Я промолчала. Ну еще бы. Отличный боевик, офицер, герой. Такие люди всегда будут помнить то, в чем хороши.
– Ты ведь знаешь, кто я, – тихо сказал Арс, не спрашивая, а утверждая.
– Знаю, – согласилась и обняла его за плечо. – Ты очень храбрый, сильный и благородный мужчина.
– Феодора…
– А Рылинский – сволочь распоследняя. Не зря я не захотела за него замуж.
– Кто рассказал? – вздохнул Арс.
– Мирослава Тригорская.
– Вот как… – хмыкнул он невесело. – И что? Жалеешь меня?
– Не знаю, как насчет жалости, – призналась честно. – Но что я чувствую точно, так это злость. – В груди снова шевельнулось то самое, что чуть не вырвалось из-под контроля у Тригорской. – Просто бешеную злость на тех, кто в этом виноват. Так не должно было случиться. И ты…
Слова кончились. Я посмотрела на Арса и положила ладонь ему на грудь.
– Ты не должен был все это переживать.
– Я тоже чувствовал злость, – сказал он вдруг, невидяще глядя вперед. – Ненависть, отчаяние, вину. Вину за то, что не защитил, а потом и за то, что даже отомстить не смог толком. Бессилие, тоска… Чего во мне только не было. Но через какое-то время все схлынуло, и на месте эмоций осталась только пустота.
– Ты не виноват, – прошептала я. – Нельзя обвинять себя в чужой подлости и трусости.
– Знаю. Но отыграться на Рылинском не получилось, и я стал изводить того, до кого мог дотянуться. Себя. Хорошо еще, что самогон Степаныча почему-то перестал на меня действовать, иначе бы спился.
– Это прозвучит очень банально, но ей хотелось бы, чтобы ты жил. – Я прерывисто вздохнула, вспоминая то, что сама когда-то пережила. – Мама говорила, что… что, когда она уйдет, мы должны вспоминать ее с теплом, а не с болью.
– Да, – бледно улыбнулся Арс. – Но как-то не получалось. Наверное, я был для этого недостаточно сильным.
– Неправда, – запротестовала я. – Просто есть то, что и сильным людям дается тяжело. Особенно, когда рядом нет поддержки.
Он наконец посмотрел на меня, спокойно и открыто. По его губам снова скользнула улыбка, только уже не похожая на тень.
– Знаешь, последние четыре года я скорее существовал, а не жил. А потом появилась ты… Рядом с тобой все внутри начало оттаивать. Ты похожа на весеннее солнце, под которым просыпаются первые цветы.
– Да ты романтик, – пробормотала, жутко смутившись.
– Я понимаю, что мы с тобой не пара. И понимаю…
Чтобы прервать поток этой высокопарной чуши, я прижала пальцы к его губам. Арс понимающе усмехнулся.
– Все будет хорошо, – пообещала я, четко зная, что это правда.
– Будет, – согласился Арс.
А потом поцеловал меня. Сначала осторожно, словно давая возможность остановить. Но я не собиралась этого делать. И поцелуй быстро перерос в нечто совсем другое. Жаркое, сладкое, правильное. Я с диким восторгом отвечала на чужую ласку, гладила сильные плечи и короткие волосы, коловшие ладонь. И кто знает, куда бы мы зашли, если бы…
– Уа-а-ау! – тихо, но очень грозно провыл котенок, про которого мы успели забыть.
Арс мгновенно напрягся. Я отстранилась, оглядываясь по сторонам. В гостиной что-то шуршало и скреблось, мерзко так скреблось, словно тоненькими когтями по металлу. Меня передернуло. Наш враг все-таки явился. И скоро у нас появилась возможность его увидеть.
На прямоугольник пола, освещенный луной, осторожно вышло нечто, похожее на очень крупную крысу. Но его внешний вид здорово отличался от домашнего грызуна. Тощие бока, через которые отчетливо проступали ребра, вытянутая подвижная морда, длинный хвост и угольно-черный окрас голой шкуры – нет, к нам пожаловало нечто необычное.
– Крошан, – шепнул Арс. – Мерзкая нечисть, которая питается энергией спящих. И кажется, он не один.
Я прислушалась. Пока первый крошан подступался к моей спальне, в углу за дверью в коридор послышался такой же скрежет. Зашуршало и за печкой. Великие Предки, сколько их здесь?
– Не сходи с дивана, – просил Арс. – Будем бить по площади.
Он соединил пальцы и сосредоточился. Я схватила домового и прижала к себе, чтобы не сунулся в гущу битвы. Тот недовольно заворчал. Кончики пальцев мага засветились. Подождав, пока скрежет станет громче, Арс поднялся и бросил вперед заклинание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Синеватая волна прокатилась по всему дому. Мерзкий писк перешел в вой, от которого на секунду заложило уши. Я зажмурилась от отвращения и почти физического дискомфорта. Вой добрался до самой высокой ноты и стих, обрываясь.
– Все, – спокойно сказал Арс. Его купол негромко тренькнул, сворачиваясь. – В доме их больше нет.
Включился свет. Я открыла глаза и обнаружила на полу возле порога спальни кучку пепла. Еще одна лежала у печки, а третья – под столом. Гадость. Надо бы поскорее убрать ее отсюда.
– Помнишь, мне стало плохо ночью? – вспомнила, сметая пепел в совок. – Это могло случиться из-за крошанов?
– Вполне.
– Значит, они появились недавно. Пришли один раз, а после этого у меня появился Бес.
– Мя-я-я, – подтвердил тот, с важным видом обходя углы.
– Но откуда они вообще взялись?
– Хороший вопрос, – отчего-то нахмурился Арс. И в ответ на мой недоумевающий взгляд пояснил: – Крошан – нечисть жадная, но слабая. К нормальному человеку даже стаей не сунется. Его удел – старики, алкоголики или неряхи, превратившие дом в свалку.
– Может, пришли на силу ведьмы?
– Наоборот, она должна была их только отпугнуть.
– Ну… – я задумалась. – Тогда может, их приманил сагарский медальон?
– Это возможно, – медленно кивнул Арс, следя за Бесом.
А тот подцепил лапой дверь, грозно фыркнул и нырнул на веранду. Послышался скрежет, но мне сразу стало ясно, что это не новый крошан, а просящийся на улицу кот. Пришлось идти открывать.
Стоило только распахнуть дверь, как домовой прыгнул на крыльцо и принялся драть когтями доски.
– Эй, – возмутилась я.
Кот снова фыркнул, сбежал на землю и стал подкапывать крыльцо, но уже сбоку.
– Дай-ка я посмотрю, – сказал Арс, осторожно отодвигая Беса в сторону.
Кот послушно отошел. Мужчина потрогал доски, нажал на одну из них, снимая, и сунул руку в дыру. Пошарил там, наверняка собирая пыль и грязь, но все же кое-что нашел.
– Смотри.
Он протянул мне находку, щелчком пальцев зажигая светлячок, чтобы было лучше видно. Это было нечто, похожее на грубо сплетенную куклу размером чуть больше ладони. Темно-серые нитки с примесью красных, какие-то стебли, бусины. По моим пальцам побежали мурашки. Непростая штука. И неприятная.
– Что это? – спросила, стараясь рассматривать ее издалека.
– Похоже на манок для нечисти. Слабый манок для таких же слабых тварей. В твоем случае пришли крошаны.
– Фу, какая пакость.
Бес подтвердил мои слова согласным мявом.
– Я недавно видел такие нити, – сообщил Арс и подцепил пальцем красную.
– Это дело рук ведьмы, да? – догадалась я.
– Да. Причем именно Прасковьи.
– Ах, Прасковьи…
Во мне волной поднялась здоровая злость. Какая-то ведьма натравила на меня нечисть! Превратила дом, который я так полюбила, в гнездо крошанов! Просто зашла и подсунула свою поделку, а мы ничего и не заметили. Ну уж нет, так просто это нельзя спускать.
От водоворота энергии в груди закололо ладони. Уже ничего не боясь, я схватила манок и сжала его. На руки словно плеснуло горячей водой. Запахло паленым, а потом кукла рассыпалась, превращаясь в пепел.
– Зло к злу и вернется, – прошипела я. – И больше никто с дурными намерениями не войдет сюда.
Налетел непонятно откуда взявшийся ветер. Калитка хлопнула, будто подтверждая мои слова. Где-то далеко одобрительно зашелестела Пуща. А у меня закружилась голова.
– Мне кажется, или ты только что прокляла местную ведьму? – хмыкнул Арс и подхватил меня на руки, чтобы не упала. – И поставила защиту на свою землю?
– Понятия не имею, – выдавила, обнимая его за шею.
Силы резко кончились. Накатила такая слабость, что я сама и по ступенькам не смогла бы подняться. И как ведьмы вообще чаруют с такими откатами? Или все дело в том, что сила еще толком не слушается? Да, ведь сейчас не я контролирую дар, а скорее, он – меня, вырываясь на пике эмоций. Это нехорошо. Ладно, Прасковья или Корольков, но мне не хотелось бы навредить кому-то просто потому, что внутри бушует необузданная сила.
