— Что-то не так? — спросила Саншайн.
— Думаю, что я просто устал, — ответил он, сбрасывая куртку.
Саншайн сглотнула при взгляде на его туго обтянутое футболкой, прекрасно развитое тело. Он приковывал взгляд своими внушительными формами. И у него была самая лучшая в мире попка. Его ноги были длинными, с прекрасно сформированными мышцами, и она слишком хорошо помнила, что чувствовала, когда они переплетались с ее собственными.
Ощущение всей этой мужской мощи и красоты, лежащей в ее объятиях… двигающейся между ее ног…
Она почти застонала, представив это.
Теперь между ними была стена. Как будто он закрыл от нее часть себя.
Тот чуткий мужчина, который разделил с ней свое тело и смех, ушел. Сейчас она видела перед собой мощное животное, которое отбило ее атаку и заставило бежать от него в ужасе.
— Ты стал такой жесткий со мной. Почему?
Он в замешательстве выгнул бровь и казался очень огорченным ее вопросом:
— Леди, я становлюсь жестким каждый раз, когда вы приближаетесь ко мне.
Ее щеки заалели и она усмехнулась.
— Я имела ввиду не такой вид жесткости. Хотя он намного лучше, чем другой. По крайней мере, благодаря этой жесткости я знаю, что нравлюсь тебе.
Когда она посмотрела вниз, Тэлон застонал, полностью уверенный, что под брюками его возбуждение было слишком очевидным. Он чувствовал, как рушатся его барьеры, чувствовал желание быть с ней тем человеком, каким всегда был с Ниньей.
С ней он был собой. Она никогда не надеялась, что он будет ей больше, чем просто другом.
Нин никогда не видела в нем жалкого мальчика, который был оплеван и отвергнут. Того, кто всегда прислуживал другим. Того, кого они всегда унижали. И она никогда не видела бессердечного мужчину, в которого он превратился, потому что устал от побоев и оскорблений.
Его сердце ожесточилось еще в детском возрасте, и он научился принимать удары. Он вел себя враждебно и сбивал спесь с любого, кто недоброжелательно косился на него или плохо говорил о нем самом, его матери и сестре.
Говоря себе, что не нуждается ни в чьей любви или заботе, он научился жить как дикое животное, готовое броситься на любого, кто попытается тронуть его.
Пока не встретил Нинью. Она приручила в нем дикого зверя, и он позволял себе быть с ней нежным, а не холодным и жестоким зверем, защищающим себя.
С ней он хотел быть просто Спирром. Мальчиком-мужчиной, который мечтал быть любимым хоть кем-то. И который хотел любить.
Прошло очень много времени с тех пор, как Тэлон был с кем-то самим собой.
Его собратья — Темные Охотники обращались к нему за советом. Ашерон нуждался в его силе, мудрости и хладнокровном спокойствии. Но никто из них, даже Вульф, не знал его по-настоящему. Он никому не открывал свое сердце до встречи с женщиной, сидящей сейчас перед ним.
Женщина, которой он не смел открыться.
— Ты ненасытен, правда? — спросила она.
— Только с тобой, — прошептал он, подходя к ней поближе и пытаясь совместить женщину, которой она была в прошлом, с женщиной, которой она стала сейчас. — Я никогда не мог сопротивляться желанию прикоснуться к тебе. Чувствовать твое дыхание на своей коже. Твои изящные руки на своем теле.
Ее затрясло от этих слов.
Тэлон подкрадывался к ней, похожий на большое дикое животное. Тело было симфонией движения.
Аромат мужской кожи вторгся в чувства и заставил ее рот наполниться слюной.
Голова Саншайн закружилась от поцелуя, но она оттолкнула его, придя в недоумение от его слов.
— Ты говоришь так, как будто давно знаешь меня. Почему?
— Я чувствую себя так, как будто знал тебя всегда. Как будто ты жила в моем сердце много столетий.
Она задрожала. Этот мужчина часто появлялся в ее снах. Кельтский вождь и поэт, он выходил из битвы невредимым и благополучно возвращался домой, чтобы любить ее.
Но не мог же он быть этим человеком, правда?
И все же, подумав, Саншайн поняла, насколько причудливы были ее видения. В них она была блондинкой с голубыми глазами, а Тэлон…
Тэлон выглядел так же.
Вплоть до татуировок на его теле. Косичек в его прическе. Он даже носил тот же самый торквес. Другим был только цвет его глаз.
Так не могло быть. Во всем этом было что-то странное. И пугало ее на том уровне сознания, о существовании которого она раньше не подозревала.
Мог ли он быть тем же самым мужчиной?
Был ли?
Это казалось невозможным, но живя со своими родителями, она видела очень много невозможных вещей. В этом мире существовали сверхъестественные силы.
Она увернулась от поцелуя Тэлона и повернула его голову так, чтобы осмотреть кожу за правым ухом.
Там был маленький шрам. Этот шрам подарила ему она как Нинья во время рыбалки, когда они были еще детьми. Она замахнулась удочкой, чтобы забросить ее, и крючок поймал его ухо.
Шрам в виде звездочки был все еще там.
Так было всегда.
И так было сейчас.
Нет, это было невозможно.
Или возможно?
Она вздрогнула в неуверенности.
Глаза Тэлона были чуть прикрыты, он с жадностью смотрел на нее. Она чувствовала его дыхание у лица. Чувствовала биение его сердца под ладонью, силу и жар его тела.
— Я так тосковал без тебя, Нин… Нин… родная.
Саншайн замерла, а он тут же отстранился. Выражение его лица свидетельствовало о том, что он так же удивлен сказанным, как и она.
— Как ты назвал меня?
— Родная, — быстро ответил он.
— Нет, перед этим.
— Никак.
Нет, это было чертовски странно. И она хотела, нет, требовала объяснений.
— Тэлон, — сказала она, поднимаясь со стула и вставая напротив него, — скажи мне, что происходит. Ты знаешь кто такая Нинья, не так ли?
Его обсидиановые глаза вспыхнули:
— А ты?
О боже, так это правда! Он узнал ее. Он тоже вспомнил прошлое.
Он ничуть не изменился. Он прятался от дневного света. Он не был американским гражданином и еще…
О, не нужно быть светилом науки, чтобы понять это. Непонятно как, но Тэлон был Спирром.
Он был вампиром, или бессмертным или кем-то еще. Она была уверена в этом.
— Как случилось, что ты помнишь меня? — спросила она его.
— Как я мог забыть тебя?
Она увернулась от его губ и снова оттолкнула его.
— Приятно, но это не ответ на мой вопрос. В тебе по-настоящему есть что-то странное, Тэлон. Ты выглядишь так же, как в моих видениях. Я — нет, а ты — да. Почему?
Тэлон хотел ответить ей, но не мог подобрать слов.
«После твоей смерти я за возможность отомстить продал душу греческой богине, которая теперь владеет мною. И я провожу вечность, выслеживая и убивая вампиров для нее».
