— Не подходи ко мне…
— Хорошо. — Он замер. — Хорошо. Только вернись назад.
— Мне некуда возвращаться, — заплакала я. — Ты сам знаешь… Ничего нет, и меня нет тоже.
— Варя, пожалуйста… Я люблю тебя… возьми меня за руку. Ты слышишь?
Мысли его кружились темным роем, и одна была настойчивее всех. Я улыбнулась, всхлипнула и оттолкнулась от парапета.
Он рванулся вперед и успел схватить меня за руку. Полминуты мы смотрели в глаза друг другу, а внизу была черная бездна, такая же, как в его глазах.
— Пожалуйста, помоги мне, — испугалась я. Его и моя ладонь вспотели, пальцы соскальзывали. Он пытался левой рукой найти какую-нибудь опору и не мог ни за что ухватиться.
— Дай мне другую руку! — крикнул он испуганно, свешиваясь вниз.
— Я не хочу умирать, — пролепетала я и потянулась к нему, он схватил меня за локоть, но поскользнулся и едва не упал сам, я вскрикнула, он выпустил локоть, с ужасом глядя в мои глаза.
«Клим может меня вытащить, мы обнимемся и будем любить друг друга долго и счастливо. Я даже излечусь от шизофрении и нарожаю ему детей… Ну и где здесь романтизм?.. К черту!» — решила я. Пальцы соскальзывали… Расхожий кадр, а как впечатляет, Клим попытался перехватить мою ладонь и не смог. Рот его перекосило от крика, а мне вдруг стало смешно:
«Смотри-ка, вспомнил Бога…»
Я разжала ладонь… руки взметнулись, как крылья, и я полетела вниз. Однако плюхнуться с такой высоты в реку — дело малоприятное. Подкорректировав свой полет, в воду я вошла «солдатиком». Глубина приличная, и мне потребовалось время, чтобы выбраться на поверхность. Отплевываясь и тряся головой, я попробовала оглядеться и тут увидела Клима. Он не придумал ничего умнее, как прыгнуть за мной. Ко всему прочему не умел плавать. Спаситель хренов… Ну надо же. Точно псих.
Если он сейчас утонет, то лишит меня всякого удовольствия. Течение здесь сильное, Клим отчаянно барахтался, но к тому моменту, когда я смогла подобраться поближе, уже исчез под водой. Пришлось за ним нырять. Плаваю я хорошо, но тащить на себе здорового мужика занятие не из легких. Клим был в отключке и весил килограммов сто, не меньше. Я ухватила его за ворот куртки, поддерживая лицо над водой, и, чертыхаясь, поплыла к берегу.
Плеск за спиной испугал меня, акулы здесь не водятся, но все равно страшно. Я взвизгнула и обернулась. Резо двумя сильными бросками покрыл расстояние между нами и перехватил мою руку.
— Держи Клима! — отплевываясь, крикнула я. — Он вроде бы нахлебался.
Без тяжкой ноши плыть стало легко, я первой выбралась на берег, Резо выволок Клима и бросил на песок.
— Он жив? — спросила я.
— Думаю, да.
— Отлично. Сматываемся отсюда. Надеюсь, ему повезет, и его подберет милицейский патруль.
Я шагнула в воду.
— Куда ты? — забеспокоился Резо.
— Придется еще немного поплавать, — усмехнулась я. — Не стоит оставлять следы.
В последующие два дня я сидела дома безвылазно. Резо вел себя на редкость прилично, появлялся только тогда, когда его звали. Правда, не удержался и спросил:
— Зачем ты его вытащила?
— Проявила человеколюбие, — отрезала я. — Инстинкт, слышал такое слово? Один тонет, другой спасает.
— Я думаю, ты хочешь, чтобы он сделал это сам.
— Сам себя спас? — подняла я брови.
— Нет. Сам себя убил.
— И в кого ты у нас такой умный? — покачала я головой.
Папа сообщил, что задержится. Где и по какой причине? Мне происходящее совсем не нравилось. Док не убрался из города, вместо этого отправился на работу. Все шло совсем не так, как я задумала.
Пользуясь тем, что Папы нет и мы с Резо предоставлены сами себе, я еще раз попыталась найти Скобелева. Рискнула проехать по улице, где он жил, и даже заглянула в пивнушку. Несколько раз звонила. Резо хмурился, выглядел несчастным, но вопросов не задавал.
— Ты можешь узнать, как дела у Клима? — спросила я.
— Отлично, — пробурчал он. — Оклемался и уже нам звонил.
Это было для меня новостью.
— Звонил? Когда?
— Вчера. Спросил, где ты. Я ответил: не знаю и никто не знает.
— Почему мне не сказал?
— А ты не спрашивала. Спросила — я ответил.
— Ну молодец… Как думаешь, что решил Клим?
— Вчера какие-то придурки шарили в реке возле моста и ниже по течению. Думаю, Клим тебя похоронил.
— Славненько. Чуть позже я воскресну.
— В таком случае тебе не стоит появляться в городе.
Последнее замечание показалось мне мудрым. Пусть все идет своим чередом, а мы посмотрим, что из этого выйдет.
Скобелеву я продолжала звонить, уже подозревая, что занятие это бесполезное. Он либо погиб, либо сбежал из города. В очередной раз набрав его номер, я через пару секунд с удивлением услышала мужской голос.
— Да.
— Виктора Алексеевича, пожалуйста.
— Это ты? — обрадовался он. Сомнения отпали: я говорю со Скобелевым, но его появление после долгой разлуки выглядело подозрительно, и особенно радоваться я не спешила.
— Я очень испугалась, — сказала я. — Где ты был?
— Рыскал по городу, — торопливо ответил он, чувствовалось, что очень взволнован. — Я не мог тебя предупредить, то есть я без конца звонил по номеру, который ты оставила, но мне никто не отвечал.
— Я сейчас живу в другом месте, выполняю задание. Звонить туда опасно.
И тут Скобелев произнес фразу, от которой я слегка обалдела.
— Варя, я нашел Монаха.
— Что?
— Я случайно увидел его в городе и выследил. Поначалу у меня были сомнения, но теперь я абсолютно уверен: он прячется в Лужино, знаешь, там коттеджи недостроенные, прямо возле реки. Так вот: Монах в одном из них. Он все еще интересует руководство?
— Конечно. Расскажи подробнее.
— Я заметил его в городе случайно. Пошел за ним. Видел, как он с кем-то разговаривал по телефону, запомнил номер. Потом я потерял его и тогда решил узнать, кому он звонил. Молодая женщина. Несколько дней я следил за ней и таким образом вышел на Монаха. Он в первом от реки коттедже… — Скобелев помедлил и спросил:
— Приказ в силе?
— Вот что, Витя. Я должна с ним встретиться и поговорить. Ты будешь меня страховать. Монаха уберешь только в крайнем случае. — Он ответил не сразу. — Ты понял? — спросила я.
— Да. Когда я должен быть на месте?
— Решай сам. Я появлюсь там примерно через два часа.
Я повесила трубку и прошлась по комнате, впрочем, ходьба эта больше напоминала бег. Предстоящая встреча с Монахом меня очень взволновала.
Лужино находилось в полукилометре от объездной дороги. Несколько лет назад там затеяли строить коттеджи, и они действительно начали расти как грибы: совершенно одинаковые, большущие, из красного кирпича, внизу, как положено, гараж, под крышей — мансарда. Стоило такое чудо очень дорого, а вот район был выбран неудачно: совсем рядом шумное шоссе. Да и сами коттеджи стояли почти вплотную друг к другу, ни тебе сада на полгектара, ни зеленой лужайки величиной с аэродром. Кому ж понравится? Богатые люди район проигнорировали, а бедным двухэтажные монстры на триста квадратных метров были не по карману. Коттеджи пустовали (было их, по-моему, штук двенадцать), а фирма вроде бы прогорела. Однако, иногда проезжая мимо, я видела в той стороне башенный кран и машины, это как-то намекало на продолжение работ.
Выходит, Монах нашел себе там пристанище. Внутреннюю отделку коттеджей произвести не успели, но крыша, двери и стекла в рамах там точно есть. Следовательно, жить можно, если человека не пугают определенные неудобства. Одно оставалось неясным: на что рассчитывал Монах, обретаясь рядом с городом, ежечасно рискуя буйной головушкой? Ведь подружку, доставлявшую ему провиант, мог выследить не только Скобелев. Что ж, встретимся, узнаем.
Теперь предстояло решить, что делать с Резо. Я вышла на веранду и покосилась на него. Он сидел в кресле и безотрывно смотрел в одну точку, следовательно, смог найти в ней что-то интересное. Почувствовав, что я рядом, поднял голову и нахмурился. Его неуемную бдительность следовало усыпить.
— Резо, — позвала я жалобно, — пожалуйста, зайди ко мне в комнату.
Он потопал в мою комнату, я извлекла дискету и протянула ему.
— Спрячь. Ее никто не должен видеть.
— А что там?
— Мои мысли.
— Это не мысли, а закорючки, и не морочь мне голову.
— Если мои мысли станут реальностью, ты будешь великим человеком. Я могу рассчитывать, что никто, кроме тебя, не увидит дискету?
— Конечно, — проворчал он.
— Спасибо. И еще, мне нужно достать из кладовки коробку, идем.
Кладовка была большая и запиралась на засов.
— А зачем тебе коробка? — проявил он любопытство.
— Сейчас узнаешь, — ответила я. Он развернул стремянку и полез наверх, а я выскочила из кладовки, заперла дверь и для верности подтащила к ней тумбочку. Ему потребуется время, чтобы выбраться.
Сломя голову я кинулась в гараж. Ключи от «Опеля» Резо всегда таскал с собой, но, кроме «Опеля», в гараже стоял еще «Форд», довольно старый. Папа давно хотел от него избавиться, но все руки не доходили, и машина спокойно ржавела в уголке. Впрочем, насчет ржавела — явное преувеличение, «Форд» выглядел весьма прилично, я бы даже сказала, шикарно. Не для Папы, само собой, а для меня. Ключи висели тут же, в гараже, на гвоздике возле ворот. Я нажала кнопку, пока ворота открывались, завела машину, слыша, как из дома доносятся ритмичные удары, это пытался освободиться Резо. Через пять минут я уже летела по проспекту. Теперь Резо даже на своем «Опеле» меня не догонит, просто не сможет напасть на след.
