Выбраться с места фестиваля тем вечером было невозможно (в сумерках вертолеты перестали летать), поэтому мы вшестером спали в тесной палатке вместе с Джоном Себастианом, Мелани и ее бойфрендом На рассвете вертолет вывез нас в мотель в Монтиселло, чтобы мы могли помыться и поспать несколько часов в настоящих кроватях. Когда мы вернулись и посмотрели на толпу, у нас екнуло сердце. С погодой все было в порядке — светило солнце и под его лучами склоны холма высыхали. Но место теперь выглядело как поле боя. Толпа хиппи, прекрасная днем ранее красотой лесных жителей, изменилась до неузнаваемости. Теперь все были покрыты спекшейся грязью, многие безумно танцевали в пыли, совершенно не в себе. После громоподобных буги Canned Heat[213] слушать The Incredible String Band публика хотела меньше всего. Группа была как выжатый лимон, и выступление получилось слабым.
Потерпев неудачу в попытке получить деньги от продажи билетов, устроители остались без средств.
Поэтому десятки людей пытались забраться в вертолет, чтобы занять одно из нескольких мест на последнем рейсе, перед тем как чартерная компания забрала свои неоплаченные счета обратно в Олбани. Когда Ликорис отпихнули, Робин вылез из вертолета, чтобы остаться с ней, а за ним последовал и Уолтер, чтобы присмотреть за обоими. Так или иначе, им удалось выбраться вместе с шофером, который знал проселочную дорогу через лес. В Нью-Йорке мы оказались как раз вовремя для выхода группы на сцену. Мы знали, что совершили ошибку, но насколько она велика, стало ясно только в последующие месяцы, когда фильм «Вудсток» достиг каждого маленького городка в Америке, а двойной альбом взлетел на вершину списка. Сыграй группа в тот вечер под дождем, попала бы она в фильм и на пластинку? Меня преследовали кошмары о том, какой оборот могли бы принять события: The Incredible String Band победоносно воскрешают акустическую непосредственность своего раннего периода, их песни и голоса идеально подходят той волшебной первой ночи, они оказываются в центре внимания, и от этого меняется вся их карьера. Фестиваль был явлением уникальным, и, как и в случае с последним вертолетом, мы не смогли удержать в нем свои места.
Экономисты скажут вам, что не существует такой вещи, как статическое равновесие: если вы не поднимаетесь, то опускаетесь. На следующих двух альбомах The Incredible String Band были сильные вещи, но в целом они не могли сравниться с ранними работами. Музыканты привезли группу танцоров и друзей-сайентологов в Роу и создали пышное зрелище под названием U. Я пытался отговорить их: гастролировать с составом в десять человек, декорациями и костюмами будет очень дорогостоящим занятием Тексты на этот раз были даже еще более туманными, чем в их прошлых непостижимых шедеврах, а музыка не была так же хороша. Промоутеры, которые раньше были рады ангажировать The Incredible String Band, сильно сомневались на счет U. Все урезали гонорары, что с финансовой точки зрения поставило группу под угрозу.
Сайентология не предназначена для того, чтобы порождать робость. Уверенность в себе проистекает из веры в то, что вы устраняете слабые места своей личности. Группа отказалась рассматривать возможность провала, и проект U устремился вперед полным ходом. Он оказался катастрофой с художественной и финансовой точек зрения, да и с точки зрения критиков. Этому факту не удалось поколебать их уверенности в себе, но он ускорил мои поиски новых перспектив.
The Incredible String Band продолжали и в семидесятые, но их аудитория постоянно убывала, а пластинки становились все менее и менее интересными. Роуз сбежала от сайентологов, стала вести нормальный образ жизни, вышла замуж и родила дочь. Некоторое время в девяностые годы она была подругой председателя городского совета Аберистуита и взяла на себя роль супруги лорд-мэра. Одетая в благоразумную одежду из твида, подобающую ее положению, в 1997 году она сидела рядом со мной среди публики на реюнион-концерте The Incredible String Band в Лондоне. Ликорис исчезла где-то в Калифорнии и числится в списках умерших[214]. Майк и Робин пошли каждый своей дорогой, в конце концов оба оставили сайентологию. Робин гастролирует по миру, декламируя истории бардов и играя на ирландской арфе и скрипке. Недавнее воссоединение[215], в котором принял участие и Клайв, главным образом послужило возобновлению старой вражды.
Глава 28
В августе 2002 года, в дождливую пятницу после полудня, я покинул Лондон и отправился в Оксфордшир на Cropredy Festival, ежегодный фестиваль, устраиваемый Fairport Convention. Это событие я скорее удостаиваю своим восхищением, нежели присутствием На фестивале имеются стойки, где продается эль, прилавок с компакт-дисками, спонсируемый журналом Mojo, а также бороды и куртки с капюшонами — мечта любого карикатуриста Когда я приехал, капюшоны были подняты и заросли на лицах собравшихся промокли насквозь. Но более пятнадцати тысяч человек стояли на пропитанном дождевой водой пастбище, чтобы услышать реюнион самых ранних составов Fairport Convention. Если не считать случавшиеся время от времени распри, участники текущего и предыдущих составов группы принимали участие в фестивале по очереди, в то время как Ричард Томпсон, признанная звезда, получал приглашение каждый год.
В тот вечер играли песни, которые не исполнялись со времени аварии на шоссе Ml. Любопытство и чувство ностальгии гнали меня через проливной дождь, чтобы я мог услышать, как Иэн Мэтьюз и Джуди Дайбл снова поют «Time Will Show the Wiser» и «Jack O’ Diamonds» вместе с Ричардом Томпсоном, Саймоном Николом и Эшли Хатчингсом Место Мартина Лэмбла занял Джерри Конуэй, в прошлом барабанщик группы Fotheringay. Взаимопонимание между тремя старыми друзьями из Масуэлл-хилл было таким же интуитивным, как и тридцать лет назад, и оригинальность их версии американского фолк-рока была тем вечером так же ясна, как летом 1967-го.
Слушая их через великолепную звукоусилительную аппаратуру, когда каждая музыкальная фраза искрилась в прохладном воздухе, я вспомнил, какой прекрасной группой они были и подумал, какое будущее было навсегда потеряно в аварии вместе с их друзьями. После часового путешествия по трем первым альбомам Fairport Convention на сцену помогли подняться Дэйву Суобрику — рядом с его инвалидной коляской находился резервуар с кислородом[216]. И музыканты принялись за материал, созданный новым составом в доме на ферме в Гемпшире полным скорби летом 1969-го.
Когда той весной Fairport Convention обдумывали будущее, на «вертушке» у каждого из музыкантов обосновалась пластинка Music from Big Vink группы The Band. Этот альбом бросил группе перчатку «Вы хотите играть американскую музыку? Ну что ж, попробуйте сыграть что-нибудь столь же американское, как вот это!» Music from Big Pink действительно произвел революцию: та школа, которую участники The Band прошли, выступая с Ронни Хокинсом в придороясных закусочных на Юге, и их последующая работа в качестве аккомпанирующей группы Боба Дилана, означали, что они одновременно были и первоисточником, и подражателями. Участники Fairport не могли найти в себе душевных сил, чтобы исполнять репертуар периода до аварии. Кроме того, они чувствовали, что появление Big Pink означает, что возвращение к их фирменному стилю — это не вариант. Они решили начать с того места, на котором остановилась «А Sailor’s Life», и создать материал английский в той же степени, в какой Big Pink был американским, — и, таким образом, использовать упрек как источник вдохновения.
Прежде всего они добавили в состав Суобрика, потом нашли барабанщика Дэйва Мэттакса, он играл в оркестре бальных танцев. Мэттакс был обучен умению строго держать ритм, и это было идеальной основой для обновления традиционной английской музыки, задуманного группой. Мэттаксу бесконечно — и уныло — подражали, но ни один фолк-барабанщик так никогда и не превз-шел того, что он, как по волшебству, создал в свои первые месяцы пребывания в группе. Эшли Хатчингс проводил недели, прочесывая архивы Cecil Sharp House, консультируясь с такими мудрецами, как Эй Эл Ллойд, и подбирая баллады, которые подойдут для воплощения идей Fairport. В августе, после двух месяцев репетиций, мы были в студии, и к ноябрю альбом Liege and. Lief был выпущен и продавался лучше, чем любая пластинка Fairport Convention до него.
Сделать английскую фолк-музыку модной, борясь с историческим диктатом, гласившим, что ничего не может быть менее «клевым», чем она, — это было выдающимся достижением. Но команда не продержалась вместе достаточно долго, чтобы насладиться признанием. Сэнди нравилось то, что они делали, но ей хотелось быть в группе, которая исполняла бы и ее песни тоже. К тому же она влюбилась в мужчину, который был известен как искатель романтических приключений, и не хотела оставлять его без присмотра на время гастролей Fairport Convention. Когда Сэнди отказалась подняться на борт самолета, чтобы отправиться в Копенгаген для участия в телепередаче, подтекст произошедшего стал совершенно ясен.
