Брякает чашками и блюдцами - дзинь - по мозгам прямо. - Ты не волнуйся, дочка, - ласково просит она. - Я ему уже звонила. Появится - выпорю. Как маленького. Вот увидишь, он еще извиняться к тебе приползет с цветами в зубах.
- Вряд ли, - Лидия трет пальцами виски. Грустным голосом рассуждает. - Папа Аресу тоже уже звонил. Сказал, что он не берет трубку. И папа теперь очень огорчен.
Очень огорчен на нашем языке означает: "Пизд*ц тебе, Арес".
Гела замерла с чашкой в руках.
- Так что, Гела, - Лидия вздохнула. - Не судьба. Не будет никакой свадьбы. А я сегодня же уволюсь. Оставаться помощницей твоего сына после всего, что он со мной сделал - я не смогу.
- Чего тогда тут сидишь, а не дома? - с любопытством повернулся к ней.
- А ты чего здесь, а не с женой? - не осталась в долгу эта манипуляторша. И сощурилась на меня с таким видом, словно испепелить готова на месте за то, что я влез в ее театр одного актера.
- Ты выйдешь замуж, - бросил лениво и откинулся на стуле. - Стоит моему брату пальцем поманить - побежишь. Не так?
- Севастиан, ты что несешь?! - поразилась Гела. Поставила кофе перед Лидией, плюхнулась напротив и протянула к ней руки. - Не слушай, деточка.
- Отчего же? - снова влез. - Гела, ты сама знаешь, как будет. Арес накосячил, насрал на всех с десятого этажа, но это ничего не меняет. Вернется - и все вокруг нашего губернатора пляски устроят. С бубнами. Лишь бы одумался, дурачок, и женился.
- Севастиан, выйди вон отсюда, - ледяным тоном процедила Гела. И посмотрела на меня так нехорошо, что я понял - перегнул.
- Простите, - отъехал на стуле и поднялся.
Вышел в коридор и привалился к стене.
Дьявол подери, это сложнее, чем кажется - вот так на мозг капать маме и Лидии, вызывать в них злобу на брата. Я ошибаюсь, я пожалею еще об этом, я должен поступить благородно, правильно - этот сраный договор в прошлом оставить, но черта с два.
Не хочу.
Ведь все было бы иначе, если бы не Арес, сейчас у меня был бы сын, которого зовут Гриша и любимая женщина, домой к которой я каждый день летел бы на крыльях.
Он это начал.
Тим в больнице.
Закончу все я.
Из кухни долетают увещевания мамы - властный, спокойный голос. Его перебивает высокий, капризный - эта умная стерва Лидия продолжает играть в жертву.
Браво.
В кармане брюк вибрирует сотовый - имя на экране, как слово из незнакомого языка, ничего для меня не значит.
Та, которая нужна, не позвонит все равно.
Хоть я из шкуры вон вылезу.
Хлопнула входная дверь.
Отлип от стены и выглянул за угол.
- Утречка, - усмехнулся.
У старшего вид не лучше моего, мы оба будто собрались на похороны. Арес приветствие проигнорировал, остановился на пороге и оглянулся на дверь- что-то забыл.
- Арес, это ты?
Из кухни торопливые шаги. Меня обогнула Гела, за ней Лидия. Мама наступаает на Ареса, и в руках у нее не хватает только ремня.
- Явился? Лидия на рассвете приехала вся в слезах, как тебе только не стыдно. Да я тебя просто не узнаю! Все было так хорошо, столько планов, я внуков хочу. Принес же черт эту девицу Стрелецкую на мою голову. Но ничего, отныне ноги ее не будет в этом доме.
- Несмотря на то, что это дом ее отца, - вставил словечко.
На меня никто и не повернулся, главная мишень сейчас - старший.
- Зачем звала, мам? - Арес стянул мятый пиджак. - Если на счет свадьбы - вопрос решен. Мнения своего я не изменю. Мы с Лидией поторопились, и...
- Я же тебе говорила, Гела, - невеста шмыгнула носом. - Ничего ему не надо. А я тоже себя не на помойке нашла. И бегать ни за кем не собираюсь.
- Да побежишь еще, куда ты денешься, - возразил. - Арес, пошлешь ее здесь, при свидетелях - а завтра она улыбаться будет в ЗАГСе и трепаться, что конечно же сменит фамилию Ольшанская на Северскую.
Друг от друга нас отделяют две женщины - мама и невеста брата. Они что-то говорят наперебой, я не слышу, он тоже. Друг другу в глаза смотрим.
Он понял мой план.
А я теперь лишь, когда глаза в глаза, когда слова уже сказаны, сознаю, что творю.
Никогда, никогда после этого мы не станем братьями снова.
Фамилия, родство, все поколение Северских - нах*й идет прямо сейчас.
-...папа такое устроит! Всей вашей проклятой семье! - орет Лидия, и эти звуки, словно удары гонга, трубят - все, финал. Поединок окончен, Арес проиграл.
- Я не верю ушам. Все. Хватит. Выметайся из моего дома. И чтобы духу твоего здесь не было, - чеканит Аресу Гела. - Ты сам сделал свой выбор, сын. Ничего от меня больше не жди, - она приговор выносит и, как все палачи, бесстрастна. - Ты понял меня? Да? А теперь пошел вон.
Брат так и стоит на пороге, смотрит на Гелу. Лицо каменное, руки в карманах - статуя. Декор холла, дурацкая гипсовая фигура у дверей, на которую гости вешают плащи и перчатки.
Он смотрит до тех пор, пока Гела не поворачивается к нему спиной.
И когда за Аресом хлопает дверь, я слышу ее ледяной голос:
- Не покончишь с этой змеей - и тебя ждет тоже самое, Севастиан. Имей это ввиду.
Глава 49
Глава 49
Рита
Выход есть всегда и все решаемо - помнила об этом, когда было плохо, уговаривала себя и настраивала, себе обещала, что все наладится. И как-то справилась тогда, пусть и не верила, что время лечит, оно и не лечит, а просто останавливается, воспоминания в банку толкает и закрывает крышкой, и вот в душе у меня хранились три эти проклятые консервы.
И не было у них срока годности.
И казалось, хуже нет ничего, кроме как остаться одной и беременной.
Я ошибалась.
Мощно так, сокрушительно, эпохально.
Сейчас мой ребенок в гостинице, в игровой комнате. И сколько времени Гриша находится там - один дьявол знает.
А последнее, что запомнилось - машина мужа, и как щелкнула блокировка замка.
- Дима! - заорала
