случае налета пострадает первым, его укокошат как свидетеля нарушения закона. Думаешь, нужно попробовать?
– Теперь не думаю.
Задним числом ей здравого смысла не занимать. Впрочем, это не Томина фишка, это всех касается.
– Как нам попасть в наш мир? – задал я главный вопрос.
– Через причал!
– Помнишь, с какой высоты мы сверзились?
Томин лик погрустнел, как образ нупогодишного волка, узнавшего, что по сценарию ему никогда не съесть зайца. Настал мой звездный час.
– Что ты думаешь о воздушном шаре?
До тех пор я был уверен, что самые круглые глаза в жизни видел у Зарины. Тома сделала мой рейтинг устаревшим.
– М-м… м?!.. – не нашлось у нее слов.
С победным видом я сообщил:
– По этому поводу нужно поговорить с папринцием. Кстати, он знает, что я не девочка.
– Что?! – Глаза Томы побили свой же рекорд.
– Догадался еще тогда, после сказок. Но почему-то молчит.
– Почему-то, – задумчиво повторила Тома главное слово.
– Я видел в его комнате схему воздушного шара. Если имеется схема, значит, есть или будет шар. Логично?
От переполнявшей энергии меня подняло, как тот самый шар от горелки. Я принялся ходить по маленькой комнатке, ловя мысли и облекая их в слова:
– Шар поднимет нас на нужную высоту, и тогда мы узнаем, работает ли портал в обе стороны. Между прочим, высота – это полдела. На работу портала может влиять все, от положения звезд до погоды и дня недели.
– Или количество людей, которые одновременно проходят через него, – предположила Тома.
– Или их общий литраж.
В ответ на недопонимание я поправился:
– Килограммаж.
Тома не поинтересовалась, как я попал в комнату к папринцию, видимо, решив, что схема попалась мне на глаза во время вызова в кабинет. Вот и ладненько.
– Как собираешься раздобыть шар?
– Работаю над этим.
– Хвастун, – улыбнулась она.
– Паникерша, – отбрил я.
– Шантажист, – упрекнула Тома в моей основной способности добиваться целей.
– Зато удачливый.
– За то и держим.
– За то и держусь, чтобы держали, – поставил я победную точку.
Пикировка временно прекратилась – снаружи раздалась команда построения. Мы выскочили на поле.
Из кратких перебрасываний словами я узнал, что пока дремал в своей комнате, прибыли два гонца: от царберов, проверивших округу и сообщивших, что уходят, и от отряда, отправленного сразу после обеда и тоже мной благополучно проспанного. Отряд вызывал хозяйку в одну из ближних деревень.
– Охрану школы уменьшить, – скомандовала царисса. – Достаточно войника над воротами и одной ученицы на противоположной стороне. Остальным спуститься. Все, кроме дежурных, по коням.
Половинки ворот с деревянным скрипом разъехались, топот копыт и ржание наполнили школу. Я вполне достойно вспорхнул на предоставленного мне жеребца, а Тома никак не могла справиться со своим. Подхватив за пояс, я помог ей взгромоздиться на седло.
– Спасибо. Этот конь… пусть будет Мерседесом.
– Если конь ученый, то может обидеться. Возможно, удивлю, но Мерседес – она, конструктор Даймлер назвал машину в честь дочки.
– И там дочки, – вздохнула Тома.
Со стены вслед горестно глядела оставшаяся на страже Зарина.
Деревня, в которую мы прибыли с цариссой и ее свитой, была той самой, что в первую ночь подверглась нашествию Тайного круга. Я узнавал домишки, в свете дня выглядевшие по-другому, на этот раз – с признаками жизни: из четко очерченного озерца пили лошади, вокруг лежал брошенный сельхозинструмент, но сам народ как языком слизало. Причина обнаружилась быстро: на площадке в центре деревеньки, то есть на ее, так сказать, главной площади, проходило дознание. Вели его четверо бойников под руководством одного из цариссиных мужей – энергичного здоровяка с кривым мечом на боку. В допрашиваемом едва узнавался победитель мужицкой потасовки, брошенный Кариной через бедро. Бойники уже поработали, вытягивая информацию. Видимо, вытянули. Оставшийся после них кусок мяса истекал кровью и «восстановлению не подлежал», живодеры проявили отменные навыки.
– Этот помогал разбойникам, – сообщил царевич, когда его супруга в сопровождении огромного эскорта прибыла на площадь.
Мы выстроились почти полным кругом. В центре уже даже не стонал бедный крестьянин.
– Что сказал? – осведомилась Дарья.
– Все сказал. Не хотел, пришлось припугнуть жизнью домочадцев.
Лоб цариссы пошел недовольными складками.
– Где преступники сейчас?
– Ушли вчера. Зачем приходили – неясно.
– Не знает или не хочет говорить?
– Сказал бы. – Царевич вздохнул. – Даже не предполагает. Говорит, они странные были, добыча не интересовала.
– Флаг – их работа?
– Да. Что этот флаг означал, он не знает.
– Допускаешь, у них есть сообщники в школе?
– Исключать нельзя.
Среди учениц пополз возмущенно-опасливый неприятный шепоток.
Чтобы содержимое желудка удерживалось на месте, я упорно смотрел в сторону. Старавшиеся отрешиться мозги нашли зацепку для нового удивления. Слово «флаг». Не стяг, не хоругвь, прапор, знамя или что-то в том же роде, а очередное современное мне понятие. Еще одна перемешивающая миры непонятка.
Деревня вокруг словно вымерла. Ни звука, ни тявка, ни мычания. А-а, у них же нет скота кроме лошадей. То есть, я не видел. Люди безмолвно глазели из тьмы узких оконных проемов в ожидании конца визита хозяйки и ее страшной челяди. Даже дети не шумели. Как нужно воспитать детей, чтобы они поняли состояние родителей и смысл происходящего? Сколько и чего должны насмотреться в свои годы?
– Количество разбойников?
– Здесь видели трех, но их явно больше. Кудеяровские, с гнуками. База в лесах Евпраксии.
Йес! – возликовала душа. День прожит не зря, теперь мы знаем, где искать Малика. Я переглянулся с Томой. Она тоже повеселела.
– Что еще? – продолжала опрос царисса.
– Все, – растерянно развел огромными руками царевич. – Сведения кончились, дальше очевидец только кричал, пока не скопытился.
Дарья обратилась к ученицам:
– Понимаете, зачем взяла вас с собой?
– Учиться править, – высказала ее дочка, Варвара.
– Именно. Какие выводы делаем из услышанного?
Повисла тишина. Первой, как всегда, сориентировалась Аглая:
– У разбойников была цель, и они ее достигли, потому что ушли. Цель – не добыча. Не прием новых членов. Возможно, некий предмет, представлявший для них большую ценность.
Конь под ней всхрапнул и, как многие из наших лошадей, пытался попятиться от крови перед носом и налетевших мух.
Дарья сдержанно кивнула:
– Еще?
– Возможно, они ничего не достигли, – предположила Варвара, заметив, что мама ждет от нее умной мысли.
– Почему? – вбросила Дарья, порадовавшись за родную кровиночку, к которой, как понимаю, однажды перейдет корона.
– Они ушли после вызова царберов.
– Молодец. – Дарья обратилась к остальным: – Еще мнения?
– Может быть, кто-то искал потерянную любовь? – выдала сразу застеснявшаяся Глафира.
Перед цариссой подобные мысли высказывать было сложнее, нежели перед папринцием.
– Тоже вариант, – неожиданно одобрила царисса. – Кто-то из беглых добрался до рыкцарей и теперь прибыл навестить семью. Что скажешь,
