«У критической черты» пишет:
«В 1991 году, а точнее еще раньше, к власти в России пришла „криминальная демократия“ или, говоря мягче, демократия с криминальным менталитетом, получившая себе опору в лице криминальной экономики».
Далее Воротников дает анализ деятельности демократов:
а) в сфере политики деятельность демократов последнего периода существования СССР была антизаконной; они и сами этого не отрицали, оправдывая себя тем, что законы устарели и не отвечают реальным потребностям общества;
б) в борьбе российских демократов с государством важнейшим элементом агитации и пропаганды были призывы к открытым выражениям нелояльности власти, к законо-непослушанию;
в) для диссидентов, стоявших некоторое время во главе демократического движения, подобные отношения с властью — обычная форма их существования в политике; эту форму легко и сразу восприняли только конъюнктурщики и лица, этой властью обиженные; к обиженным стопроцентно отнесем «теневиков», в первую очередь тех, кто за экономические преступления успел лично познакомиться с местами лишения свободы;
в) эту форму с радостью восприняли все уголовные элементы, ибо она давала им легальные основания для дальнейших нарушений закона- ко всякому преступлению, которое можно было преподнести как политический протест против советской власти (или власти КПСС, что едино) российская демократия относилась более чем лояльно; достаточно примеров;
г) в сфере экономики криминогенный характер демократии был заметен еще более: в бизнесе начали преуспевать только лица, категорически отвергавшие все мешающие им законы, при этом их моральные установки определялись только их собственными интересами и представлениями о добре и зле; эти представления были чрезвычайно сходны с представлениями «чистых» политиков, однако экономисты открыто высказали их гораздо раньше, правда, не раньше, чем к руководству страны пришел Ельцин; в ином случае Ельцин мог и не прийти[137].
Можно принять или не принять классификацию, которую дал В. П. Воротников. Но его утверждения, что Горбачев вел две политики, одну для граждан страны с целью их введения в заблуждение, а вторую теневую в совершенно иных интересах, по своей сути верны. Все шесть лет пребывания у власти Горбачев публично говорил одно, а делал совершенно другое. На этот счет имеется масса доказательств. В. Воротников, побывавший в Нагорном Карабахе, Азербайджане, Армении, Узбекистане, Таджикистане, где происходили массовые беспорядки, так описывает эти события и их последствия.
В Узбекистане с февраля 1990 года прокуратуре, КГБ и МВД удалось установить виновных, в отношении которым было возбуждено 78 уголовных дел. Лица, проходившие по этим делам, были арестованы и направлены в места изоляции. Откуда через полгода их отпустила власть. После этого вчерашние преступники возглавили узбекскую оппозицию.
Вооруженный конфликт между армянами и азербайджанцами был организован комитетом Карабах, находящимся в Армении, и национальным фронтом Азербайджана. Вооруженный конфликт унес тысячи жизней армян и азербайджанцев, и Горбачев дал команду во всем разобраться. В дальнейшем все виновные в организации вооруженного конфликта были задержаны, против них были возбуждены уголовные дела. Однако Горбачев дал команду их освободить.
К концу 1990 года всем стало ясно, что без применения силы и без жестких мер, которые бы направили жизнь государства в конституционное русло, невозможно. К этому времени в прибалтийских республиках на выборах в Верховные советы Литвы, Латвии и Эстонии одержали убедительную победу так называемые сторонники независимости этих республик. Напомним, что эти прибалтийские республики посетил Яковлев и порекомендовал активизировать борьбу за независимость, заверив, что центральная власть не будет против.
Весной 1990 года парламенты Литвы, Латвия и Эстонии приняли декларации о суверенитете. Их примеру последовали Молдова, Белоруссия, Украина, Россия. К осени 1990 года большая часть союзных республик отказалась подчиняться союзной Конституции. В апреле 1990 года Горбачев и Рыжков ультимативно требуют от литовского руководства отмены рядов законов, принятых Литвой, и грозят экономическими санкциями. В апреле началась частичная блокада Литвы. Мораторий на поставку нефти и нефтепродуктов в Литву и призывы западных лидеров о компромиссах с Москвой заставили правительство Литовской Республики пойти на переговоры о временном моратории на реализацию решений, связанных с независимостью. Однако основная цель заставить прибалтийские республики соблюдать союзную Конституцию, так и не была достигнута[138].
Летом того же года Горбачев заключает политический союз с Б. Ельциным. Была достигнута договоренность о расширении полномочий союзных республик и согласовании антикризисной политики со всеми республиками. Фактически же данная программа предполагала превращение СССР из федеративной в конфедеративную страну.
Меры, которые предлагались этой программой, вели лишь к сокращению союзных расходов на оборону, силовые ведомства и капитальные вложения. Подобный структурный маневр мог быть эффективным в 1985–86 годах, а в середине 90-х годов при наличии бюджетных и валютных проблем маневр был неэффективным.
Самое главное — эта программа вступала в противоречие с интересами всего государства. Горбачев пытается договориться с теми, кто видит возможность решения возникших проблем силовыми методами. Делается попытка восстановить в стране политический контроль и подчинить союзной Конституции действия Верховных советов республик, входящих в состав СССР, но время уже упущено.
Пустые прилавки магазинов и пропаганда националистов прибалтийских республик, которые из-за дня в день доказывают, что, если Латвия, Литва и Эстония выйдут из состава СССР и интегрируются в Европу, все изменится в лучшую сторону. Неудивительно поэтому, что стремление к независимости в Прибалтике поддержало и русскоязычное население.
Всем стало ясно, что сохранить СССР в целостности без жестких мер невозможно. Позволю себе сослаться на интервью министра внутренних дел Б. К. Пуго в связи с убийством латвийских таможенников неустановленными лицами: «Примерно месяц-полтора назад я анализировал события в Прибалтике и возможные меры по ликвидации незаконных вооруженных формирований. И полагал, что назрела проблема также с местными таможенными органами. Вот только одна сторона дела. Задерживая на госгранице СССР незаконно вывозимые из страны ценности, местные таможни обращают конфискованное не в союзный, как положено, бюджет, а в республиканский. Но ведь везли эти товары со всей страны, из мест, частенько весьма далеких от Прибалтики. Хорошо, пусть так, но справедливость в Прибалтике восстанавливается, как видим, варварскими методами. Я сам изумлен и удручен таким поворотом событий. Когда пролилась кровь, а дело идет так, как идет, ситуация чревата новой кровью и еще большими последствиями»[139].
Тема силового решения возникшей проблемы, неисполнение Конституции СССР и создание в ряде республик параллельных неконституционных структур МВД и прокуратуры обсуждается весной 1990 года на заседании Политбюро ЦК КПСС. И хотя окончательное решение не принимается, тем не менее, значительная часть советских руководителей государственных органов, Министерства обороны и силовых структур
