— Ты сейчас договоришься до того, что я заломлю тебе руки и поволоку к психиатру.
— Айми, у меня когда–то давно, целую вечность назад был один друг. Да–да, даже у уродов вроде меня бывают друзья. Так вот, он говорил очень много умных вещей, смысл которых я начинаю понимать только сейчас, взглянув на мир его глазами, — Алекс перевел взгляд на свою собеседницу. — Когда мы впервые встретились, он предложил мне на выбор — пистолет и собственную протянутую руку. Он сказал, что я могу прекратить свои страдания немедленно, всего лишь спустив курок. А если выберу руку — значит я принимаю его помощь, значит я готов сносить муку своего существования ради некой цели, которую должен поставить себе сам, и держать ее в уме ежесекундно, что бы иметь силы превозмогать и дальше. Тогда мне было немного лет, и моя… кхм… боль была куда слабее чем сейчас. И я без раздумий выбрал жизнь. И что–то мне подсказывает, что сейчас ситуация повторяется, с той небольшой разницей, что руку помощи мне никто не протянет, и свои проблемы мне предстоит решать самому, — Алекс хмыкнул. — Наверное, я наконец–то повзрослел. Лучше поздно чем никогда.
— Алекс, ты говоришь слишком странные вещи.
— Мое настоящее имя не Александр. Ты можешь звать меня Шутом. Это прозвище мне ближе любого имени.
— Шут, да? Где же тогда твоя улыбка?
— Она давно стала оскалом.
Он подхватил с пола чемоданчик, и сунул книгу, которую все еще держал в руках, под мышку.
— Дай–ка мне свой телефон, — вдруг потребовал он.
И добавил в ответ на непонимающий взгляд.
— Хочу поговорить с одним настырным клещом.
Айми полезла в карман и протянула ему дешевую "раскладушку". Алекс — Шут быстро набрал номер, мельком глянул на свои часы, дождался ответа с того конца и тут же расплылся в злобной ухмылке.
— Доброго дня, полковник, — пропел он в трубку голосом, заставившим Айми невольно припомнить прежние грехи. — Как поживает ваш геморрой?
Где–то в нескольких сотнях километров полковник Цуруми Ватару судорожно смял в руке докладную записку. Впрочем, в руки он себя взял быстро.
— Александр Ларкин, я полагаю? Чем обязан такой чести?
— Мне больше понравилась та кличка, которую мне навесила доктор Акаги. Я нахожу ее немного ироничной.
Из трубки донеслось несколько щелчков клавиатуры.
— Я хочу услышать агента, у которого ты забрал этот телефон.
— Давайте не будем о грустном, — Алекс довольно зажмурился. — Когда мы виделись последний раз, девчонка грохнулась с восьмого этажа с двумя ножами в спине, а сверху ее холодильником придавило. Знаете, я всегда считал ее немного… плоской, хи–хи–хи…
Цуруми слушал не перебивая, такими мелочами как смерть полевого агента его было не смутить.
— Ты звонишь только что бы похвастаться?
— Отнюдь, — Алекс посерьезнел. — Видите ли, полковник, меньше суток назад я имел недолгую, но весьма насыщенную беседу с одним джентльменом. Джентльмен сильно перенервничал, и теперь до самой смерти даже посрать не сможет без посторонней помощи, но успел поведать массу интересных вещей. И что–то мне подсказывает, что Командующий Икари за эти интересные вещи, а так же за кое–какие сведения о Еве‑01 и своей жене, даст хорошую, очень хорошую цену. Так и ему и передайте, когда через минуту положите трубку и рванетесь к нему на доклад со всех ног.
— Что за сведения и что ты хочешь за них?
— Пасть голодную захлопни, смертный! — вдруг проорал в трубку Алекс. — Я не для того проваландался на вашей гребаной планете столько лет, что бы в итоге торговаться со старым пердуном! Я буду говорить только лично с Икари. Пусть подготовит апартаменты к моему прибытию, те самые, где было взращено расколотое сердце Лилит.
И нажал на отбой.
— Что из сказанного тобой было правдой? — спросила Айми.
— Все. В той или иной мере и в зависимости от точки зрения.
Он подобрал с пола чемоданчик и глянул на часы.
— Ты ведь остановилась в отеле, верно? Пойдем–ка лучше туда. Полагаю, тебе стоит узнать кое–что важное. На этот раз обойдемся без сковородок.
Глава 15: В какую сторону идут часы?
Ничтожной властвуя землей,
Он сеял зло без наслажденья.
Нигде искусству своему
Он не встречал сопротивленья -
И зло наскучило ему.
М. Ю.Лермонтов, "Демон"
— Эй, Синдзи, передай мне еще одну!
Не поднимая головы от учебника, Синдзи взял со стола банку пива и кинул через плечо ее в сторону дивана. Судя по благодарному возгласу — удачно.
— Ну не будь такой букой, садись с нами кино смотреть, — Мисато махнула ему рукой.
Синдзи ничего не сказал, просто ответил ей ровным, немигающим взглядом. Капитан отвела глаза первой.
— Не хочешь как хочешь, — попыталась она сохранить беззаботный вид.
— Простите, Мисато–сан, — ответил Синдзи ровным голосом. — Мне надо готовиться к экзаменам.
И снова уткнулся в учебник, шепотом проговаривая формулы. Мисато оставалось только смириться с поведением своего подопечного, вскрыть банку с пивом и продолжать делать вид, что смотрит телевизор. Поведение Аски и Синдзи, которые хоть и начали понемногу оживать после операции против Седьмого, все еще пугало ее холодностью и отрешенностью. Словно снегом припорошенные или пеплом присыпанные. Но, по крайней мере, из речей Синдзи ушла истерическая обреченность, а Аска стала разговаривать по–человечески, а не односложными одиночными словами. Не имея доступа к информации с грифом "Серафим", Мисато связывала их улучшение с тем, что этот психопат Ларкин исчез из города и больше не оказывает на них дурного влияния. Логики в этом было ни на грамм, но когда речь заходила о благополучии ее подопечных, ныне весьма неглупая женщина теряла рациональность мышления.
И словно в качестве злой шутки судьбы, одновременно с тем как Второе и Третье дитя пошли на поправку, вдруг без всяких видимых причин стала чахнуть Рей. Каждое утро, торопливо убегая на работу, Мисато с беспокойством отмечала на ней и темные круги под глазами, легкую дрожь рук, и легкую заторможенность, когда та отвечала на вопросы. Складывалось впечатление, что каждую ночь она таскает мешки с цементом или бегает марафонские кроссы, но сколько Мисато ни проверяла спальню девочек среди ночи — обе всегда крепко спали, даже дышали едва–едва.
Она покосилась на Аску и Рей, сидевших рядом на диване. Обе смирно смотрели на экран телевизора, и обе старались скрыть, что им безразлично происходящее там. Мисато почувствовала, что стены ее собственной квартиры начинают угрожающе на нее давить — настолько гнетущей была атмосфера. Сносить это дальше было положительно невозможно, необходимо было предпринять хоть что–нибудь, что сможет развеять царящую затхлость.
Тин–дон.
Вот так новость. Вроде Дети никого не приглашали, так кто решил заглянуть на огонек? Тем временем Синдзи уже открывал дверь.
— Привет–привет, — раздался из прихожей веселый и до боли знакомый голос. — Синдзи, Мисато и девочки дома?
— А куда они денутся? Все тут.
— Так это просто чудесно! Все в сборе! — Кадзи с объемистым пакетом в руках и букетом цветов под мышкой прошествовал в гостиную, приветственно помахав Пен — Пену.
— Кадзи–сан! — Аска моментально оживилась, и вскочила с дивана, повиснув на инспекторе.
Бровь Мисато против воли хозяйки поползла вверх.
— Аска Великолепная как всегда полна энергии. Ты не могла бы помочь мне разобрать пакет?
Распоряжается как у себя дома. Впрочем, наглости ему всегда было не занимать.
— Привет–привет, — протянула Мисато вставая. — Чем это мы заслужили такой визит?
— Скромна как всегда, — Кадзи усмехнулся. — Ребята, ваш командир не так давно получила повышение, теперь она майор! Но видимо настолько заработалась, что забыла рассказать вам.
Он шагнул к Мисато, вручил ей букет и крепко, отнюдь не дружески обнял. Та уже собиралась влепить ему пощечину, но ее остановил быстрый и очень серьезный шепот на ухо:
— Подыграй мне.
Это было по меньшей мере странно, но Мисато сочла за лучшее последовать просьбе Кадзи. Никогда не знаешь наперед, что он задумал. Тем временем вечно небритый ловелас продолжал командовать.
— Синдзи, помоги мне пожарить мясо и овощи. Рей, разложи на столе посуду. Аска, позвони школьным друзьям, думаю их тоже можно пригласить на вечеринку. Мисато, — Кадзи с притворной строгостью взглянул на нее. — Не стой столбом, тоже помогай.
Мисато сочла за лучшее последовать его просьбе, попутно пообещав себе вытрясти из него всю подоплеку такого самоуправства чуть позже. Работа закипела как–то сама собой. Всего через полчаса на столе посреди гостиной стоял отличный ужин, а Синдзи тем временем уже открывал дверь своим одноклассникам. Хотя Тодзи и Кенске еще помнили разнос, который Мисато учинила им несколько месяцев назад после уничтожения Четвертого Ангела, смущение быстро сошло на нет. Хораки Хикари, которую пригласила Аска, сразу предложила свою помощь на кухне, но Кадзи вежливо отказался.
