Прихватив свой магический меч, она выскочила из гильдии. Перекусив в таверне за углом, она еще больше успокоилась. Она чувствовала себя ослабленной, но главное — самой собой. Лишь какая-то неведомая тоска сидела в ее сердце, унять которую не в силах был даже чудесный сырный пирог. Покинув забегаловку, Аделаида направилась к складам, где ее ждали разорванное платье и ненавистный ей теперь меч — вернее, сабля.
Здание склада, как и все в столице, отличалось богатым интерьером. Как только посетительница вошла и представилась, очень любезный гном в сюртуке, расшитом золотом, усадил ее в мягкое резное кресло ожидать, пока ищется заказ. Спустя некоторое время гном вернулся с аккуратно смотанным тканым свертком в руке. Аделаида поблагодарила его и направилась в ремесленный квартал искать мастера для починки своего любимого платья. Мастерские находились в самой дальней части города, но и здесь все было аккуратно и ухоженно до безупречности. Аделаида обращалась то к одному портному, то к другому, но все лишь качали головой, глядя на куски, оставшиеся от белоснежного магического платья после беготни по Долине Дракона. Наконец ее направили к некому мастеру Уилберту, лысеющему рыжебородому гному. Тот глянул на платье и, к величайшему сожалению заказчицы, заявил, что починке ее наряд не подлежит. Тогда Аделаида спросила, может ли она обменять где-нибудь свою прекрасную легкую тунику на достойное магическое платье.
— Зачем менять? — буркнул гном. — Можно перешить ее в платье.
— Правда? — Аделаида посмотрела на портного глазами, полными слез.
— Угу, — сухо кивнул он, избегая сентиментальностей. — Я использую куски твоего старого платья и дошью все необходимые элементы.
Аделаида была несказанно рада — теперь у нее будет вещь, которая будет напоминать ей как о Зачарованной Долине и ее обитателях, так и о матери. Она оставила все материалы в мастерской, переодевшись в простое платье, которое нашлось у гномов.
— Делов на пару дней, — покачал головой Уилберт, когда Аделаида заметила, что вернется до заката.
Но после того, как она молча выложила на прилавок драгоценное ожерелье, трофей из Пещеры Дракона, мастер переосмыслил срочность заказа.
— Через пару часов заходи, — буркнул гном, убирая ожерелье в карман фартука.
Аделаида, чтобы скрасить ожидание, направилась в сторону замка, к которому вела дорога через спальные районы, а дальше мимо храма, ведь замок Адена находился прямо за ним, непосредственно перетекая в саму столицу.
Она задумчиво брела мимо шикарных особняков, в душе радуясь своему решению. На флагштоках раскачивались в такт ветерку родовые гербы, и услужливые лакеи открывали и закрывали двери вплывающим и выплывающим господам и дамам. Пройдя длинный путь вдоль городской стены, Аделаида вышла к узкому проходу — единственному, по которому можно было добраться да замка. Погуляв с часик по дворцовым паркам и скверам и поняв, что ей это занятие скучнó и безынтересно, Аделаида нашла самый дешевый кабак в черте города и провела время, наблюдая за посетителями, играющими в карты и делающими ставки на бои, проходящие по выходным в шикарном Колизее, построенном еще во времена вражды Элмора и Адена. Подкрепившись плотным обедом и хорошим настроением, Аделаида направилась обратно в кузницу. Она не смогла не улыбнуться, проходя мимо прекрасного белоснежного кирпичного строения с колоннами и балкончиками, украшенного на входе гирляндой из костей и рогов. Вот умора, запихали орков в особняк.
К бесконечной радости Аделаиды, платье было закончено в срок. Она примерила его и осталась очень довольна работой умелого гнома. Наряд получился красивый, перламутрово-серебристый с синими защитными вставками, и очень прочный за счет нитей со специальным металлическим переплетением. Поблагодарив от души гнома и его команду ткачей, Аделаида задержалась еще по одному вопросу. У нее было теперь разрешение на ношение сдвоенных мечей, и она спросила гнома, не мог бы он сделать такие, показывая взятую ей со склада катану. Несмотря на то, что Аделаида приняла решение остаться лекарем, ей очень хотелось иметь у себя на память столь необычное оружие. Уилберт покачал головой и уточнил, что вдобавок к этому разрешению необходимо также предъявить письменное дозволение верховного духовного лица и документ, подтверждающий принадлежность к королевской армии и присягу, данную его величеству. На все расспросы о том, может ли кто-то сдвоить мечи без такого разрешения, гном тут же пригрозил вызвать охрану, и Аделаида была вынуждена уйти. Она решила вернуть мастеру Ангусу его меч и с этой мыслью вернулась в гильдию, где ее ждал неприятный сюрприз: человек шесть королевских охранников столпились в дверях предоставленной ей комнаты, а на кровати, задумчивый и суровый, сидел мастер Сэдрик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Эти господа пришли тебя арестовать, — сухо заявил великий мастер, не поднимая на гостью глаз.
Аделаида заметила в руках одного из охранников свой демонический плащ и светящийся кинжал.
Пытаясь защитить себя, она начала расторопно объяснять охраннику, который показался ей главным из шести, как она получила эти предметы.
— А что я помогла демонам… простите, но предоставленная мной информация, добытая под страхом смерти, я думаю, важнее того, что я стравила между собой одних из сильнейших демонических сущностей в королевстве. Нет?! — Аделаида говорила громко и уверенно, пытаясь смутить стражников, но те молчали.
Молчал и Сэдрик.
— Мы также обнаружили у Вас в вещах вот это письмо… — начал было один из охранников, показывая женщине исписанный красными чернилами лист бумаги, но Аделаида его перебила:
— Во-первых, кто дал вам право рыться в моих вещах? А во-вторых, я впервые вижу эту писульку…
— Я! — грозно перебил распалившуюся гостью мастер Сэдрик. — Я дал право. А это не просто какая-то писулька, это измена, это попытка переворота. И лишь боги знают, как тебе надо теперь постараться, чтобы не угодить на виселицу. Уводите! — дал он команду стражникам.
— Постойте, — Аделаида начала было сопротивляться, но в холле появились еще человек пять в броне. Среди них был маг, который одним взмахом руки просто парализовал обвиняемую, так что та не могла ни пошевельнуть пальцем, ни слово сказать. Через минуту эффект заклятия прошел.
— Бесполезно сопротивляться, — проговорил Сэдрик сквозь зубы, — это лишь усугубит твое положение.
Сам мастер пошел позади охраны, ведущей пленницу в храм.
Закончив свой рассказ, Аделаида робко обвела слушателей глазами. По довольному виду господина обвинителя она поняла, что дела ее весьма плохи, и задумчивый взгляд судьи тоже не предвещал ничего хорошего. Круглолицый мужчина в парике поблагодарил Аделаиду за ее откровенный рассказ, а также всех присутствующих в зале слушателей, и заявил, что теперь на основании всех улик и свидетельств будут сделаны выводы, согласно которым светский и церковный суды вынесут в ближайшее время свой вердикт.
После этого подсудимую увели в ее камеру, в крошечную келью без окон, находившуюся в подвале храма, и ночь она провела в душераздирающем неведении.
***
— Ты правда ничего не знаешь про Танатоса? — спросил сэр Сэдрик, навестивший пленницу на следующий после окончания допроса день.
Аделаида устало покачала головой. Она сидела на жесткой кушетке в грубом платье, от которого ужасно чесалось все тело, и растерянно смотрела в суровые глаза великого мастера и полководца.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А почему они так его боятся? — спросила она. — Командира, отдавшего жизнь за родину… Почему он вообще не ушел с миром?
— Это долгая история, — Сэдрик снова посмотрел на нее в упор. — Нас волнует только то, что он мертвый, сильный и уже давно угрожает нашему региону. Тебе не сказали всю правду. Он погиб со своим отрядом, это да… Но акт этот отнюдь не был добровольным. Танатос был полководцем жестоким и кровожадным. И за это верховный главнокомандующий Орена генерал Вальдер, желая от него избавиться, отправил того в ловушку, как пушечное мясо. Это помогло тогда Орену выиграть сражение. Но сам Танатос затаил обиду на всех генералов и лордов.
