–И что у вас за бизнес?
–Интернет-бизнес. У меня собственный сайт. Коммерция в Сети. Можно сказать, что я часть современного медиапространства... Век новых технологий и все такое...
Из желудка к горлу подкатывает что-то очень противное. Я испуганно сглатываю образовавшийся комок. Меня что, тошнит? Какой ужас! Неужели меня вырвет прямо на стол, перед хозяевами и гостями?! Со мной в жизни не случалось ничего более кошмарного. Я представляю себе эту дикую картину и замираю от ужаса, широко раскрыв глаза.
Кэгни тем временем переспрашивает:
–И что это за бизнес?
–Продаю всякие... игрушки.
Я говорю так, словно такого объяснения должно быть вполне достаточно.
–Какие игрушки? – с неподдельным интересом спрашивает Кристиан. – Плюшевые медведи, ходули на пружинах, хулахупы? Неужели сейчас еще можно где-то купить хулахуп?
–Насчет хулахупов не знаю. Я вообще-то другие игрушки продаю. Мои игрушки предназначены... как бы выразиться... для спальни.
Слова «для спальни» звучат очень громко, отчетливо и вызывающе, хотя я произношу их почти шепотом. Я тянусь к бутылке, беру ее и наливаю себе вина, намеренно подняв горлышко высоко над краем бокала. Звук льющейся жидкости напоминает о том, как представители сильного пола справляют нужду.
Я оглядываю сидящих за столом джентльменов, чтобы проверить, не смутил ли их мой намек. Все они и правда выглядят немного сконфуженными. Даже Эдриан, не отрывающий глаз от телефона, кажется смущенным. Кэгни, продолжая смотреть в стол, удивленно приподнимает брови.
–Ну, и что вы думаете насчет моего бизнеса, мистер Джеймс? – спрашиваю я. – Вы считаете, это неправильно? Мир совсем сошел с ума, правда? Признаюсь, мне бы очень хотелось узнать ваше мнение.
Я наклоняюсь вперед, едва не касаясь стола подбородком, и стараюсь заглянуть Кэгни в глаза. Моя щека находится в опасной близости от бокала.
–Мир превратился в сплошную порнографию, – говорит Кэгни вполголоса.
Я громко фыркаю в ответ и закатываю глаза. Моя голова почему-то откидывается назад. Я кое-как ее поднимаю и, прикрыв глаза, склоняю к самому плечу.
–Вы держите секс-сайт прямо здесь? В Кью?
Я оглядываюсь на незнакомый голос. Оказывается, он принадлежит Питеру Глоумингу. Сказать по правде, я успела забыть о его присутствии.
–Это не секс-сайт, – отвечаю я, опустив голову и упершись подбородком себе в грудь. – На моем сайте продается нижнее белье.
Я поднимаю голову, широко улыбаясь всем присутствующим, и готовлюсь твердо встретить взгляд любого, кто осмелится на меня посмотреть.
–И не только нижнее белье, – добавляет Кэгни, глядя на свой носовой платок и сворачивая его все туже и туже.
–Да, не только, – подтверждаю я. – У меня на сайте можно купить и кое-что еще. Хотя это и не агентство.
Последнее предложение я произношу заговорщическим шепотом, наклоняясь через стол к Кристиану, а тот прижимает палец к губам и говорит: «Тсс!» Я громко фыркаю и опять закрываю глаза.
–Вы не должны стыдиться своего бизнеса, – говорит Кэгни.
Бросив носовой платок на стол, он смотрит прямо на меня. Я раскрываю глаза пошире, чтобы они не закрывались.
– А я и не стыжусь. Я ничего не стыжусь. Особенно своего бизнеса, Джеймс. То есть, Кэгни. Скажите- ка лучше, чем занимаетесь вы? Ой, простите! У вас же «агентство»!
Я насмешливо фыркаю и оглядываю присутствующих в надежде, что они присоединятся ко мне и мы посмеемся все вместе. Увы, на мое безмолвное предложение никто не откликается, и я вынуждена смеяться в полном одиночестве.
Кэгни лишь молча вздыхает.
–Значит, это никак не связано с проституцией? – любезно спрашивает Кристина. – Вы не притон содержите?
Кристиан выплевывает вино, которое только что глотнул из бокала, и восторженно восклицает:
–Браво!
Мобильный телефон Эдриана издает дурацкую мелодию. Я знаю, что он загрузил ее с сайта, где продают комиксы и японскую порнографическую анимацию. Эдриан смотрит на дисплей телефона и говорит:
–Извините, мне нужно ответить на звонок.
Он поднимается и выходит из гостиной. Я слышу, как, выйдя в коридор, Эдриан тихо произносит: «Алло». Его голос звучит так, словно он разговаривает с кем-то очень близким. Во всяком случае, непохоже, что звонок деловой. Лично я разговариваю совсем по-другому, когда мне звонят клиенты или поставщики. Наверное, это его невеста. Или Эдриан просто не понимает, как нужно вести себя с деловыми партнерами. Или это звонит какая-нибудь другая девица. Может, Эдриан трахает половину своего офиса. Так или иначе, я решаю, что буду его ненавидеть. Закрываю глаза и стараюсь подогреть в себе ненависть.
–Дорогой, ты слишком много выпил, – неожиданно говорит Кристина своему мужу.
Не понимаю, как она догадалась, ведь Питер ничего не говорил.
–Не так уж много, дорогая, – возражает Питер.
–Мы все немного пьяны, милая, – говорит Кристиан.
Он кладет ладони на скатерть и расставляет в стороны длинные сухощавые пальцы. Руки у Кристиана выглядят старыми.
–Конечно, – со вздохом отвечает Кристина, – но Питер в отличие от остальных не в состоянии поддерживать беседу, когда выпьет лишнего. Я права, милый?
–Сократ мог перепить любого, с кем садился за стол, – неожиданно громко заявляет Питер.
Я быстро моргаю пять раз подряд, чтобы голос Питера перестал отзываться у меня в голове.
–А после трапезы, – продолжает Питер, – он мог уговорить гостей спать с ним. Причем всех гостей сразу...
–Ты ведь не грек, милый, – возражает Кристина таким тоном, будто разговаривает с неразумным ребенком.
–Черт побери! Какое это имеет значение? – требовательно спрашивает Питер у жены.
Услышав, как муж чертыхается, Кристина нервно моргает.
–Греки умеют пить вино, – продолжает Питер. – Они же на нем буквально вырастают.
–Как вырастают? – удивленно спрашивает Кристиан. – В Греции что, детей вином поят?
Я отрицательно качаю головой в том направлении, где, как мне кажется, сидит Кристиан. «Нет, нет, нет», – говорю я одними губами, надеясь, что Кристиан поймет – греки не поят детей вином. Затем я медленно осматриваюсь по сторонам, чтобы проверить, вернулся ли Эдриан. В гостиной его нет. Я слышу, что он все еще разговаривает по телефону, но уже не в коридоре, а в соседней комнате.
–Значит, вы торгуете сексом, – произносит Кэгни.
Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, к кому он обращается, и с небольшим опозданием понимаю, что ко мне.
–Прошу прощения? – переспрашиваю я.
–Вы торгуете сексом, – повторяет Кэгни.
–Нет! Я торгую не сексом, а секс-игрушками. Между прочим, это две большие разницы. Я бы даже сказала две огромные разницы! Хотя я и не ожидала, что вы поймете.
