— Он мой близкий друг, — начала я оправдываться и сама на себя злилась за это. — Мы больше двух лет вместе. Понимаешь?
— Конечно, я понимаю, — сказал Резо. — И не надо нервничать.
— Я не могу не нервничать, когда вокруг творится такое. Док спятил, а Скобелев того хуже: взял и удавился. И все мне испортил.
— Что все? — повернулся ко мне Резо. Чтобы не торчать на глазах граждан, он потихоньку тронулся с места и объезжал квартал по кругу.
— У меня был план. Просто замечательный план. А теперь он летит к черту.
— Ясно, — кивнул Резо. — Тебе нужен киллер. И кого ты собралась укокошить?
— Евгения Алексеевича Чумакова, — вздохнула я. Резо едва не влетел в фонарный столб.
— Чуму?
— Чуму, если тебе так больше нравится.
— Мне это совсем не нравится. Зачем тебе Чума? Он Папин друг… и вообще, он сам по себе, а ты сама по себе.
— Это Папа считает, что он ему друг, а у Чумакова на этот счет свои идеи. Пока Папа благодушествует возле бассейна, дружок зря времени не теряет, и скоро Папа будет очень удивлен: в лучшем случае его отправят на пенсию, в худшем… в худшем ты сам знаешь…
— Почему бы не рассказать об этом Папе?
— А он поверит? У меня нет доказательств.
— А откуда тебе вообще известно о том, что затеял Чума?
— Откуда-откуда, оттуда, — проворчала я. Рассказывать Резо о своем даре желания не возникло. Опыт с Доком намекал на то, что свои тайны надо держать при себе.
— По-моему, ты врешь, — заявил Резо. — На самом деле ты просто продолжаешь играть.
— Что за чушь? Что мне с этой игры?
— Что получаешь, когда выигрываешь? Удовольствие, — пожал он плечами. — Значит, ты хочешь, чтобы я убил Чуму, — без перехода заявил он, а я малость обалдела.
— Нет, не хочу.
— Врешь. Или у тебя есть на примете еще один киллер, которому ты могла бы довериться?
— Ты не киллер, ты охранник.
— Боюсь, что уже нет. Я успел нарушить все существующие правила.
— Какие, к черту, правила? — проворчала я.
— Убить Чуму нетрудно, — заявил Резо, опять-таки без перехода. — Он немного… бесшабашный, именно так я назвал бы его характер. Чума не любит ездить с охраной, живет один в обыкновенной трехкомнатной квартире. Он умный, не высовывается, стоит за спиной Папы, и его еще ни разу не пытались убить. Во всяком случае, я такого не припомню. Я могу заехать к нему домой. Папа раз пять отправлял меня к Чуме с поручениями. Он не удивится.
— Обычно Папа звонит ему по телефону, прежде чем тебя отправить?
— Звонит. Но ведь может возникнуть что-то срочное.
— Он увидит тебя и позвонит сам, чтобы узнать, в чем дело.
— Сначала он откроет мне дверь. Я скажу, что меня послал за ним Папа. Даже если он решит проверить, не успеет.
— Честно скажу, твой план не кажется мне особенно удачным.
— У тебя есть другой? — удивился он. — Пообещай мне, что Папу ты не тронешь, — добавил Резо, чуть помедлив.
— Я просто хотела отправить его на пенсию. Честно. Я никогда не планировала от него избавиться… насовсем. Только вот в чем проблема: Папа может захотеть избавиться от меня. И что тогда будешь делать ты?
Резо тяжело вздохнул и не отвечал очень долго, так что я даже начала беспокоиться.
— Папа велел тебя защищать. Он так и сказал: головой за нее отвечаешь. Другого приказа не было. И Папа не уточнял, от кого я должен тебя защищать, а от кого нет. Значит, защищая тебя от Папы, я выполняю его приказ.
С Резо не соскучишься, он очень любит порассуждать. Я послушала, подивилась, а потом заявила:
— По-моему, это очень верное решение.
— Ага. Только ты так и не сказала: что будет дальше?
— Давай сделаем одно дело, а там перейдем к другому.
Посвящать его в свои планы я не торопилась. Если моя затея удастся, после недавней гибели Клима и Монаха, а также предполагаемой кончины Чумы в городе начнется полная неразбериха и произойдет смена власти. Папа старый человек и скорее всего вынужден будет спокойно наблюдать со стороны, как молодежь рвется в бой за сферы влияния. А в такой ситуации, как известно, кто успел, тот и съел.
Я покосилась на Резо, шут гороховый на троне — это то, что они заслужили… Какое счастье, что люди не умеют читать мысли друг друга.
Однако через час, когда Резо, зайдя в кабинет Папы, отпросился у него до утра под предлогом необходимости навестить любимую девушку, я начала нервничать, а потом и вовсе запаниковала. Резо прямо из кабинета прошел к своему «Опелю», ни разу не обернувшись, сел в машину и исчез за поворотом. А я стала грызть ногти и носиться по комнате. То, что Резо не зашел и не обернулся, показалось обидным, а мысль о том, что я могу его больше никогда не увидеть, вызвала острую боль.
Ночь была нескончаемой и мучительной. Я была готова наплевать на все планы, я молилась о том, чтобы Чума уехал куда-нибудь из города и Резо не смог его найти. Впрочем, хорошо его зная, я была уверена: он не остановится, следовательно, риск только возрастет. Эта мысль вызвала во мне панический ужас. Мне очень хотелось удрать из дома, позвонить Резо, сделать еще какую-нибудь глупость, лишь бы убедиться в том, что он жив и здоров.
В третьем часу ночи, доведя себя до истерики, я выскользнула из комнаты и пробралась к телефону в холле. Рядом была кладовка, я заперлась в ней, прихватив телефон, и, посветив себе зажигалкой, набрала номер. Сердце билось где-то в горле, а потом и вовсе замерло, когда я услышала его голос.
— Да.
— Это я, — смогла произнести с третьей попытки.
— Ты в доме? — забеспокоился он.
— Да.
— Все в порядке, увидимся утром.
— Не приезжай, встретимся где-нибудь и уедем…
— Это сейчас неразумно, — вздохнул он.
Я вернулась в комнату, думая о Резо. Он необычайно деликатный человек, никогда и ни в чем меня не упрекает.
«Надо сматываться, — решила я. — Наплевать на все и бежать из города без оглядки».
Утром все выглядело не так страшно. Когда я вышла приготовить завтрак Папе, Резо уже сидел на веранде, закинув ногу на ногу, и как ни в чем не бывало поглядывал по сторонам. Первой мыслью было кинуться ему на шею, но рядом крутился Толик, потом появился Папа, в общем, остаться наедине не было никакой возможности. Одно радовало: о неожиданной кончине Чумы еще никто не знал. Мысли с утра у всех были ленивые и совершенно для нас неопасные.
Воспользовавшись тем, что Папа в хорошем настроении, я попросила разрешения отдохнуть на турбазе. Папа разрешил, и через час мы с Резо выехали за ворота. Мне очень хотелось перебраться к нему на колени, обнять покрепче и прижаться к груди, но это выглядело бы так сентиментально, глупо, что разом отбило всякую охоту.
— Куда? — спросил Резо, глядя на меня с непонятным сожалением.
— На дачу к Скобелеву. Надо избавиться от оружия, чтобы никто не мог связать его с убийствами.
Резо согласно кивнул, а я по дороге неоднократно пожалела о его способности думать только о том, что у него перед глазами. Сейчас перед глазами было шоссе, вот о нем он и думал. О грузовике, который тащится по левой стороне, мешая движению, о «Запорожце», в окно которого высунула симпатичную морду овчарка… и больше ничего. Все-таки я сижу рядом. Резо повернул голову, посмотрел на меня и улыбнулся.
— Сбежим? — с надеждой спросила я.
Он покачал головой.
— На самом деле я думаю, что от Папы не сбежишь, то есть, если он узнает, кто убил Чуму, найти где-нибудь тихое местечко станет затруднительным. Может, нам повезет. Ты свободный человек, и тебе незачем жить в его доме.
— А ты? — насторожилась я.
— Что я?
— Ты уйдешь от Папы?
— Видишь ли, — почесал он за ухом, — в такой работе, как моя, есть недостатки. Никто не может просто так взять и уйти. Платят у нас прилично, но график увольнения на редкость паршивый…
— Иногда фирма прогорает, — нахмурилась я. — И парни вроде тебя остаются без работы.
Этот разговор вынудил меня вернуться к первоначальному замыслу.
На даче мы пробыли недолго. Собрав оружие в мешок, утопили его в болотце по соседству. Теперь, если оно и отыщется, связать его со Скобелевым будет затруднительно.
Покончив с этим, мы поехали на турбазу, пообедали и даже немного погуляли в роще. Несмотря на хорошую погоду, природа нас не очень привлекала, вдвоем в домике было гораздо интереснее.
Ближе к ужину я уже твердо знала, что вся моя предыдущая жизнь прошла впустую. Какой же я была дурой и сколько времени потратила зря. Я могла бы обратить внимание на Резо в первый свой визит к Папе. Почему бы нет? Надо быть внимательной к людям.
Ужинать не хотелось, и как ни крути, а надо было возвращаться. Я запечалилась, Резо погладил меня по плечу и заявил:
— Лучше делать вид, что ничего не случилось. Я имею в виду Чуму и все такое.
В конце концов, ты здесь вообще ни при чем, а я просто твой охранник, и до всего остального мне дела мало. Если повезет, мы выкрутимся.
— А если нет?
