— Да, я заблокировал ее номер и номера дяди Модо и Винни, чтоб никто не мог дозвониться. Сам скажу им.
— Молодец, — Стокер кивнул, соглашаясь с его решением. — Ты езжай, будь с женой, поддержи, ты ей сейчас нужен. А я еще немного тут побуду, попрощаюсь. Скажи охране, чтоб меня минут двадцать не трогали, а потом пусть готовятся возвращаться в резиденцию. — Он подтолкнул Огонька к выходу и дружески сжал его руку.
Младший поднялся, уважая просьбу старика, и вышел. Когда он обернулся, чтобы закрыть дверь, то увидел, как Стокер снова прижался виском к бедру подруги, целуя холодные пальцы.
Дверь, закрывшись, отрезала старика от всего мира, и из комнаты донесся низкий, горестный вой.
Спустя 16 лет 5 месяцев после победы над Плутарком.
Есть те, кому самой судьбой дан определенный талант, кто, даже не сделав его смыслом жизни, будет постоянно использовать дарованные способности. И как бы не повернулась жизнь, именно в этом станет наиболее успешен.
У Огонька был дар к войне, у Нагинаты — к рисованию. А серая сухая старушка, которая, непонятно как достав его номер, попросила к ней заехать, была прекрасным шпионом. Он не раз замечал, что ей удавалось быть в курсе всех событий их жизни, подмечать малейшие детали, будто лучшему разведчику из всех, что ему встречались. И сейчас мужчина был уверен — его ждет что-то очень важное, то, что, возможно, станет последним доказательством вины убийцы родителей Нагинаты. Не просто так их соседка весьма настойчиво пригласила его на чай.
Серая мышка чинно разливала ароматный напиток, но по тому, как поджимала время от времени губы, по тому, какие взгляды бросала на телефон, и по тому, как дрожали ее пальцы, генерал Римфайер понимал, что она готовилась сообщить нечто особенное. Он не торопил пожилую леди: ей нужно набраться храбрости, чтобы произнести то, что женщина считает значимым, а он… просто не мог не замечать в ней черты, которые напоминали о любимой бабушке, вот почему послушно ждал, проявляя почтение к даме.
— Ваш чай… генерал Римфайер, — мышка подала мужчине тонкую фарфоровую чашку, которую тот очень осторожно сжал слишком большими для этой изящной вещи пальцами.
— Мэм, друзья и знакомые зовут меня просто Огоньком. Мне было бы приятно, если бы и вы ко мне так обращались, — он улыбнулся и вложил всю учтивость во взгляд. — Вы много лет были доброй соседкой родителям моей жены, Нагината всегда с почтением о вас отзывается, и мне хочется верить, что мы не совсем посторонние друг другу.
Мышка ответила теплой, но грустной улыбкой.
— Мне… тоже хочется верить в это, генер… Огонек, — женщина сделала глоток чая, а потом, видимо, собравшись с мыслями, произнесла:
— Именно поэтому я попросила вас приехать… Троттл и Карабина не были для меня чужими. Мы не общались слишком близко, но они всегда по-соседски помогали мне и заботились, особенно после того, как мой сын был вынужден переехать на Юпитер, родную планету его жены. — Она вздохнула, — Я помню, как взрослели Наги, Харлей и Стокер… Эти смерти стали для меня трагедией! Конечно, моя боль не сравнится с вашей или болью Наги, но… я искренне оплакиваю их.
— Благодарю вас, мэм. — Он кивнул в знак признательности.
— Я… возможно… не права… и вы меня осудите, но, кажется, у меня есть сведения, которые помогли бы… выйти на след того, кто убил их… — Мышка испуганно посмотрела на мужчину, который явно вздрогнул и впился в нее внимательным взглядом. — Я… я очень надеюсь, что не обманулась на ваш счет и могу быть с вами откровенна!.. Я не доверяю властям. Я прожила долгую жизнь и многое видела. Помню, как наше правительство продало Марс Плутарку. Помню, как началась и закончилась война. Я помню время расцвета после ее окончания, и я все еще сохранила достаточно ясный рассудок, чтобы оценивать, как… мягко, но неумолимо, лишает Марс свободы нынешняя система. Мне показалось, что мои соседи… были этим недовольны, и могли быть причастны к недавним антиправительственным выступлениям. Не думаю, что вам интересно, почему я так решила, да и не важно это. Именно поэтому я не поверила в историю с грабителями, которую растиражировали государственные СМИ. И именно поэтому я не рассказала полиции о записи, на которой видно того, кто проник в их дом…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что? — Огонек, едва не выронив чашку, выпрямился в кресле и напрягся всем телом. — У вас есть запись проникновения?!
— Есть, — женщина кивнула, глядя ему в глаза. — После плутаркийской войны было небезопасно, часто происходили кражи, и мы с мужем решили, что так будет проще искать грабителей. Супруг мой, дай Великий Марс ему покоя, давно лежит в земле, а камера все еще работает, записывая происходящее вокруг дома. Когда начали собираться полицейские, я поняла, что что-то произошло. Стражи порядка — совершенно невоспитанная молодежь! — вышли покурить прямо под мое окно, и я услышала, как они обсуждают убийство. Признаюсь, первые несколько минут я была в шоке от горя, не хотела верить в случившееся, но потом вспомнила про камеру. Решила проверить, не попало ли на нее что-то интересное и… довольно быстро нашла, как некий мужчина входил и выходил из дома Троттла и Карабины. Как я уже говорила, я не доверяю властям. Я привыкла прислушиваться к инстинктам, а в том, кто проник в дом, и слепой разглядит военную выправку — уж я в таких вещах разбираюсь, юноша! И мне не захотелось рассказывать полиции об этой записи, поэтому я… ммм… скопировала часть записи и немного… поколдовала с настройками времени, — милая седовласая старушка как-то хищно и задорно улыбнулась, внезапно до боли напомнив Огоньку тещу во время совещания перед боевой операцией, от чего ему нестерпимо захотелось отдать ей честь.
— Ээээ… вы… мэм… поколдовали с настройками времени? — желание увидеть скорее все самому и получить доказательство догадок относительно личности убийцы уступило восторгу от того, что эта милая пожилая леди уделала ищеек Скаббарда, как мышат.
— Ну конечно! Во время плутаркийской войны я отвечала за работу с охранным оборудованием на всем северном фронте! Я уже носила офицерские значки, когда вас, мой мальчик, еще к мотоциклу не подпускали!.. Помню базу Борцов за свободу, на которой набирались первые отряды сопротивления. Стокер тогда еще мог похвастаться собственным хвостом и байкерской удалью, а его любимым дипломатическим аргументом была базука!.. Сколько раз обходила защиту вражеских систем, чтобы дать нашим ребятам незаметно проникнуть в стан неприятеля! Что ж сложного в том, чтобы проделать дыру в записи с собственной камеры, которую даже не нужно взламывать? — она презрительно фыркнула, будто объясняла что-то элементарное, вроде того, как заварить чай в пакетиках. И правда, что странного в том, что живущая напротив степенная пожилая леди умеет обращаться с охранным оборудованием?..
— Но к делу, юноша! — мышка улыбнулась и снова стала похожа на бабушку Огонька, а не на реинкарнацию Карабины, которой удалось дожить до глубокой старости. — Я посчитала, стоит сначала посмотреть, как наша власть раскрутит эту историю. Если что, потом бы рассказала про запись — сослалась бы на маразм или забывчивость. Нынешние офицеры совершенно разучились думать, поэтому убедить их не было бы проблемой. Буквально через день по телевидению растиражировали версию с грабителями, в которую поверил бы только лишенный элементарного критического мышления имбецил! И поэтому… я решила отдать эту запись вам, когда шумиха немного уляжется. А вы уже сами думайте, отнести ее в полицию или… применить как-то иначе.
Огонек, подавшись вперед, уперся локтями в колени, сложил кисти в замок и прижался лбом к рукам. Он выдохнул, принимая факт, что после месяцев размышлений и бесплодных поисков появилась зацепка. Не просто несколько черных волосков, которые его приятель никак не подсунет экспертам так, чтобы никто не понял, для чего проводится анализ, а фигура и, может быть, даже лицо того, кого так хотелось разорвать на части! У него будет запись, с которой он пойдет прямо к Стокеру… а еще лучше, сначала поговорит с этим ублюдком, выбьет из него признание, и принесет старику его голову, завернутую в бумажку с доносом на Скаббарда. И пусть уже тот официально свершит их общую месть.
