закончится это "бла"? От заезженного вымученного текста хочется закатывать глаза, слишком он искусственный. За что деньги платились? За этот олдскул[56]?
"Создавая семью, вы добровольно приняли на себя великий долг друг перед другом и перед будущим ваших детей"… Всё, сорян, не могу, ржу. Пуля стоит рядом и тоже тихонько смеётся: от того, что ржу я и от Роджера в моих руках. В собачьем фраке и с шляпкой. Ну а чё, он же лучше чихуа-хуа, правда?
Но смех вызывает далеко не крольчатина в виде шафера. Просто сбоку от арки стоит Эльф, всё это безобразие снимает и попутно рожи кривит, окончательно превращая вроде бы важный и ответственный момент в придурковатый балаган.
– Перед началом регистрации прошу вас ещё раз подтвердить… ― продолжает навевать тоску регистраторша, благоразумно делая вид, что всё путём и её трафаретную речь кто-то слушает. ― Является ли ваше решение стать супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным. Прошу ответить вас, невеста…
Аллилуйя! Наконец-то, интересное пошло. Несмотря на то, что для государства мы уже "того", вот только пускай попробует сказать "нет". Развода не дам! Но Паулинке смешинка в рот попала, да и я сам уже почти хрюкаю. А Эльф продолжает глумиться, собака такая. Кучерявый динозаврик и утка у него получаются хоть куда.
– Д-да, ― кое-как выдавливает из себя Демидова, подтирая выступившие на глаза слёзы. Надеюсь, не от безысходности.
Отличный ответ. Мне нравится.
– Прошу ответить вас, жених.
Свои две буковки хочу крикнуть красиво, с важностью, с апломбом, но именно в этот момент Софа даёт подзатыльник паясничающему клоуну, за что тот, обиженно шмыгнув, разворачивается к ней с таким видом, что я всё-таки хрюкаю.
Так, бестолочь, собрался живо.
– Извиняйте, ― как могу строю серьёзную моську. ― Да, да, да, дааа ещё пару десятков раз "да".
– Достаточно одного, ― бедная регистраторша. Хотя мне кажется, она каких только балбесов не повстречала на своём веку. Во всяком случае, стоит с полнейшим покерфейсом. То ли ботокса перебрала, то ли приняла успокоительное заранее. Потому что дальше опять пошла по накатанной дорожке, зачитывая по методичке. Слава богу, не растягивала и кольцам быстро подобралась.
Так, кольца…
– Ау, кольценосец, ― окликаю Чешира. Где, твою мать, он затерялся?
– Чё? ― зашибись. Тот уже чё-то трескает у столов, даже для вежливости не топчась позади нас как остальные.
– Потом жрать будешь, кольца тащи!
– А. О, уже? ― облизывая вымазанные заварным кремом пальцы, летит он к нам, торопливо рыская по карманам. И не находит, так на минуточку. Охренеть, свадебка. Всё по одному месту.
– Если потерял, я тебя закопаю, ― предупреждаю на всякий случай.
– Не, не терял. Ща. А, вот же, блин, ― пропажа находится, но не в брюках, а в нагрудном кармашке "поло".
– Капец, Ворошилов. Свидетелем точно больше тебя брать не буду, ― фыркаю я, вручая ему кроля на передержку и забирая с протянутой ладони то, что поменьше, с нарастающим волнением надевая на протянутый тонкий пальчик.
– Интересное замечание, ― усмехается Пуля. ― А куда тебе ещё понадобится свидетель? Уже планируешь следующую свадьбу?
– Ага. С тобой. Будем каждые десять лет обновлять воспоминания, ― дожидаюсь пока и на моём безымянном засверкает белое золото и, притянув её к себе, горячо целую.
– Рано, ― слышу шиканье Софы. Странно, что не добавляет: ну дебииилы. Да и пофиг! Регистраторше приходится объявлять нас "мужем" и "женой" уже в процессе.
Ура! Официально. Во всеуслышание. Под выпендрёжной аркой на глазах у свидетелей. А через часок-другой и в каждом телефоне, на всех звёздных страничках соцсетей и у каждого гостя в сторисе.
Целую и целую эти сладкие, с охотой отзывающиеся губы. Крепко обнимаю, чуть отрывая ножки, обутые всё же не в Джимми Чу, а в обычные чёрные ботинки с заклёпками. Меня же крепко обнимают в ответ за шею. Прерываться ужасно не хочется, тем более что я так долго могу. Правда, наверное, будет невежливо, да?
– Ну что? Я это сделал? ― с неохотой отрываюсь от неё, но не выпускаю из объятий. ― Сказал ― добьюсь, значит добьюсь. А ты всё: я за тебя не выйду, Нечаев, не дождёшься. И кто кого, а?
– Гештальт закрыт? ― от того как трепетно и со всей своей хрупкой силой Паулина сама прижимается ко мне, хочется просто орать от кайфа.
– Ничего, мы новый откроем. Как насчёт: посадить дом, вырастить дерево, построить сына? Или как там оно…
– А девочка не котируется?
– Котируется. Ещё как котируется. Хоть две, хоть десять.
– Десять ― перебор. Я на такое не подписывалась, ― разговариваем тихо, в придачу какая-то унылая торжественная музычка играет, так что нас никто не слышит.
Да и мы не с первого раза слышим регистраторшу.
– Молодожёны? Распишитесь и я пойду, ― уже явно забив на свои обязанности, вздыхает она.
Расписаться так расписаться. Оставляем подписи, скрепляем всё для надёжности ещё один поцелуем и великодушно позволяем гостям приступить к поздравлениям. Несмотря на очевидный цирк с удивлением замечаю, что некоторые сопливятся. Особенно родители Пули. Мама так и вовсе вся зарёваная спешит затискать дочь. Хотя там и её бабуля, пригнавшая с Краснодара, не лучше. Дожидается очереди, хлюпая носом.
Мою тоже, кстати, пробило. Очаровательное зрелище, особенно если учесть её врождённую безэмоциональность. Вот и сейчас пытается держаться особняком, вся такая строгая и деловая, а глаза на мокром месте. Всё-таки сынуля один единственный, запасного у него нет.
Торжественная часть позади, поздравления с горой цветов тоже стихают, наступает черёд застолья, тостов и неизменных криков "горько". А вот это они зря, причём сами быстренько просекают. После четвёртого раза, когда подсчёт сбился где-то после сорока пяти их энтузиазм заметно угасает.
Ну а дальше дискотека и фотосессия. Сначала массовая, чтоб всех в кадр поймать, потом индивидуальная для нас. Территория у хауса добротная, облагороженная, а с учётом золотистых проблесков
