Если вам грустно, ищите женщину! Но заранее подумайте, куда прятаться, после того, как найдете!
Дверь в кабинет царя стремительно распахнулась и в кабинет буквально влетела разъяренная фурия. Одета по-царски, но манеры чисто кабацкие, глазищи горят, ногой топает и того гляди царю глаза выцарапает, если дотянется через стол.
— Ты что, паскудник, с графом сделал? — заорала баба, брызгая слюной. — Козел вонючий, на себя посмотри, потом на графа! Да ты пальца его не стоишь, развалина старая!
Затряслась вся в гневе неописуемом, глазенками по кабинету шныряет. Увидела шарик хрустальный, схватила и прямиком в башку царю швырнула.
— Ну, ничего себе манеры, — только и успел подумать Иван, падая под стол. — Это у вас так принято, чтобы всякая баба в царские кабинеты, как к себе домой вваливалась и царя предметами всякими убивала. Куда охрана смотрит, етить ее в коромысло? — изумленно спросил Иван у царя.
— Охрана к такому давно привыкла, в сторону смотрят они, не вмешиваются! Кому охота под царицыну горячую руку попасть?
— Так это царица? — удивился Иван. — Ну и ведьма!
— Ведьма и есть. С графом давненько путается, а я укороту дать не могу, потому как сам понимаешь — граф меня в кулаке держит.
— Куда спрятался, кабан жирный? А ну вылезай! Чтобы немедленно перед графом извинился, негодяй! — громила кабинет царица, швыряя в царский стол всякие бьющиеся предметы.
— Не буду! — пискнул Иван из-под стола, потому как обидно ему за царя стало. Чисто по-мужски обидно. Где это видано, чтобы баба так мужика унижала, ни во что не ставила и в открытую ему рога наставляла?
— Ах, ты не будешь? Еще как будешь, черт лысый! Бегом побежишь, на четвереньках козлом поскачешь. А не пойдешь, так тебя на веревке мои мальчики притащат к графу!
— Ваня, не губи, согласись ты с окаянной. Тебе может быть скоро в обратный путь убегать, а мне с ней оставаться. Не задирай нос, повинись, еще не поздно.
— Ага, сейчас, только шнурки поглажу, — окрысился Иван.
— Какие шнурки? — не понял царь.
Иван, не слушая царя, примерился и прыгнул из-под стола к ногам царицы. Хотя «прыгнул» слишком громкое слово для того маневра, которое изобразило рыхлое тело царя. Но главное было достигнуто — Иван схватил царицу за ноги и дернул на себя. Та свалилась как подкошенная, деревянно стукнувшись головой о паркет. Крик прервался.
— Убил? — шепотом поинтересовался царь. — Что же ты сделал, Ваня? — начал было он причитать горестно по-бабьи, но осекся. — Хотя, конечно, я бы и сам давно, но рука не поднималась…
— Ничего я не сделал, у нее на башке волос на добрую подушку хватит, ничего с ней не будет, очухается, — буркнул Иван, торопливо вскакивая на ноги.
Царица открыла глаза, недоуменно повращала глазами, явно не понимая, что с ней случилось и где она находится. Иван подошел поближе и аккуратно вылил воду из графина ей прямо на голову. Царица забулькала, чуть не подавилась, замахала руками и, путаясь в складках платья, вскочила на ноги.
— Еще раз так войдешь, убью! — сказал Иван, выразительно покачивая в руках хрустальный графин. — Поняла или еще мозги вправить? — вкрадчиво поинтересовался он.
— Ик-ик… — вырвалось у царицы вместо ответа.
— На первый раз прощаю, добрый я с утра, но в следующий раз… у графа своего любимого поинтересуйся, кто такой Никитушка? Будешь рот разевать не по делу, познакомлю с ним! — с нескрываемой угрозой пообещал Иван царице. — Ишь моду взяла, мужу рога наставлять, я тебе, курица мокрая, мозги-то вправлю. А ну вон пошла и без стука более ко мне не входи!
Царица только икнула в ответ — поведение царя не вписывалось в привычную схему. Типовой сценарий не работал, а другого в ее арсенале не водилось. Нужно срочно менять тактику, да кто бы посоветовал? В кудрявой головенке ум забегал за разум в поисках ответа на вопрос — что случилось с царем?
Тишком молчком она, боязливо оглядываясь и путаясь в подоле, шмыгнула за дверь. Иван собрался было сказать что-нибудь крепкое в ее адрес, но в голове помутилось и он грохнулся в беспамятстве.
* * *
Вам такое и не снилось!
Да что вы, нам и не такое снилось!
Иван с трудом открыл глаза, голова трещала, все тело ломило, зрение плохо фокусировалось. Какие-то туманные фигуры мельтешили перед глазами и что-то невнятно бубнили. Вдруг в нос ему ударила противнейшая вонь, он громко чихнул и подскочил на месте. Зрение и слух мигом прояснились.
Он снова оказался в камере, возле него суетился старик и братья-пилоты Семенов с Кахой. Поодаль нервно прохаживался сам начальник крепости полковник Врубель.
— О, очнулся! Все, Каха, гони червонец, я выиграл!
— Очнулся, голубчик! — скакнул к Ивану полковник. — Как же ты нас напугал, Иван! Тебя царь к себе во дворец требует, а ты тут без чувств валяешься, аки бревно.
— Не понял, по какому поводу червонец? — откашлявшись, поинтересовался Иван у Семенова. — Из-з-звините, господин полковник, что-то я не в форме, — пожаловался он Врубелю. — Старик, убери эту гадость у меня из-под носа! — рявкнул он, окончательно приходя в себя.
— Так это, — замялся Семенов. — мы тут поспорили, загнешься ты или сдюжишь, ну и вот…
— Ну и сволочи же вы, товарищи называются, а я вас… — Иван едва успел захлопнуть рот, чуть не ляпнув «к орденам представил и во дворец вызвал к царю».
— Да ладно тебе, Иван, собачиться. Мы ж почитай сутки тут дежурим, пока ты в беспамятстве валяешься. Могли бы в госпиталь отправить, но тебе это надо?
— Стоп, а где… — Иван вовремя захлопнул рот, едва не сказав «царь».
В голове звенела пустота одиночества. Грех признаться, но за эти сутки он успел привыкнуть к своему напарнику, привык к его голосу, да и к самому дворцу привык, что греха таить. К тому же девки… Неужто все пропало?
— Где кисет мой? — грозно рыкнул Иван.
— Тю на тебя, скаженный! — удивились друганы. — Нашел о чем печалиться, вон он под тобой и валяется. Покурить захотелось? — заржали они.
— Ага… покурить, — облегченно выдохнул Иван, — и выпить.
— Извините, господин Волгин, — склонился к Ивану полковник, — выпить сейчас никак нельзя, никоим образом.
— Отчего же? — удивился Иван.
— Мы все приглашены во дворец к Его Величеству на личную аудиенцию!
— Вот же черт! — вздохнул Иван, вспомнив собственное распоряжение. — Прикажи дуракам молиться, они и лоб расшибут!
— Что вы сказали, господин Волгин, — удивленно поинтересовался полковник. — Кому надо молиться?
— Никому, господин полковник, молиться не нужно. Надеюсь я помыться и переодеться успею? — с надеждой поинтересовался он.
— Парадная форма перед вами, душ прямо по коридору. На сборы двадцать минут, нас ждет царь, — сообщил полковник. — Как вы понимаете, лейтенант, на такие аудиенции опаздывать не принято. Во дворце с этим делом строго.
«Видал я ваш дворец и его порядки!» — хотел ляпнуть Иван, да вовремя заткнулся.
Там ты был над царем, а теперь пришло время побыть под ним. Как карты лягут неизвестно, к тому же Меньшиков зол как черт и всякого царского любимчика под микроскопом рассматривать будет. А тут не кто иной, как опасный свидетель в гости к царю явится, да вдруг слово лишнее молвит? Ой, зря ты Ванька, сам себя к царю позвал. Но сделанного взад не воротишь, начатое на полпути не бросишь.
Иван помылся, побрился чьей-то тупой бритвой, натянул хрустящий от новизны парадный китель и пошел вслед за товарищами, думая грустные мысли, прощаясь заранее с белым светом. Кто же знал, что оно так выйдет? Ведь так все хорошо начиналось!
* * *
В конце даже самой хорошей дороги вполне может оказаться казенный дом!
Обычно пилотам, отправляющимся в увольнение на Большую землю, предоставляют космическую шлюпку. Удобств минимум, летает как умеет, но сверху вниз долететь без проблем сможет. Другое дело, что треплет в ней нещадно, да и перегрузки такие, что с непривычки сдохнуть можно. Но и пассажир в тех шлюпках не гражданский, а как раз подготовленный — стало быть можно особо и не церемониться.
По случаю аудиенции у царя пилотам предоставили парадный катер. Сравнивать тот катер со шлюпкой все одно, что пытаться сравнить курицу с павлином. Красота, роскошь, бар, официантки молоденькие шастают и напитки предлагают.
Огромные во всю стену экраны показывают вид стольного града с высоты птичьего полета. И такие красоты открываются, что с непривычки глаза разбегаются. Но достаточно быстро в кучку собираются и упираются в гигантский шпиль царского дворца. Сверху тот шпиль выглядит тонким и хрупким, но в основании его небольшой городок разместиться мог бы.
От главной башни уходят в разные стороны лепестки складских и служебных построек. Здоровенные здания, не смотри, что с высоты малехонькими кажутся, на таких складах запросто можно крейсер спрятать. Между стенами пристроев усадьбы придворных с парками, бассейнами. Для красоты в каждом секторе свой цвет кровли и виден с высоты эдакий цветик-семицветик.
