— И то странное письмо, которое нашли у меня, подписано его именем?
Великий рыцарь кивнул.
— У меня просто нет слов, — обратилась она к Сэдрику. — Очевидно, что меня подставили. Но кто? Не могла же Рахха так все устроить, ведь сумка была у волчонка, или письмо было как-то связано с плащом? — ее размышления вслух заставили Сэдрика вспомнить еще что-то.
— Ах да, плащ и зачарованный нож, — обратился он к пленнице. — Церковное руководство не верит, что мертвый лорд просто так взял и подарил тебе эти предметы, чтобы ты спокойно рассказывала тут мне и всему Военному Совету о его замыслах.
— Они мыслят другими категориями, сэр, — прошептала Аделаида. — Ну скажите, зачем бы мне приходить в Аден во всех этих подарках, если бы я действительно была изменником? Зачем привлекать лишнее внимание? Вы ведь сами не так давно удивлялись моей наивности…
— Может, именно для того, чтобы убедить меня в своей наивности, — глаза Сэдрика гневно взглянули на женщину, но тут же угасли. — Я хорошо знаю магистра Галлинта. И я знал твою мать. Да, это так — я помню ее, — ответил он на удивленный взгляд собеседницы. — Ника бежала в Элмор, где помогала темным эльфам, и ее долго считали предателем. А когда она вернулась, меня там уже не было. Но мой племянник Ройен всегда держал меня в курсе всех событий, происходящих на Говорящем Острове, и, конечно же, он упоминал, как она с позором вернулась на родину и умерла в одиночестве где-то на окраине… Я и не знал, что у нее была дочь. Ты. Темный эльф. И теперь уже ты обвиняешься в предательстве. У меня от всего этого голова идет кругом. В общем, так, — Сэдрик взял себя в руки и закончил речь: — Тебе будет вынесен приговор через неделю-другую. Будем надеяться, что нам удастся устроить тебе светский суд: семь обвинителей против семи защитников.
— А это как? — не поняла пленница.
— Ты вправе выбрать себе семерых благородных или уважаемых в королевстве людей, которые заступятся за тебя. Учитывая то, что ты пренебрегла советом Первосвященника Холлинта немедленно отправиться на Говорящий Остров за рекомендацией своего духовника, никто из академии Орена не вступится за тебя.
Аделаида была поистине шокирована таким поворотом дел.
— А если я не смогу собрать семерых защитников?
Сэдрик задумался, прежде чем ответить:
— Тогда тебя будет судить сам Архиепископ Орвен, и, честно скажу, учитывая твой неоднозначный визит в Башню Баюма и встречу с демонами, я бы на твоем месте оставил всякую надежду на помилование.
Видя обреченный вид заключенной, Сэдрик снова вернулся к вероятности светского суда.
— Я уже посылал запросы от твоего имени на Говорящий Остров, и старший священник Йохейнс согласился прибыть в Аден как можно скорее.
— Да, — вспомнила Аделаида с улыбкой, — он был моим учителем при церкви…
— Кого ты еще можешь привлечь? — перебил ее рыцарь, не давая пленнице уйти мыслями в далекие воспоминания. — Сообщи, и я тут же оповещу их. И да, — сказал он после заминки, — я сам тоже решил встать на твою защиту.
Чувство благодарности наполнило ее сердце. Дело было серьезным, но больше всего озадачивало то, что кто-то подлейшим образом ее подставил. Переживать и сгорать от стыда буду потом, если останусь жива. Аделаида назвала мастеру Сэдрику сэра Арона Тэнфорда и его друга капитана Алекса из деревни Флоран. Также она вспомнила про капитана Рейгэна из Деревни Охотников. Поразмыслив еще немного, она решила призвать на свою сторону мастера Ангуса, а также, к большому удивлению пожилого рыцаря, лидеров эльфийских общин: тетрарха Тифиэла и иерарха Астэриоса. На попытку что-либо ей возразить Аделаида заметила, что оба эльфа наделены даром видеть больше, чем кто-либо из судей, а также оба знакомы с обвиняемой лично.
Сэдрик дал добро и собрался уже уйти, чтобы тут же разослать письма, но Аделаида задержала его:
— Скажите, мастер Сэдрик, а с чего Вы тогда вообще решили проверять мои вещи?
— Я не решал, — сурово заметил рыцарь и пояснил: — В тот день, когда ты появилась в гильдии, сразу после твоего ухода нагрянули солдаты с обыском. Им доложили, что на рассвете в городе объявился предатель, и они обыскивали всех прибывших тем утром в столицу. А откуда у них эта информация, я не спрашивал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А Вы могли бы поинтересоваться, для меня? — попросила Аделаида. — Лишь на Вас я теперь могу положиться.
— Я постараюсь это узнать, — с этими словами Сэдрик вышел, оставив Аделаиду в полнейшем одиночестве.
Ночь пленница провела на редкость спокойно. Душевные терзания последних дней вымотали ее настолько, что не хотелось вообще ни за что переживать, и ей даже удалось вздремнуть. На рассвете приставленная к ней монахиня принесла заключенной завтрак, а некоторое время спустя нагрянул и сам мастер Сэдрик. Он был хмур еще более, чем прежде. Кроме капитана Рейгэна, никто не ответил на его запрос согласием. Разве что охранник Байрон вызвался сопровождать капитана из Деревни Охотников, но его слово учтено на суде быть не могло.
— Скажу тебе честно, — по-родительски нежно обратился суровый рыцарь к темной эльфийке, — шансы того, что тебя оправдают, ничтожны. Улики слишком явные, а твой неразумный поход в Башню Баюма ставит под сомнение всю правдивость твоих слов. Если бы я мог помочь тебе бежать… Но честь для меня превыше всего. Такова воля Эйнхасад, — обреченно вздохнул он. — Такова твоя судьба, как бы прискорбно это ни звучало.
Решение суда еще даже не было оглашено, а ее уже хоронили. Аделаида была с этим не согласна, но поделать ничего не могла.
— Кстати, я узнал, кто донес на тебя, — видя, как расширились и без того круглые глаза собеседницы, рыцарь тут же назвал ей имя: — Это была Ноктис, оракул из гильдии темных эльфов. Ты знаешь ее?
Аделаида растерянно покачала головой.
— Допросите ее, мастер Сэдрик! — взмолилась она. — Ведь это очевидно, что она оклеветала меня, и, скорее всего, она же подложила мне то письмо. А что, если реальный сговор и вправду имеет место быть? Тогда Ваша прямая обязанность — попытаться раскрыть его.
Мастер Сэдрик выставил вперед ладони, пытаясь усмирить пыл женщины.
— Послушай меня: мы уже разговаривали с ней. Она рассказала, что во сне ей пришло видение о нападении Танатоса и о том, что утром в город прибудет заговорщик. Она сразу же доложила об этом Его Преосвященству Архиепископу, а тот уж поднял на уши всю охрану. И эта Ноктис, подумай: она ведь даже не знакома с тобой. И она не представляла, у кого именно найдутся улики. Ведь до тебя обыскали более тридцати путешественников и торговцев, прибывших в Аден тем утром.
— Но очевидно же, что меня подставили, — не унималась Аделаида, полагая, что такому влиятельному человеку, как сэр Сэдрик, несложно будет выбить правду из настоящих заговорщиков. — И как вообще местные церковники поверили откровениям темной эльфийки, той, через кого приходит воля ненавистной им Шилен?
— Все гораздо сложнее, — Сэдрик снова принялся за объяснения, но Аделаида лишь схватилась за голову, не желая верить никаким отговоркам. — Видишь ли, — продолжал рыцарь, — Ноктис славится своими правдивыми предсказаниями. И кроме того, все мастера и магистры, служащие в гильдиях Адена, присягали королю на верность, в отличие от тебя. Угадай, кому поверят?
— Но Вы же можете на нее надавить? Ну хоть поговорите с ней, прошу…
Отчаяние Аделаиды возымело эффект, и ее заступник пообещал сделать все, что в его силах.
— Я попытаюсь хоть что-то выяснить, — сказал Сэдрик, положив руку женщине на плечо, — но еще раз повторюсь: шансов почти нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пленница кивнула, после чего рыцарь вышел, а Аделаида, босая и растрепанная, заметалась по комнате. Ничего он не сделает. Он смирился. Все, на что он способен, — выражение сочувствия. Пусть я не слишком благодарна, но на кону, вообще-то, вся моя жизнь, и я еще не готова с ней расстаться. Мастер!..
Аделаиду внезапно озарило, и она со всей силой забарабанила в дверь.
— Чего тебе? — басом протянул толстый охранник, стоящий по ту сторону двери.
