Не пытается оттолкнуть и больше не дерзит. Ее губы мягкие и нежные, податливые и сладкие. Я не могу от них оторваться. Как мне пережить обозначенный врачом запрет? Холодный душ и рука в помощь? Видимо, другого выхода нет.
– Пошли в постель, – говорю я. – Ее глаза расширяются от ужаса.
– Что?
– Спать, – смеюсь я. – Я просто с ног валюсь.
– Я не буду спать с тобой в одной постели, – она категорично качает головой, отталкивая меня.
– Я тебя не трону.
– Я не хочу! – упрямо поджимает губы.
– Тебе придется смириться с этим, – я вздыхаю, обхватывая ладонями ее лицо. Нежно смотрю в мятежные глаза. – Мы будем вместе засыпать и вместе просыпаться. И я буду обнимать тебя всю ночь напролет.
– Это не игра, Майкл, – в глазах девушки неожиданно сверкают слезы. Чего она боится? Я же обещал не трогать ее.
– Никто и не играет, – пожимаю плечами. Она вырывается, я снова тяну ее к себе. – Я хочу быть с тобой. Вот и все.
– Ты не спрашиваешь меня. Я просто должна принять твое решение?
Я мягко улыбаюсь. Какая глупая.
– Да. Конечно. Я смогу о тебе позаботиться. Что, кстати, сказала Барбара?
– Что ты озабоченный извращенец, и что она бы отдала полжизни за одну ночь с тобой.
– Вот видишь, а повезло тебе, – я улыбаюсь ей в волосы. – Приготовь что-нибудь поесть. Я в спальне.
Я проснулся ночью, голодный. И один. Последний момент меня тревожил больше. Ужин я проспал. Сам виноват. Лили я нашел во второй спальне. Свернувшись в комочек, она спала на краю большой кровати. Я нырнул под одеяло и с наслаждением притянул ее к себе. Сон снова заглушил чувство голода. Я заснул счастливым человеком.
Утром я старался не будить Лили, но она все равно проснулась. И даже приготовила завтрак, пока я был в душе. Мы пили кофе в полном молчании. Я просто наслаждался моментом и ее слегка хмурым не выспавшимся видом.
– Сегодня я открываю клуб. Хочу, чтобы ты пошла со мной. Держи, – я положил золотую карту на стол. – Купишь все, что захочешь. Платье, туфли. Макияж и прическа. Я заеду в десять вечера. Поздно знаю, но это ночной клуб. А завтра сделаю себе выходной. Пойдем погуляем, в кино сходим.
– Мило, – фыркает Лили, отворачиваясь. В ее взгляде напряжение, холод. Черт, что опять не так? Я же стараюсь. Я так счастлив рядом с ней. Почему же у нее такая грустная улыбка и отрешенный взгляд?
Ухожу на работу, срывая с ее губ поцелуй, прижимая к себе слишком близко. Мучаюсь всю дорогу от неудовлетворенного желания.
Вечером заезжаю за ней, ни на что, не надеясь, но Лили взяла за традицию удивлять меня. Она в полном параде. Обворожительна. Короткое исключительно стильное бледно-розовое платье, сумочка клатч и лакированные классические туфли. Волосы уложены в крупные локоны и переброшены через одно плечо. Я достаю из кармана подарок, который купил в обед. Очень кстати. Бриллиантовое колье и серьги к ним. Отвалил состояние, но Лили того стоит. Наши глаза встречаются в отражении зеркала, она проводит кончиками пальцев по драгоценным камням. Мой взгляд загорается, я поглаживаю спину в низком вырезе платья. Если бы я мог, то задрал бы подол платья до талии, и взял ее сзади, глядя на нас в зеркало. Она замирает, загипнотизированная мной. Я издаю хриплый стон, прижимаясь губами к ее плечу.
– Пошли, – выдыхая, говорю я. Беру за руку и тяну за собой. Мы едем в лимузине. Закрытые от водителя и окружающего мира. Я смотрю на нее, Лили упорно в окно. Я уверен, что ее неприятие меня временно. Я смогу ее разогреть. Не сразу. Через несколько дней. Я улыбаюсь, нежно поглаживая ее бедро.
– Ты очень красивая, – банальный комплимент. Она смотрит на меня тяжелым взглядом.
– Ты тоже. Смотреть больно, – отвечает Лили.
Никогда еще признание женщиной моей привлекательности не трогало меня так сильно.
– Мой макияж… – шипит она, когда я тянусь, чтобы поцеловать ее.
– Плевать, – просовываю язык глубоко ей в рот и мучаю сам себя, понимая, что не смогу завершить начатое. – Я с ума с тобой сойду, – низким шепотом признаю очевидное.
А потом мы идем под вспышками фотокамер. Лили вздрагивает и пытается закрыться. Я крепче сжимаю ее руку и шепчу что-то ободряющее на ухо. Я не предупредил, что мероприятие публичное. А мне хочется, чтобы все видели, что эта девушка со мной. Моя. Ни одной мысли о жене и о том, что утром она увидит фотографии. Ничего нового. Обо мне всегда много пишут, не самого приятного. И снимки с женщинами тоже не редкость. Камилла даже не удивится.
После банального разрезания ленточки, проходим внутрь. Снова фото вспышки, поздравления, бокалы вина и фальшивые улыбки. На какой-то момент я теряю Лили из виду, давая интервью центральному каналу. Это моя работа. Я должен привлечь сюда, как можно больше людей. Я сыплю шутками, улыбаюсь и всем своим видом излучаю благодушие и довольство. После общения с прессой приходит очередь политиков и банкиров, тоже удобных и нужных мне людей. Я кочую от компании к компании, от столика к столику, изображая гостеприимного хозяина. Иногда я вылавливаю из толпы Лили, держу ее руку, пока обсуждаю с представителем мэра следующий проект. Большой палец моей руки поглаживает раскрытую девичью ладонь. Собеседник изредка бросает на Лил заинтересованный взгляд. А когда она уходит в уборную, задает прямой вопрос.
– Девочка огонь, да? Сразу видно, – пошло улыбается. – Алан любил таких.
– У нас с Аланом разные вкусы, – холодно отрезаю я. Хотя понимаю, что на самом деле не так. Все не так. Может быть, это старый урод тоже был в том доме. Может, она даже узнал Лили. Может… нет, я не хотел об этом думать. Я должен был предвидеть, что здесь будут люди из окружения Алана Гетти. Я не знаю, кто из них мог быть среди анонимных гостей его закрытых вечеринок.
