— Хорошо.
Проходя мимо Брата, она испытала шок, когда рука Зи легла на ее плечо и ободряюще сжала.
Милостивый Боже, если бы пару лет назад ей сказали, что боец предложит кому-нибудь что-либо кроме пули в голову? Новый мировой порядок. А тот факт, что он осторожно держал на своих мускулистых руках ребенка из рекламы детского питания, а сама дочка смотрела на его лицо со шрамом с абсолютным обожанием?
Свиньи начнут летать. Ад замерзнет. Майли перестанет раздеваться догола.
— Прости, — хрипло сказала она, понимая, что это изнаночная сторона тесной дружбы Братьев — они все беспокоились друг о друге.
Проблема одного всегда становится проблемой всех остальных.
— Я скажу ему, что ты в безопасности и добралась домой, — сказал Зи. — Отдыхай. Ты выглядишь выжатой.
Кивнув, Бэт поднялась по лестнице, таща свое уставшее тело, преодолевая по ступеньке за раз. Она дошла до второго этажа и заглянула через открытые двойные двери в кабинет.
Трон и огромный стол за ним казались монстрообразными, старое дерево и древние резные узоры были материальным представлением престолонаследия, которое служило расе уже сколько? Она не знала. Даже предположить не могла.
Столько пар пожертвовали своими перворожденными сыновьями для этой работы, не просто неблагодарной, но откровенно опасной, исходя из ее опыта.
Она способна посадить сюда свою кровь и плоть? — задумалась Бэт. Обречь частичку, к созданию которой приложила руку, на трон, на котором с мучениями восседал ее муж?
Пройдя сквозь дверной проем, она пересекла обюссоновский ковер и встала перед двумя символами монаршего правления. Она представила там Рофа, заваленного тяжелой и монотонной работой, плененного, словно тигр в зоопарке, его хорошо кормили, о нем заботились… и все же он был в клетке.
Она вспомнила свою работу в «Колдвелл Курьер Жорнал» и Придурка Дика — главного редактора своего мужского клуба, который постоянно пялился на ее грудь. Она так сильно хотела вырваться оттуда, превращение и Роф стали ее спасителями.
Но кто спасет Рофа?
Как ему выбраться из этой клетки?
Не считая отречения, его единственное спасение… умереть от рук Кора и Шайки Ублюдков.
Вау. Шикарные перспективы на будущее.
И она решила подвергнуть свою жизнь опасности, попытавшись забеременеть. Не удивительно, что он слетел с катушек.
Пробежав пальцами по витиеватому краю стола, Бэт обнаружила, что орнамент на самом деле был виноградной лозой. А на листьях были даты…
Короли и королевы. Их дети.
Наследие многих лет, которое в настоящее время представлял собой Роф.
Он не откажется от этого. Ни за что. Если сейчас он чувствовал себя импотентом, то отказавшись от трона, вообще сойдет с ума. Он и так потерял родителей в раннем возрасте… но передать их наследие другому? От такого удара он никогда не оправится.
Она все равно хотела ребенка.
Но чем дольше она стояла там, тем больше гадала, стоило ли это того, чтобы пожертвовать любимым мужчиной. Именно это станет результатом… к тому же, если конечно она сможет забеременеть и родить здоровое дитя, если у них будет сын, то он в итоге окажется на троне.
А если дочка? На престол сядет тот, за кого она выйдет замуж… и тогда их дочь будет иметь удовольствие наблюдать, как ее мужчина сходит с ума от давления.
Шикарное наследство, с какой стороны ни глянь.
— Черт возьми, — выдохнула она.
Она знала, что Роф был Королем, когда выходила за него замуж… но для нее было поздно. Она уже влюбилась по уши, и неважно, работай он в качестве простого охранника или же правителя расы, она бы все равно вышла за него.
Тогда она не думала о будущем. Просто быть с ним вполне достаточно.
Но, да ладно вам, даже если бы она знала все сложности…
Не-а. Она бы все равно натянула шикарное красное платье Велси и спустилась бы вниз, чтобы с ужасом наблюдать, как на спине Рофа вырезают ее имя.
Толстый или худой. Богатый или бедный, используя понятия людей.
С детьми… или без детей.
Наконец отвернувшись, она расправила плечи и вышла из комнаты с чистой головой, ее взгляд был ясным, сердце спокойным, а руки — уверенными.
Жизнь — не кафе с меню, где мы получаем на тарелку все, что захотим. Невозможно выбрать главное блюдо и гарнир, а потом вернуться за добавкой, если у тебя осталось мяса всего на три укуса, а картофельное пюре уже кончилось. И, черт, думая обо всем логически, получить Настоящую Любовь наравне со Счастливым Браком и Шикарным Сексом — уже попадание в три из трех.
Были основания не заводить детей. Но, может, это изменится в будущем; может, Кор и его Ублюдки отправятся на тот свет, Глимера одумается, а Общество Лессенинг перестанет убивать…
Свиньи начнут летать.
Ад замерзнет.
Майли усадит свой непристойно дергающийся зад на стул и в качестве одолжения обществу никогда больше не встанет.
Направляясь к частной лестнице на третий этаж, она жалела, что не смогла прийти к этому выводу до того, как Роф пошел к Тору, но это — еще одна катастрофа, причиной которой она стала, и которую нельзя было исправить.
Но она может остановиться.
Как бы ни было больно, она могла выбрать иную дорогу, вытащить их обоих из их несчастья.
Ради всего святого, она не первая женщина на планете, которая не может иметь детей просто потому, что хочет их. И не последняя. А все те женщины? Они просто шли дальше. Жили своими жизнями… а у них не было ее Рофа…
Его было более чем достаточно.
И когда она в следующий раз подумает, что его мало? То вернется сюда и сядет за этот стол… встанет на место Рофа.
Она не хотела подвести отца, даже не зная его лично. Для Рофа же быть Королем — единственный способ почтить своего… и нежелание обрекать следующее поколение на трон — единственный способ защитить детей, которых у него никогда не будет.
«Роллинг Стоунс» были правы. Ты не всегда получаешь, что хочешь. Но если у тебя есть все, что тебе нужно?
Жизнь прекрасна.
Глава 28
— Твой кузен женится.
Именно так поприветствовали Сэкстона, когда его проводили через двери в кабинет отца.
Приехали, подумал он. В следующий их разговор, без сомнений, отец донесет, что у его кузена родился совершенно здоровый мальчик, который вырастет нормальным. Наверное, в качестве «подарка» на день рождения… отчет о том, что кто-то из их родственников живет правильной жизнью, с контекстом что он — позор кровной линии и большая и бесполезная трата ДНК его отца.
На самом деле, он начал получать эти милые новости с тех самых пор, как его отец узнал, что он — гей, и Сэкстон помнил каждое заявление, расставляя их на мысленном камине, словно мерзкие статуэтки. На вершине хит-парада? Новость пару месяцев назад, что кучка людей избила в подворотне какого-то гея, который встречался с другим геем из их расы.
Его отец даже не подозревал, что говорил о собственном сыне.
Преступление на почве ненависти случилось в их первое с Блэем свидание, и он чуть не умер от побоев: ждать медицинской помощи не приходилось… Хэйверс, единственный терапевт расы, был преданным приверженцем традиций и периодически отказывал гомосексуалистам в лечении.
А к человеческому доктору дорога закрыта. Да, были круглосуточные клиники в городе, но он потратил остатки сил, дотащив себя до дома… и было слишком позорно звать кого-то на помощь.
Но тогда появился Блэй… и для них все изменилось.
На какое-то время, по крайней мере.
— Ты слышал, что я сказал? — требовательно спросил отец.
— Рад за него… кто из кузенов?
— Сын Энока. Свадьба по договоренности. Семьи собираются праздновать несколько дней.
— Их поместье в Южной Каролине?
— Здесь. Пришло время расе возродить должные традиции в Колдвелле. Без традиций мы ничто.
Понимай как: ты — бесполезен, если не подчиняешься системе.
Хотя, естественно, его отец выразился бы более интеллигентным языком.
Сэкстон нахмурился, наконец, посмотрев на мужчину. Тайм, сидевший за своим столом, всегда был худощавым, с телом Икабода Крейна, в костюме, который висел на его костлявых плечах, словно погребальный саван.
По сравнению с их прошлой встречей, мужчина, казалось, похудел, резкие черты лица выпирали на коже лица как каркас под тканью палатки.
Сэкстон совсем не был похож на отца, генетическая лотерея не одарила его темными волосами и глазами, бледной кожей и долговязым телом. Нет, он оказался точной копией своей матери по характеру и внешнему виду, светлого типажа, с серыми глазами и кожей, сиявшей здоровьем.
Его отец всегда отмечал, как похож он был на свою мамен… и, оглядываясь назад, он сомневался, что это был комплимент.
— Так, чем ты занимаешься по работе? — пробормотал мужчина, постучав пальцами по кожаному блокноту.
