Эмма резко отвернулась:
– Снисходительность с высоты преклонного возраста? Тебе все тридцать, не так ли? Знаешь, возможно, мне нужно нарисовать тебя! Думаю, я смогу вложить в портрет достаточно пыла.
– Охотно позволяю тебе сделать это. Мы, распутники, любим дамское внимание. – Выражение ее лица развлекло Джулиана. – Приятно видеть, что я тут не единственный, кто сердится, мисс Мартин.
Эмма ринулась вон.
Он был очень убедителен, думала она по дороге домой. Как относиться к его поведению, она понятия не имела, но, наверное, оно и к лучшему.
Глава 16
– Это последнее мероприятие, которое я посещаю, – нетерпеливо сказала Эмма, когда Дельфина, наконец, появилась в холле. Концертный зал был на реконструкции, одна стена закрыта полотном, и молодые щеголи тыкали в него тростями, поднимая клубы пыли. – У меня полно работы, такого скверного исполнения Моцарта я никогда не слышала, а если они продолжат стучать по полотну, я сама их стукну.
– Не кипятись, Эмма. Сезон есть сезон, что я могу поделать?
Эмме от светского сезона делалось дурно. Большой город вдруг оказался очень тесным. Она буквально заболевала от встреч с Джулианом. Сегодня он сидел в ложе напротив с какой-то блондинкой, которая вольно касалась его руки. Интересно, это всего лишь игра ее воображения или в толпе действительно зашептались, когда он вошел? Эмме хотелось рассказать Лондону, что за человек Маркус Линдли, которого здесь чуть ли не боготворят, но боялась, что у нее не хватит слов, чтобы описать поразительную комбинацию злобы, трусости и высокомерия.
– С таким хмурым лицом, как сейчас у тебя, служанки скребут полы, – заметила Дельфина.
– Мне все эти события удовольствия не доставляют.
– Ты уже об этом сказала.
– Тогда перестань таскать меня с собой. Уж это ты можешь для меня сделать. С меня довольно.
– Послушай, я не виновата, что у тебя всю неделю скверное настроение! Перестань жаловаться. Сейчас появится Гидеон, и мы уедем. Ой… это что, жена Локвуда?!
Девушки обернулись. Вошел Локвуд с высокой, хорошо сложенной рыжеволосой дамой, на веснушчатом лице которой отражалось явное неудовольствие. Возможно, ее раздражала поспешность, с которой граф тянул ее вперед.
– Не поздновато ли, милорд? – улыбнулась Дельфина. – Третий акт начался.
– Вы меня знаете, – небрежно бросил Локвуд, остановившись. – Сейчас модно опаздывать или даже совсем не приходить.
– Последнее было бы предпочтительнее, – пробормотала его дама.
Обычно благодушное лицо графа нахмурилось.
– Мисс Мартин, графиня, позвольте представить вам мою сест…
– Жену, – сказала рыжеволосая дама, так резко протянув руку, что Дельфина вздрогнула.
– Она мне больше сестра, – стоял на своем граф.
– Ну нет, – проворчала леди Локвуд. – Бог слишком милостив, чтобы связать нас родством.
Эмма крепко тряхнула руку леди Локвуд. Графиня сама этого хотела.
– Очень рада познакомиться с вами, графиня.
Женщина широко улыбнулась, и бледное лицо, которое, казалось, затмевали сияющие рыжие волосы, вдруг будто осветилось изнутри.
– Боже правый, Анна, ты все еще пользуешься этой уловкой? – фыркнул Локвуд.
Она на него даже не взглянула.
– Это не уловка, это моя улыбка. – Сведя огненные брови, графиня разглядывала Эмму. – Вы и есть та художница, которую он продвигает?
– Ш-ш-ш! – Локвуд тревожно огляделся. – Черт побери, Анна, это же тайна!
– А она понимает, что она рисует? – Рыжеволосая дама сочувственно погладила Эмму по руке. – Похоже, вы тоже жертва амнезии? Мой муж все об этом знает, может быть, он предложит вам какое-нибудь средство, поскольку, кажется, способен победить этот недуг, когда пожелает.
– Довольно! – Взяв спутницу за руку, Локвуд потащил ее дальше.
Эмма изумленно переглянулась с кузиной.
– Обязательно заезжайте к нам, леди Локвуд! – сказала вслед Локвудам Дельфина.
– Не могу, я завтра уезжаю в Париж! – прокричала женщина.
– Черт побери! – рявкнул граф.
Больше девушки ничего не услышали, поскольку Локвуды скрылись из виду.
– Очень странно, – взволнованно сказала Дельфина. – Знаешь, когда я в прошлый раз их видела, они ворковали как голубки.
– Время все меняет, – пробормотала Эмма. Толпа юнцов, колотящих тростями, с каждой минутой увеличивалась. Черт возьми! – Так где же лорд Чад?
– Его перехватил Палмерстон, – вздохнула Дельфина. – Я видела, что он затаился поблизости, когда упал занавес. Я уверена, что они прячутся в карете, обсуждают стратегию. Мне бы очень хотелось, чтобы премьер-министр усвоил хоть какие-то правила приличия относительно светских развлечений.
– Тогда я подожду на улице.
– Я пойду с тобой, – подобрала юбки Дельфина. Но тут к кузине подошла леди Мейблторп, чтобы поговорить о благотворительном мероприятии.
Так они никогда отсюда не выйдут. Вздохнув, Эмма нырнула в дверь.
Головная боль мгновенно ослабла. Небо прояснилось, ночной ветерок, прохладный и нежный, намекал на приближающееся лето. Если не считать фырканья лошадей и покашливания кучеров, часами дожидавшихся возвращения хозяев, все было тихо. Ни лорда Чада, ни премьер-министра Эмма поблизости не заметила.
Звук шагов привлек ее внимание. Кто-то шел по улице. Цилиндр покачивался в такт широким шагам.
Мужчина поднял голову, и Эмма, ожидавшая увидеть лорда Чада, поняла, что ошиблась. Их взгляды встретились, и незнакомец ускорил шаг. Теперь он поднялся на тротуар. Эмма ощутила тревогу. Она дернула дверь, но ту заклинило. Она вложила в рывок всю свою силу. Тщетно. Мужчина поднял трость. Схватившись за дверной молоток, Эмма забарабанила в дверь. Где же лакеи?
В основании трости что-то блеснуло.
Клинок!
– Уходите! – крикнула Эмма.
Глупая! Вспотевшая ладонь соскользнула с ручки двери. Эмма, спотыкаясь, чуть отступила. Теперь незнакомец меньше чем в пяти ярдах от нее… Она снова дернула дверь.
Огромная дубовая створка распахнулась, отбросив ее в сторону. Обернувшись, Эмма увидела, как мужчина, уронив трость, бросился в лабиринт карет.
– Все в порядке? – Окинув ее быстрым взглядом, Джулиан поспешил за мужчиной.
Свет, лившийся из открытой двери, слепил ее. Эмма заморгала и толкнула дверь.
– Что случилось?
– Извините, – сказала Эмма появившейся блондинке. – Миссис… Миссис Мейхью? Я вас не заметила.
Миссис Мейхью, прищурившись, посмотрела на нее, потом молча оглядела улицу. Без сомнения, ищет Джулиана. Эмма, прислонившись к стене, тоже поискала его взглядом. Сердце молотом стучало в груди. Не надо ей было уезжать из Даррингема.
Спустя минуту появился Джулиан. Когда он остановился возле лестницы, чтобы подобрать брошенную трость, появилась его карета с герцогской эмблемой на дверце.
