Работа со Стэнли Кубриком была интересной, но почти полностью заключалась в получении распоряжений. Готовя к выпуску альбом с саундтреком к «Заводному апельсину», я ужал выходные данные на оборотной стороне конверта, заменив указание авторства «Джакомо Россини» на «Дж. Россини». В шесть часов утра в Лос-Анджелесе я был разбужен Кубриком, который настаивал на том, чтобы я остановил печать и восстановил полное написание имени композитора.
Мои связи с Англией оставались тесными. Моя шотландская подруга Линда Питерс последовала за мной в Лос-Анджелес, уехала обратно в Лондон, потом появилась снова Мы расходились и сходились опять несколько раз. В конце концов она осталась в Англии, вышла замуж за Ричарда Томпсона и стала его поющей партнершей.
Глава 30
Моим контактным лицом в отделе рекламы Warner Brothers был Дон Симпсон. Этому человеку было суждено стать символом излишеств Голливуда восьмидесятых, продюсером фильмов «Топ Ган», «Полицейский из Беверли-Хиллз» и «Танец-вспышка», а в 1996-м — жертвой передозировки прописанных ему наркотических лекарств. Он обладал живым умом, много читал (за исключением чего бы то ни было написанного до 1960 года или в Европе) и был очень честолюбивым. Его очаровали культы, которые обосновались в Калифорнии и активно пропагандировали сами себя, в особенности сайентология. Дон читал об эксперименте, проведенном на циклотроне исследовательской лаборатории Стэнфордского университета. Эксперимент состоял в том, что физиков просили искривить траекторию движения ускоренного электрона Наибольшего успеха добился Инго Суонн, сайентолог, и из семи остальных «искривителей» четверо тоже были сайентологами. Когда Дон услышал о моем собственном опыте общения с сайентологами в лице The Incredible String Band, он был заинтригован.
Дон любил цитировать историю Уильяма Берроуза о человеке, который отважился отправиться в тропический лес в поисках племенного ритуала, обладавшего невероятной мощью духовного преображения. Когда он достиг поляны посреди джунглей и встретился со знахарем, то узнал, что частью испытания является «трахание священного крокодила». Мы с Доном заключили договор: мы трахнем этого крокодила и выясним, в чем же заключается могущество сайентологии.
Через The Incredible String band я знал главу лос-анджелесской организации сайентологов и устроил для нас с Доном особый курс в их оптимистически названном «Центре для знаменитостей». В нашем случае не было никакого обращения в веру по почте или телефону, кроме того, мы смогли пропустить нудный вводный «Курс общения». Мы начали «одитинг», платя по 30 долларов в час. Во время сессии мы сидели напротив «одитора», держа пару жестяных банок, подсоединенных к «Е-метру», примитивной разновидности детектора лжи, который измеряет электрическое сопротивление кожи. Команды разработаны таким образом, чтобы выявлять воспоминания, которые запускали «инграммы — записи на клеточном уровне происшествий, связанных с болью, утратами, беспамятством, а также действительной или мнимой угрозой жизни». Когда память приводит в действие инграмму, прибор на это реагирует. Вы повторяете происшествие у себя в голове, никак его не оценивая, вспоминая связанные с ним визуальные образы, запахи, звуки и чувства до тех пор, пока стрелка не начнет «плавать»[227], показывая, что «заряд» стерт в результате принятия полученного опыта То же самое происшествие может быть вызвано в памяти на следующий день и не дать никакой реакции измерительного прибора Вы получаете новую команду: «Вспомните более раннее подобное происшествие». Вы продолжаете в том же духе, пока больше не сможете вспомнить «более ранних подобий». Я был удивлен тем, как много могу вспомнить из своего детства.
В этой теории есть смысл. Допустим, что в двухлетнем возрасте вы упали и ударились головой в комнате с бледно-голубыми стенами, при этом на плите был куриный бульон, а из колонок звучала музыка Гайдна Тридцать лет спустя ваше настроение без всякой видимой причины может сильно ухудшиться, если вы столкнетесь с теми же самыми звуками, запахами и образами. На сайентологическом жаргоне «клир» — это тот, кто закончил первый курс «одитинга» и считается готовым к переходу на более высокие уровни «ОТ» («оперирующий тэтан», термин для свободного духом человека). Однажды став «клиром», вы получаете возможность — по крайней мере в теории — реагировать на настоящее, будучи освобожденным от записанных на бессознательном уровне воспоминаний, которые вас отягощают. Вы должны чувствовать себя легче, счастливее и действовать более эффективно. И после некоторых сессий «одитинга» у нас обоих — и у Дона, и у меня — бывали моменты, когда мы чувствовали себя в приподнятом настроении и заряженными энергией.
Но сайентология включала в себя гораздо больше, чем «одитинг». У ее основателя Л. Рона Хаббарда (известного всем как АРХ) были правила на все случаи жизни. Если «клиры» следовали им, их усилия должны были по определению привести к «росту статистики» — так на сайентологическом жаргоне назывался успех. Когда я спросил о «кейсах»[228], где правила соблюдались, но «статистика» не «росла», я открыл понятие о «подавляющей личности» (ПА) и одержимости прошлыми жизнями. ПА — это «тэтан», который перенес настолько мучительную смерть в предыдущей жизни, что в текущей ничто не удержит его от программы действий, направленной на мстительное разрушение. Когда организация, управляемая в соответствии с заветами Председателя Рона, терпела неудачу, неизбежная ПЛ внутри нее должна быть изолирована и изгнана — хрестоматийный пример самооправдательной паранойи, логического круга[229] и поисков козла отпущения.
Когда «клиры» вспоминали «более ранние похожие случаи», переносящие их в прошлые жизни, казалось, что они всякий раз игнорируют теорию вероятностей. Каждый из них говорил, что раньше был египтянином, принцем или каким-нибудь столь же колоритным и романтическим персонажем. Беспокойная атмосфера уверенности наполняла собой «Центр для знаменитостей»: у всех были грандиозные планы — обычно касательно карьеры в шоу-бизнесе — и возможности неудачи просто не существовало. Это звучало как глава из третьесортного научно-фантастического романа Хаббарда, но в те дни — до Тома Круза и Джона Траволты [230] — быть скептиком было легко.
В один из уикендов я повредил шею, занимаясь бодисерфингом[231]. «Одитинг» не может проводиться, если вы испытываете боль или дискомфорт, поэтому меня послали к мануальному терапевту. Приемная была заполнена литературой ультраправого Общества Джона Берча; я решил, что это место слишком неприятное и ушел, не пройдя лечение. Меня вызвали в «Офис Охранника» для объяснений. Когда я предложил, чтобы мою травму вылечило время, меня спросили, не общался ли я с «лицами, враждебно относящимися к сайентологии». Я сказал, что большинство из людей, которых я знал, относились к сайентологии враждебно и что порывать со своими друзьями я не намерен. Сайентологи как роботы повторяли предостерегающие фразы из текстов Хаббарда Я ушел из центра и больше туда не возвращался. Вскоре подобная стычка произошла с ними и у Дона.
Для тех новичков, которые не получали наших голливудских зарплат, в счет оплаты «одитинга» засчитывались часы, которые они проводили на улице, «обрабатывая» прохожих. Мы встречали ревностных поборников сайентологии, которые были добровольцами в течение многих лет, но так и не получили столько часов, сколько мы с Доном оплатили просто из любопытства Чем больше времени и усилий они вкладывали в это дело, тем менее восприимчивы становились к вопросам или сомнениям Я прочел книгу «Истинное лицо Мессии», в которой разоблачалась ложь Хаббарда о его служебной карьере в военно-морском флоте и подробно излагалось его обращение к участникам конференции писателей-фантастов. В этом обращении он давал делегатам совет: если они хотят разбогатеть, то должны забыть о научной фантастике и «основать религию».
После этого неудавшегося эксперимента встречи с Майком Хероном и Сюзи Уотсон-Тейлор стали натянутыми. Однако я не потерял связь с Сюзи и после того, как их союз с Майком (так же как и группа) распался в конце семидесятых. Сюзи — это восхитительно позитивно настроенная девушка из верхушки среднего класса Она обожала Майка и грустила оттого, что у них нет детей. Будучи менеджером The Incredible String Band, Сюзи выполнила колоссальную работу в сложных обстоятельствах. У нее была хорошая работа на фирме Warner Brothers Records, но ей было трудно встретить мужчин, которые могли понять то, что она пережила, или быть терпимыми к ее преданности АРХ. В начале восьмидесятых ей предложили две работы: одной из них было повышение в должности на Warner Brothers, другой — пост в «Морской Организации», головном офисе Хаббарда во Флориде. Я убеждал ее согласиться на работу в звукозаписывающей компании, но Сюзи черканула мне пару строк, чтобы попрощаться, — она уезжала в Клируотер (АРХ выбрал этот город для расположения своей штаб-квартиры из-за его названия[232]). С тех пор я больше ее не видел.
