со стороны Советов. Сталин выразил энергичный протест Рузвельту, описывая это событие как успех Гитлера в его попытке расколоть альянс. Хотя и будучи весьма оскорблен этим письмом Сталина, незадолго до своей смерти Рузвельт описал эти обвинения скорее как недоразумение, чем свидетельство общего настроя мыслей. Однако, ввиду советской впечатлительности и отсутствия веры в добрые намерения союзников, была проявлена особая осторожность. Например, 26 апреля Черчилль предоставил Сталину новую информацию, и советские офицеры с того момента присутствовали при переговорах. 30 апреля Сталин написал Черчиллю, что не имеет возражений против того, чтобы фельдмаршал Александер объявил о германской капитуляции в Италии.
Со стороны союзников Верховное командование представляли начальник штаба генерал Беделл Смит и начальник военной разведки генерал Стронг. Эйзенхауэр дал инструкции, чтобы с германской делегацией не было никакого торга. Сам он не желал их видеть до того, как соглашение о капитуляции будет готово для подписания. Отвращение или даже скорее ненависть Эйзенхауэра ко всем немцам стали еще глубже с 18 апреля, когда он сам увидел, какие условия существовали в концентрационных лагерях.
Адмирал фон Фридебург прибыл в Реймс 1 мая около 17:00, задержавшись из-за плохой погоды. Ему были незамедлительно предъявлены Беделлом Смитом условия генерала Эйзенхауэра. Чтобы лишний раз продемонстрировать немцам безнадежность их ситуации, были разложены карты обстановки на различных фронтах. В качестве меры предосторожности на них были нанесены одна-две фиктивные операции, делая уже и так трудную обстановку совершенно безнадежной.
Фон Фридебургу были даны инструкции по организации дальнейших локальных актов капитуляции на западе, и, если возможно, на юге, но требование Эйзенхауэром общей капитуляции на всех фронтах поставило его перед проблемой, выходящей за рамки его компетенции. В это время пришла новая телеграмма от Йодля с просьбой к Фридебургу выяснить намерения западных союзников в отношении группы армий «Е» («Юго-восток»). Если ее не намечалось уничтожить, то англо-американцев необходимо было предостеречь от продвижения на северо-восток из Северной Италии. Фридебург, естественно, нуждался в дальнейших указаниях от Дёница. Из-за отсутствия кода или согласованной с Фленсбургом радиочастоты его сообщение было передано кодом из штаба Верховного командования союзников в 21-ю группу армий, там было расшифровано и передано в Фленсбург генералу Кинцелю. Содержание сообщения было следующим:
1. Неизбежные и скоординированные американские (союзные. — Ред.) и советские операции, решающие для удержания нынешних фронтов Лёра, Рендулича и Шернера. В связи с этим запрос генерала Йодля в отношении Лёра утратил смысл.
2. Начальник штаба Эйзенхауэра предлагает следующее: либо приказать подписать безоговорочную и одновременную капитуляцию на всех театрах военных действий,
либо прислать начальника штаба ОКВ, командующих сухопутными силами, кригсмарине и люфтваффе для подписания безоговорочной капитуляции.
3. Безоговорочная капитуляция включает в себя следующие условия:
все войска должны оставаться на нынешних позициях, корабли не должны быть затоплены, ни один корабль или самолет не должны быть каким-либо образом повреждены;
ОКВ обязано гарантировать передачу и выполнение на всех театрах военных действий дальнейших приказов, изданных союзным и советским Верховными командованиями.
4. Новое правительство берет на себя всю вину за продолжение военных действий. «Хела» и другие планы подразумевают продолжение военных действий на всех фронтах.
5. От германского правительства ожидается активное сотрудничество в случае критической продовольственной ситуации и любого последующего хаоса.
6. Решения параграфа 2 имеют крайнюю срочность. Если мне будет разрешено действовать, письменное подтверждение, подписанное главой государства, должно быть незамедлительно передано в штаб фельдмаршала Монтгомери.
7. Окончательные гарантии в отношении немедленного прекращения боевых действий последуют за моей подписью. Необходима тем не менее дальнейшая ратификация командующими, перечисленными в параграфе 2.
Это сообщение цитируется полностью, потому что оно включает в себя одну-две жизненно важные фразы, к которым мы будем обращаться далее по тексту. Оно дошло до Дёница только утром 6 мая и вызвало жаркие дебаты. Условия Эйзенхауэра считались неприемлемыми, поскольку никому не хотелось, чтобы солдаты армий Восточного фронта попали в руки Советов. Тем не менее, ввиду безнадежной военной ситуации и опасности возобновления бомбежек и наземных атак на Западе, было очень важно добиться хоть какого-то компромисса с Эйзенхауэром. Йодль был самым ярым противником всеобщей капитуляции. Поэтому Дёниц поручил ему лететь в Реймс и изложить германскую дилемму перед Эйзенхауэром. Ему было разрешено подписывать капитуляцию только с Западом. Если это окажется невозможным, он может подписать и всеобщую капитуляцию, но только при условии, что она пройдет в два этапа. На первом этапе, хотя боевые действия и прекратятся, войска все еще будут сохранять свободу передвижения. Передвижения прекратятся только на втором этапе, который следует оттягивать как можно дольше. Во время этого периода солдатам будет разрешено в одиночку переходить в оккупированную американцами зону. Таким осуществлением капитуляции, которое он обсудил с Шверином фон Крозигом, Дёниц надеялся дать возможность максимальному количеству людей найти убежище в западной части Германии, оккупированной войсками США, Англии и Франции. Минимальный интервал между этими двумя этапами должен был оцениваться в четыре дня. Йодлю было дано письменное разрешение на подписание всеобщей капитуляции с условием, что он должен его использовать только после получения телеграфного подтверждения от Дёница.
Пока шли дискуссии о форме и содержании соглашения о капитуляции, пришла весть о восстании в Праге. Стало ясно, что план Франка в отношении получения западной помощи через чешские буржуазные круги провалился. Отступление группы армий «Центр» теперь выглядело даже еще более проблематичным. Чрезвычайность ситуации подчеркивалась запросом из штаба «Южной зоны» о мерах по спасению групп армий «Е», «Юг» и «Центр».
Тем временем маршал Кессельринг обратился к Эйзенхауэру с запросом, может ли он прислать эмиссара для переговоров и сдачи армии на Западе. Ответ гласил, что это бесполезно, пока он не сможет также предложить капитуляцию групп армий «Юг» и «Е» вместе с отдаленными гарнизонами, включая и те, что расположены на островах, все еще находящихся под германской оккупацией; а также что он должен быть готов одновременно предложить сдачу Советам всех германских вооруженных сил, сражающихся с ними. Единственная локальная капитуляция, на которую Эйзенхауэр был готов согласиться, — это тех войск, которые стояли перед 6-й армией США генерала Деверса, иными словами, группы армий «Г» в Тироле и Форарльберге. Механизм этой локальной капитуляции был сразу же запущен в действие. Перемирие было объявлено с полудня 6 мая, и был определен район для приема германских войск. Союзные войска должны были войти туда в полдень 8 мая.
Фленсбург приказал Кессельрингу руководить группами армий «Юго-восток», «Австрия» (бывший «Юг») и «Центр» таким образом, чтобы войска на фронте перед Советами были отведены как можно быстрее в американскую зону; его задачей было «дать себя поглотить американским фронтом как в Мекленбурге». Не должно быть
