женщины.
Один-один. Я отбежал назад.
Наша половина возликовала. Деревенские напряглись.
Кто бы сказал неделю назад, что я буду играть в футбол в команде с царевнами против крепостных. Вряд ли меня подняли бы на смех. Наоборот, поверили бы – без исключения все соседи по палате, куда быстро определили бы добрые санитары.
Крепостные пошли в атаку технично. Подкидывание, верхняя передача, удар головой…
Гол. Два-один не в нашу пользу.
Аглая тихо зверела. Карина, оправдываясь, разводила руками. Варвара старалась не оглядываться. Только я не переживал. Ну, проиграем, что такого? В следующий раз выиграем. Не этих, так других. Не выиграем, так проиграем. Когда-то же все равно выиграем, если теория вероятностей не врет. Главное, как говорится, не победа, главное – участие.
Члены команды такого отношения не разделяли.
Аглая отдала мяч Карине, та боевым носорогом помчалась к чужим воротам.
Я не понял, что произошло, но после нескольких финтов и сшибки мяч укатился в лес.
– Чей? – заволновались обе стороны.
Никто не хотел признаваться в упущении мяча. Карина молчала, крепостной тоже. Если включить здравый смысл, то правота должна быть за крепостным: он не высказывается, чтобы не рассердить царевен, на чьей милости висит волосок его жизни. Если разбито окно, а под ним молча глядят друг на друга малолетний тихоня в очках и главарь дворовой шпаны, кто, по-вашему, запустил камень?
Аглая показала себя достойной наследницей кого-то там. Она не стала тянуть на себя одеяло при угрожающем счете. Не показала крепостным предвзятость.
– Пусть введут мяч ударом вверх в центр поля, – донеслось звонкое распоряжение. Вариант не идеальный, но в сложившейся ситуации достойный. Полусправедливый мир лучше справедливой бойни. – Виновны могли быть обе стороны.
Одноглазый мужик с удовольствием ввел.
На этот раз Карина заранее прыгнула со всей яростью, чтобы силой одолеть встречную массу. Но мужик не подпрыгнул. Наоборот, он ушел с линии падения мяча, получив его без усилий, когда Карина в красивом пролете грохнулась на траву. Трое деревенских разом бросились в нападение. Пас влево – и Варвара озадаченно оглянулась, не поняв, что произошло. Пас вправо – и поднявшаяся Карина уже не успевала нагнать нападающего. Когда столь же технично нападавшие собирались обвести меня, на атакующего сзади кинулась Карина. Тот покатился по траве.
– Нарушение! – замахали руками деревенские, и множество глаз уставилось на Аглаю.
Она нехотя признала:
– Да, было нарушение. Карина, уйди с поля. Феодора, замени.
– Наказание! – нарастал гул.
– Я им не дамся. Я царевна! – гневно объявила Карина. Тяжелый взгляд упал на сложенное оружие.
Еще чего не хватало.
– Пусть накажет кто-то из своих, но на виду у местных, – предложил я. Затем крикнул другой стороне: – Согласны?
– Это лучше, чем ничего, – лукаво замялись там.
Тоже почувствовали тревожность момента. Мы прибыли для примирения, а не наоборот. Хорошо бы, остальные этого не забывали.
– Карина, слышала? Не задерживай, – прикрикнула на нее Аглая.
Кулаки нарушительницы сжались до хруста, поползший по ученицам взгляд остановился на Томе.
– Пойдем.
Тома послушно отошла с ней к деревьям. Карина сама отломала и зачистила длинную ветвь. Непривычный снаряд лег в Томину ладонь, штаны на чуточку нагнувшейся Карине приспустились, и образовалась белая полоса, едва разделенная посередине выемкой. В моем мире брюки с заниженной талией при наклоне открывали больше.
– Давай, что ли?
Тома слезно глянула в нашу сторону. Деревенские зашумели, ученицы качали головами.
– Бей! – крикнула Карина.
Закрыв глаза, Тома ударила.
– Кто ж так бьет? У нас так гладят! – донеслось из-за поля.
– Раз, два, три… – не обращая внимания, считала Аглая.
Тома старалась. В том смысле, что старалась причинить минимальную боль. Наверное, получалось. Физиономия Карины сохраняла отсутствующий вид до конца экзекуции.
– Пять! – завершила счет Аглая и обернулась ко мне с застывшим оскалом хищника, которого загнали в угол: – Чапа, смени меня, пойду в нападение.
Нарушителями были мы, поэтому мяч ввели в игру местные.
Начали от ворот. Пас. Еще пас – и Варвара беспрепятственно оказалась позади. Еще пас – сконфуженная Феодора тоже осталась не у дел. Красиво играют. Не каждый сам за себя, как наши. Аглая хотела отбить перекидываемый мяч рукой, но сдержалась, вспомнив Карину и с кем играет.
И вот: я и нападающий, один на один. Крепостной против вечного эксплуататора. Как он думает. Права по праву рождения против постоянных обязанностей согласно умениям и по капризу власть предержащих. Во взгляде крепостного читалась ненависть. Удар считывался столь же легко: нога еще не коснулась мяча, а мой глаз уже определил, в какую сторону тот полетит. Осталось только прыгнуть…
Я прыгнул.
В другую сторону.
Деревня взорвалась восторгом.
Наши молчали.
– Почему не взяла мяч? – Лицом Аглаи можно было забивать скот, причем на расстоянии. – Слепому видно, что целились не туда!
– Сама бы и брала, – отбурчался я с максимально независимым выражением.
На душе пели птички: ненавижу неравноправие. Крепостные играли лучше, их мотивы тем более понятны. Мне за свой выбор не стыдно.
Игра окончена. Настало время расплаты.
Ярость в глазах и упрямое нежелание долго не продержались. Слово царевен, данное крепостным, здесь держалось твердо. Возможно, я преувеличиваю, и выполнялись лишь клятвы, засвидетельствованные присутствием других царевен? Как бы то ни было, Аглая скомандовала:
– Разбиться на пары. Первые номера – заготовить розги, вторым приготовиться.
Разбились знакомой системой совместного проживания. Наломанные прутья зачистили. Я тоже сделал прут, хотя пары не имел: Зарина сторожила стену.
– Чапа, становись с Варварой, – с садистским прищуром сообщила Аглая. – Я себя высеку сама.
Перехваченный взгляд Варвары, недовольный поначалу, вдруг осветился надеждой. Видимо, Аглая сечет дай боже, и по умолчанию я лучший вариант.
Но меня уже муха укусила, жутко вредная:
– Правила едины для всех. Почему я буду исключением?
– Ты пропустила решающий мяч!
– Все мячи решающие. Про свой не спорю, но еще два не менее решающих на твоей совести.
Так с ней никто не разговаривал. Гневливый взор метнулся к оружию, пальцы в сжатых кулаках, еще раз хрустнув… разжались.
Обе стороны смотрели на нас и ждали развязки.
– Кого же выберешь? – взяв себя в руки, как-то слишком спокойно осведомилась Аглая.
Ядовитая змея по сравнению с ее голосом – милый котеночек. Девчонки хоронили меня заживо. Некоторые зашевелились, собираясь что-то сказать… и промолчали. Вид Аглаи был слишком красноречив.
– Наказать его могу я, – проявила смелость Тома. Побелев от оговорки, поправилась: – Чапа тоже ангел.
На этом все кончилось бы. Фиг вам, Аглая переиграла:
– Тогда после Карины получишь еще три от ангела.
Тома вспыхнула. Сил противостоять Аглае у нее не было. Красная, как знамя коммунизма, не глядевшая в мою сторону, она уже
