Карта пустоши обуглилась, постепенно поглощаясь чернотой. Леса, горы и равнина. Последняя горела дольше всего, борясь за жизнь так же, как неизвестный Горус, но я не жалела. Будь что будет.
Закончив, я вернулась за стол, бездумным взглядом скользя по его поверхности. Дымок от потухшей свечи давно растворился в опустившемся на комнату полумраке, а мне никак не уходилось спать. Первый учебный день моего последнего здесь полугодия начнётся с магического права и это не самый лучший знак.
Отвлечься? Лист с загнутым углом быстро нашёлся в общей стопке, и передо мной снова легло неизвестное заклинание. Несмотря на почти полугодовой перерыв, я быстро втянулась, привычно разложив вокруг пустые листы бумаги. Долго, сложно и муторно, но заклинание всё же поддавалось, распадаясь на составные части.
Но в тот момент, когда на каждом из листков, наконец, оказалось по одному узлу, дрогнул и погас свет магического светильника, заставляя меня вздрогнуть и оглянуться. Как-то разом вспомнились и недавнее покушение, пусть даже на Оллэйстара, и «Ты должен разобраться с девчонкой».
Перехватило дыхание, заледенели ладони.
В дальнем углу спальни показался тёмный силуэт.
— Кто здесь? — Вместо твёрдого голоса сиплый шёпот. — Я вас вижу!
Но тень и не думала уходить, лишь очертания стали менее чёткими и почти исчезло мерцание. Едва держась на ногах от ужаса, я встала и сделала медленный шаг навстречу. Ничего не произошло. Трясущимися руками я сплела заклинание-сеть и набросила его на угол.
— Свет!
В углу никого не было. Только ученическая мантия валялась на полу бесформенной, подпаленной сетью, кучей.
Бессильно осев на кровать, я закрыла лицо руками.
* * *
— Почему ты не сказал, что девчонка видит? — Возникшая в кабинете тень приняла знакомые очертания, и в полосу света вступил уже высокий поджарый мужчина.
Сидящий за столом Ориан без интереса взглянул на друга.
— Стихийница, незаконно занимающаяся заклинаниями, которая может меня увидеть. Ты рехнулся держать её в академии? — Холодный, яростный голос резал уютную атмосферу на тонкие лоскуты. — Хватило бы и чего-то одного, чтобы отдать её Охотнику.
— Кофе будешь? — Ориан отодвинул на край стола бумаги на отчисление. — Или что-нибудь покрепче?
— Это не смешно, Ориан! — Мужчина опёрся руками о стол, угрожающе над ним нависнув. Тусклого света магического светильника хватило, чтобы различить блеснувший на пальце перстень и серьгу с тёмным камнем в ухе.
— Согласен. То, что император боится какую-то слишком одарённую студентку действительно не смешно. Это грустно, Лем.
— Я её не боюсь. — Тот опустился в кресло для посетителей. — Вот только ты уверен, что девчонка не окажется засланной?
— Ты бредишь.
— Я тоже так думал. — Лориан скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — Пока не узнал, что именно её ты привлёк к работе над оскантом. Её же делом интересовался в Имперском банке. И, как это ни странно, оживить потребовал ту же «слишком одарённую студентку», — он недовольно скривился.
— Ты всерьёз считаешь, что Оттельберг построил настолько далеко идущий план? — усмехнулся Ориан.
— Я считаю, что ты уделяешь лиерре Грасс чересчур много внимания, — отозвался император, и тьма в его руке приняла форму бокала. — И искренне жалею, что не могу тебе это запретить.
— Ты требовал разобраться. Я разбираюсь.
— Я требовал отдать её Охотнику или ищейкам.
— Лем, ты перестал мне доверять? — Мрачный взгляд императора упёрся в Ориана, но тот не отвёл глаз.
— Одно, самое малейшее, подозрение и я не посмотрю на нашу дружбу.
— На этот раз ты ошибаешься, Аурелия не имеет никакого отношения ни к тебе, ни к возне вокруг осканта.
— Я тебя предупредил.
Император смял бокал, обернувшийся тёмной дымкой, и поднялся.
— Оттельберг невиновен, Охотник подтвердил.
— Я говорил тебе, Лем, ищи среди своих. Самых близких. Тех, кому ты доверяешь, — покачал головой Ориан.
— Я верю лишь мёртвым. Они не лгут.
Сделав шаг, император стал туманным силуэтом, растворившись в падающей от книжного шкафа тени.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
* * *
Магическое право прошло неуютно. Мрачным голосом и взглядом профессор Поберг предрекал каждой из нас не сдачу предмета, а настоящее испытание, вроде тех, от которых боевики лечатся потом в лазарете.
Побергу удалось нас напугать, поэтому на обед мы шли мрачной толпой, забыв о собственных ссорах. После стычки в коридоре у Корсы заметно поубавилось спеси и самолюбования, а розовый так до конца и не смылся со светлых волос. Видимо из-за этого вместо того, чтобы весело щебетать в центре, она мрачно обсуждала что-то с Ирмой в самом конце.
Поддавшись всеобщему настрою, пытаясь представить, как буду сдавать магическое право, я села за общий стол между Ирмой и Арминой. Впервые за всё время учёбы. Вскакивать и бежать? Глупости! Не обращая внимания на изумлённые взгляды, я начала есть, и не прошло и нескольких минут, как мои одногруппницы занялись своим обедом.
Растерянность, невнимательность, расчёт на удачу — откуда во мне появилось всё то, что я искореняла годами?
— Ты видела?! Вот это шок!.. — возбуждённым шёпотом обратилась Ирма к Корсе.
Её ответ я не слышала, но по шелесту бумаги поняла, что речь идёт о «Вестнике Оришана».
И я бы не обратила на это внимания, но напротив Илана ахала над той же газетой. Интереснее всего стало, когда я оглядела зал, замечая то же необъяснимое возбуждение за другими столами. Там, где то и дело мелькал чёрный грифон — главный элемент герба империи.
— Что происходит?
— Ты ещё не читала Вестник? — Не поверила Илана и через стол передала мне последний выпуск.
— Нет ещё, не до этого было, — она понимающе улыбнулась и вернулась к тихому спору с соседкой.
Налоги, суды, новости с границы, свадьба Оллэйстара… стоп. Что? Пальцы дрогнули, когда я переворачивала первую страницу, чтобы на второй почувствовать как одеревенели все мышцы.
— Видела?! — с широко открытыми глазами воскликнула Илана. — Никогда бы не поверила, если бы не «источник из императорского дворца».
— Какая ты наивная, — лениво откликнулась Армина, — нет у них никакого источника.
— Кто их знает, — покачала головой Илана. — Когда второй раз женился князь Даренбург, все тоже считали, что это сплетня. Вот только его жена носит уже второго ребёнка…
— Тогда почему мы узнали об этом из газеты? Такое не утаишь, давно бы поползли слухи.
— Да бросьте! — со вздохом отозвалась Ирма. — Откуда и что мы бы узнали? Вы, вообще, много знаете о ректоре, кроме имени?
— А ты что думаешь, Аурелия? — вопрос Иланы вырвал меня из собственных мыслей. Неприятных и пугающих не хуже вчерашней тени.
— Мне всё равно. — На улыбку меня ещё хватило, а на небрежное пожатие плеч уже нет. — Это не наше дело и вряд ли оно как-то скажется на академии.
Ничего другого от меня не ждали, и они снова погрузились в бессмысленные гадания. А я сидела, отказывалась верить, и от этого ещё больше убеждалась в том, что всё правда. Потому что сидящие в углу столовой профессора Блекхендберг, Армаберг и ещё несколько недовольно качали головами, глядя на раскрытый между ними Вестник. А одна из них даже промокала платком глаза, не отвечая на сочувственное пожатие ладони.
Грейс как-то подсунула мне роман о великой любви, из него я помню только полторы страницы страданий с рыданиями, боли в груди и обморок. Ничего подобного, хотя, меня, в отличие от героини, никто и не предавал. Всё правильно, всё так, как и должно быть.
А транс пройдёт, тем более что он не мешал мне говорить, улыбаться и отвечать на вопросы. Даже до комнаты дойти не помешал, а значит, нечего и переживать. Жаль только, что сложно учить магическое право, когда на тетрадь то и дело падают тёплые солёные капли.
— Лиерра Грасс, — профессор Поберг нашёл меня взглядом, — в кабинет ректора.
— Я? — Отвлечься от конспекта несложно, гораздо сложнее успокоить сердце, разом подскочившее к горлу.
