Хорошо, что шлем я потерял, и когда крикнул, они обернулись. Форма пирата горела на моих плечах под взглядами дул. Я оскалил зубы, повернулся, закрывая телом ношу, и зажмурился. Я надеялся, что заряды ружей будут не достаточно мощны, чтобы пробить меня насквозь и повредить невинного младенца.
Когда почувствовал прикосновение к плечу, вздрогнул и открыл глаза. Один из туземных бойцов стоял возле меня.
— Он жив? — проговорил он и протянул руки, чтобы принять мою ответственность себе.
— Контузия, — догадался сказать я, и осторожно передал врагу ребенка. Только тут я обратил внимание, что все ружья теперь смотрят в небо. Однако для меня это ничего не значило. Я расслабился, посмотрел на звездное небо и улыбнулся. Я был готов умереть.
— Иди, — раздалось у меня в голове.
Я взглянул на врагов отходящих от шлюпа, но никто из них не раскрывал рта.
— Иди, — уже более настойчиво произнес чей–то голос прямо мне в мозг. — Ты можешь уйти.
Я вздрогнул и, все еще не веря в нежданную доброту врага, медленно пошел к челноку. На каждом шаге я ждал разряда в спину. Впрочем, было все равно. Сохранение жизни больше не казалось мне таким уж важным делом…
У десантного люка я медленно повернулся к туземцам. Подумал, что они хотят уничтожить меня вместе с остальными, но на маленькой площади уже никого не было. Я смотрел на дымящиеся развалины рудника, когда крепкие руки пиратов подхватили меня и внесли в шлюп. Полета на луну я не помню.
Найджел Зан:Центропен занял на Новой Океании много земли. Город стянул мостами бесчисленное множество островов, островков и просто торчащих из воды каменных утесов. Город слепил глаза великолепием белокаменных дворцов и снежных гор — круизных кораблей. Город подметал безупречно голубое небо метелками пальм и удивлял кишащими в каналах живыми организмами. Город нравился всем. Большинство влюблялось в него с первого взгляда, и оставалось верным этому чувству всю жизнь. Это касалось всех рас и народов, населяющих известный землянам обитаемый мир, поэтому ни у кого не возникало и тени обиды, что Совет Федерации располагался именно здесь.
Любая раса гордилась бы иметь такую планету в своих владениях. За обладание Новой Океанией готова была пролиться разноцветная кровь, но в итоге получили ее все. Планета подчинялась только Совету, и флот Федерации гарантировал право этой собственности.
В городе было больше гостиниц, чем жилых домов. Космопорт за день переваривал больше кораблей, чем строилось на земных верфях. В казино Океании за ночь через руки менял проходило столько кредитов, что это могло бы составить бюджет среднеобжитой планеты. В ресторанах было столько пищи, а самих ресторанов было столько…
Одним словом это была столица. И как во всякой столице, в Центропене сразу почувствовал себя в своей стихии.
Очередной челнок с таможенной орбитальной платформы доставил в космопорт около трех тысяч пассажиров. Три тысячи разумных существ с многих обитаемых миров высыпали на площадь перед вокзалом и все как один принялись глазеть на самый красивый, самый приветливый и гостеприимный мир. Меня город особо не впечатлил, может быть из–за того, что я довольно прилично изучил его во время перелета. Поэтому принялся рассматривать вновь прибывших.
Почти сразу заметил их. Маленький, худенький, живо жестикулирующий и быстро говорящий рядом с высоким крепким мужиком, понимающе улыбающийся приятелю. Чуть поодаль парочки спокойно стоял, сложив руки на груди, человек в просторной одежде плохо скрывающей боевую броню. У каждого свои вкусы, любой может разгуливать по Центропену, среди абсолютно мирной публики, в скорлупе танка, однако этот человек был третьим в компании и не скрывал этого. Да и как бы он смог это сделать, если, не считая черт лица, был точной копией спутника коротышки. Та же фигура, цвет волос, прическа. Та же манера держаться и походка. Я рассудил, что это телохранитель. Смущало только поразительное сходство…
— Братья по конвейеру, — усмехнулся я и почувствовал на себе взгляд всех троих.
Холодок пробежал по спине, но причин внезапного страха я не нашел и успокоился. Большой и маленький, рассекая толпу плечами большого, направились прямо ко мне. Брат–телохранитель не двинулся с места.
— Здравствуйте, — насмешливо и торопливо поздоровался малыш.
Большой укоризненно на него взглянул, и протянул руку. Зубы большого блеснули в широкой доброй улыбке.
— Добрый день, молодой человек, — как старому знакомому сказал он.
— День добрый, — нерешительно ответил я и неожиданно для себя пожал протянутую руку. Это была не рука, а стальная плита, во всяком случае, пожать по настоящему ее мог, наверное, только гидравлический пресс.
— Простите, что мы нарушили Ваше одиночество… — начал любезный большой.
— Но мы прибыли сюда из отдаленного и дикого мира, а Вы, судя по всему, землянин… — встрял коротышка.
— И мы надеялись, что Вы не откажитесь быть нашим гидов в этом чудном городе. Уверяю Вас, мы вполне способны отблагодарить… — продолжил великан.
— А если деньги Вас не интересуют, я думаю, будет что рассказать друзьям, — закончил малыш.
Громадина снова укоризненно посмотрел на спутника и представился:
— Иль. А это Роджер. Если хотите — Род.
Коротышка Род неожиданно ласково улыбнулся и добавил:
— Конечно. Если хотите.
Я понял, что Род — это человек, за которым всегда остается последнее слово. Прямо как политик…
И тут меня пронзила мысль. Роджер Сантос! Представитель Свободного Конвикта в Совете Федерации. Вот это удача.
— Найджел Зан, — бодро представился я и, довольный собой, улыбнулся. — Я здесь чтобы получить кое–какую информацию в Совете… Я, в некотором роде, ученый.
А в голове само собой промелькнули Бюро, заседания заговорщиков, подготовка к миссии…
Иль и род быстро переглянулись и как добрые дядюшки снова мило улыбнулись. Это были веселые ребята.
— До полуденного дождя осталось три минуты, — сообщил приятный женский голос из развешенных всюду громкоговорителей.
Вновь прибывшая толпа стала торопливо рассаживаться по гравитакси. К нам тоже подъехала одна из машин.
— Давайте перекусим, — предложил Род. — Пока идет дождь.
— Если Вы не против, — добавил любезный Иль.
Конечно же, я не был против. Я решил, что им не удастся легко от меня отделаться и конечно же не заметил легкую ухмылку на губах Иля, словно прочитавшего мои мысли. Мы уселись в машину. Телохранитель, растолкав суетливую очередь, в следующую.
— Отвезите нас в какой–нибудь хороший ресторан с видом на море, — попросил Иль робоводителя и такси сразу мягко тронулось с места. В это же время дождь крупными каплями застучал в прозрачную крышу.
Улицы за тонкой стенкой такси скрылась в пелене полуденного дождя. Смотреть там стало не на что и я, вспомнив о своей профессии, решил внимательно осмотреться.
Этим я и занимался, когда такси выскочило на окружную автостраду идущую по берегу моря. Гравимобиль значительно увеличил скорость. Я понятия не имел, какая там была разрешенная скорость движения, но вряд ли больше ста пятидесяти километров в час. В то время как мы летели километров под двести. Я тревожно глянул на конвиктцев, но они сидели совершенно спокойно, уткнув глаза в окна. Однако Иль, видно почувствовавший мой взгляд, проговорил:
— Что–то не так?
Я пожал плечами. Откуда я знал.
Машина слегка не вписалась в поворот, чиркнула бортом об ограждение шоссе, быстро выправилась, но скорости не сбавила.
— Сумасшедшая машина, — буркнул Род. — Здесь, что все так ездят?
Я снова только пожал плечами.
— Остановите пожалуйста, — с тревогой в голосе обратился Род к роботу. А в ответ ноль эмоций, два презрения. Это уже было чересчур. Я попробовал открыть дверь и выяснил, что она заблокирована. Все указывало на проделки ополоумевшего робота.
— Похоже мы здесь всем надоели, — весело, что не совсем подходило к ситуации, воскликнул Иль. Потом достал из внутренностей костюма черную пластиковую карточку и что–то проговорил обращаясь к ней. Роджер удивленно блеснул живыми обезьяньими глазками, но потом понимающе кивнул и засмеялся. Мне же было совсем не до веселья. Мне все меньше нравилась эта компания.
Следующее за нами такси с телохранителем обогнало несколько более осторожных машин и поравнялось с нашим экипажем. Дверь пассажирского отсека сорвалась с петель и осталась на бетоне. Две машины стукнулись бортами, отскочили в разные стороны, но потом снова приблизились и слиплись. Из отверстия в изуродованной машине высунулись толстенные мускулистые лапы телохранителя.
Он взялся за рукоятку и спустя секунду намертво заблокированная дверь нашей машины ускакала по бетону вслед за первой.
