Саша ни разу не ходила на тренировки вместе с Эллой, да и без нее тоже. Внезапно она потеряла какой-либо стимул к занятиям. Она чувствовала, что хочет чего-то иного, а чего – понятия не имела. Саша много думала о словах Руслана, который мог бы действительно стать для нее самым близким человеком, помочь избавиться от этой сжигающей привязанности к подруге. С каждым днем Саша чувствовала все большую боль, глядя, как принцесса переодевается, рассматривая женственные линии тела, слушая нежный чудесный голос и глядя в эти голубые как небо в самый прекрасный день лета глаза. Элла была лучше нее, Руслан был лучше нее, ведь он не боится признаться в том, кем является на самом деле, не боится сказать о своих чувствах, не ожидая взаимности.
Но разве Саша может, зная о и без того тяжелой жизни лучшей подруги, поставить ее перед этим фактом? Заставить и ее мучится в обществе соседки по комнате, ненавидя себя за то, кем является или не является? Вечерами, когда Элла уходила на тренировки с Мерьем или гуляла с Тимуром, Саша плакала за закрытой дверью комнаты, думая обо всем ужасном, что случилось с ней: о тяжелой одинокой школьной жизни, о невозможности контролировать свою силу и быть хотя бы средней, а не самой бездарной студенткой, о смерти подруги, которая при жизни иногда отвлекала ее от печальных мыслей, о безмерной любви к лучшей подруге, в которой нельзя признаться, о невзаимности к Руслану, поддерживавшему ее даже в самые ужасные минуты и всегда находившему нужные слова.
Элла права, нужно быть благодарной за все, что имеешь, но что делать, если не получается? Просто ненавидеть себя? У Саши не было сил бороться с уничижающими мыслями, заниматься и становиться лучше. Если не видишь цели, к которой можно и нужно стремиться, то теряешь всякий стимул к жизни и попыткам изменить ее.
Саша старалась избегать разговоров с Эллой, потому что ей было очень больно быть лишь подругой, и с Русланом, зная, что такое любить безответно. Теперь все ее общение сводилось к нечастным вечерним беседам на кухне за чашкой чая с Розэ, которая в иные дни радостно убегала на свидания с Артуром.
– Ты говорила, что твоя бабушка помогала Магу, а потом перешла на сторону добра, благодаря чему он все же был повержен. Почему она так поступила? – однажды спросила Саша.
– Моя бабушка была одной из самых сильных фей, она была почти как Элла. Впрочем, они правда во многом похожи. Она любила Мага и верила, что он сможет применять свою силу для добра, пытаясь перебороть предрассудки против Магов, – рассказывала Розэ. – Она научила его всему, что умела сама. Так он и набрался силы. Но никто не принимал их любви и его магию, поэтому он обозлился и совершал ужасные поступки. Моя бабушка больше всего на свете жалела не о том, что научила его управлять силой, а о том, что не остановила в тот момент, когда он показал свою злобу. Она надеялась и верила, что он все же исправится ради нее. Когда она потеряла надежду, когда Маг убил стольких фей и воинов, что не было счету, бабушка решила, что должна остановить его. Ее просьбы и советы не помогали, поэтому она ушла от него и вместе с другими феями стала вести бой против него.
– Но как все же они победили?
– Моя бабушка была мастерицей по зельям и травам.
– Нас научат такому?
– Да, но это будет не на первом курсе. Бабушка создала зелье, которое сумело заставить Мага замереть. Всего на одну минуту он потерял способность к магии, и в эту же минуту принцесса Изабелла со всей силы ударила в него.
– Принцесса Изабелла? Что за принцесса?
– Принцесса Воздуха, бабушка Эллы.
– Он погиб тогда?
– Да.
– Что чувствовала твоя бабушка? Она ведь любила его.
– Она чувствовала боль и опустошение. Она надеялась, что его схватят и накажут, но не убьют. Но после она встретила моего дедушку, и жизнь наладилась. Хоть ей до сих пор больно, она понимает, что иного пути не было.
– Ты ведь поможешь Элле, когда появится Маг? Расскажешь об этом зелье? – спрашивала Саша, надеясь, что этот секрет сможет сохранить жизнь любимой подруги.
– Да, конечно, только я совсем не умею варить зелья. Я знаю рецепт, знаю, что основным компонентом был корень Вармондского цветка…
– Вармондский цветок?
– Тот, что растет в Ботаническом саду на территории университета. Там еще много чего, но именно он способен ослабить человека, обладающего магией.
Так и начались долгие дни и вечера в библиотеке: Саша искала все, что сможет помочь справиться с Магом так, чтобы Эллы не принимала в этом участия. Землянка была убеждена, что она здесь не просто так, не потому, что одарена волшебной силой, а для какой-то более высокой и значимой цели. Может быть, чтобы спасти любимую подругу. Девушка совсем забросила учебу, с головой уйдя в изучение истории. И конечно же, такое не могло никак не сказаться на и без того скромных успехах, которых добилась Саша в управлении своей силой на тренировках с Эллой.
Учебное время шло как всегда: лекции, семинары и практические занятия. Анна Владимировна, самая обожаемая преподавательница, на парах у которой феи могли непосредственно применять свои силы, получая дельные советы, объявила небольшое состязание: студентки должны бить по мишени, которая подсчитывает силу удара. В конце занятия будет выявлена самая сильная фея, которая будет иметь преимущество на экзамене в вине оценки, повышенной на один балл от той, что получит. Всем более чем очевидно было, что лучшей как всегда будет Элла. Понимая, что имеет преимущество, она решила начать первой, потому что остальным это казалось ужасным наказанием: неизвестность и боязнь показаться слабой или глупой в самом начале пугали всех кроме бесстрашной принцессы. Блондинка встала перед мишенью, размяла руки, закрыла глаза, а потом изо всех сил ударила в цель лучом светло-голубого цвета, похожим на соединение неба и ветра.
– Сто процентов, – объявила преподавательница. – Такого еще не бывало, поэтому я объявляю иное правило. Все, кто наберут больше семидесяти, получат награду. А то у остальных теперь и стимула не будет. Следующая!
Второй была Мерьем, которая пылала желанием обогнать в силе саму принцессу Воздуха. Она выбежала на арену, со всей силы ударила в мишень ледяной глыбой, разлетевшейся на сотни осколков при попадании в цель, и чуть не поранила одногруппниц.
– Семьдесят три процента, – огласила Анна Владимировна. – Мерьем тоже получает заслуженное поощрение.
Удивительно, но фея Воды была очень рада такому результату (хоть и совсем далекому от предыдущего). Все прекрасно знали, что больше восьмидесяти никто никогда не набирает. Так уж устроена эта мишень: идеал недостижим.
