— Я вам еще нужен, сэр? — Ласло опять вертел пуговицы.
— Не хочешь вместе со мной поработать над моим последним проектом? — предложил Роман, сгребая в охапку сваленные на письменном столе бумаги.
— Почту за честь, сэр, — приосанился Ласло.
— Отлично. Тогда слушай внимательно. В настоящее время я пытаюсь создать формулу, которая позволила бы нам бодрствовать в дневные часы. — Роман протянул Ласло бумаги.
— Потрясающе! — округлив глаза, выдохнул коротышка химик и, забыв обо всем, углубился в бумаги.
Роман, отойдя к столу, вскрыл доставленную накануне посылку.
— Здесь корень одного чрезвычайно редкого растения, которое растет только в Южном Китае. По слухам, оно обладает совершенно уникальными возбуждающими свойствами. — Порывшись в коробке, Роман вытащил тщательно упакованный в несколько слоев мягкой пористой бумаги корешок.
— Можно посмотреть, сэр? — загорелся Ласло.
— Конечно. — Еще неделю назад Ромам не мог думать ни о чем, кроме своего нового проекта. А теперь проект потерял для него всякий интерес. Для чего ему эта формула? Чем он будет заниматься целыми днями, если рядом не будет Шанны, — мух считать? Она задела его чувства сильнее, чем казалось. И вот теперь исчезла… и он ничего не можете этим поделать…
Прошло два часа. Роман вернулся в свой городской особняк. Гости из Европы уже прибыли — Роману сказали, что их разместили на третьем и четвертом этажах. Его так называемый «гарем» за грубость по отношению к Шанне понес суровое наказание — всех женщин посадили под домашний арест на втором этаже.
Войдя в кабинет, Роман направился к бару, собираясь подкрепиться перед сном. Он сунул бутылку с кровью в микроволновку и, пока она грелась, подошел к письменному столу.
И тут Роман окаменел. Не веря собственным глазам, он смотрел на тускло поблескивающее на столе тяжелое серебряное распятие.
— Шанна… О нет! — Роман машинально схватил распятие и тут же, зашипев от боли, отдернул руку. — Проклятие! Выронив распятие, Роман разглядывал обожженные подушечки пальцев. Именно то, что нужно, с мрачной иронией подумал он, — еще одно болезненное напоминание о том, что в глазах Господа Бога он отверженный. Пропади все пропадом! Наутро от ожога не останется и следа, но что теперь будет с Шанной?! Лишившись распятия, она станет легкой добычей для русских вампиров…
И это тоже его вина. Он должен был сказать ей правду. А теперь, в гневе, она отвергла единственную вещь, которая помогла бы ей уцелеть.
Роман, зажмурившись до рези в глазах, постарался сосредоточиться. Прошлой ночью ему удалось установить с ней ментальную связь. И к его удивлению, она оказалась удивительно прочной — и вдобавок обоюдной. Возможно, ему удастся связаться с ней еще раз?
Стиснув зубы он мысленно потянулся к ней.
«Шанна! Шанна, откликнись! Где ты?»
Кровь Христова… он давно уже не чувствовал себя таким одиноким и беспомощным…
Шанна чуть слышно застонала. Ее преследовал странный сон. Она была на работе — перед ней в зубоврачебном кресле сидел Томми. Почему-то он велел ей пойти отдохнуть, но в следующую минуту это был уже не Томми, а Роман. Увидев Шанну, он протянул к ней руку ладонью вверх. Оцепенев от ужаса, Шанна не отрываясь смотрела на лужицу крови, посреди которой поблескивал: волчий клык.
Шанна зарылась головой в подушку.
Нет… только не кровь.
Там, во сне, она поспешно схватила инструменты и заглянула Роману в рот. Потом озадаченно поправила зеркальце. Что за черт… В зеркальце отражался пустой стул… Внезапно она почувствовала, как пальцы Романа стиснули ей руку. Вырвав у нее из рук зеркальце, он со звоном швырнул его в лоток.
— Пойдем, со мной.
Внезапно они снова оказались в его кабинете. Роман сжал ее в объятиях.
— Доверься мне, — беззвучно прошептал он. Шанна почувствовала, что тает.
А потом он поцеловал ее — так пылко, что она, застонав, сбросила с себя одеяло. Взяв Шанну за руку, Роман повел ее в спальню. Дверь распахнулась, и Шанна изумленно ахнула.
Его королевских размеров кровать бесследно исчезла.
Шанна, увернувшись, бегом бросилась в кабинет, но там уже был его гарем в полном составе — женщины, тыкая в Шанну пальцем, насмехались над ней. Среди них она заметила новенькую — ту самую мертвую блондинку, которую показывали по телевизору. Из двух отметин у нее на шее сочилась кровь.
Шанна рывком села на постели, хватая воздух пересохшими губами. О Господи… неужели можно сходить с ума даже во сне?! Обхватив голову руками, она со стоном потерла виски.
«Шанна! Шанна, откликнись! Где ты?»
Шанна, сдавленно ахнув, обвела взглядом комнату и почувствовала, как от первобытного страха, пустеет в голове. Она нисколько не удивилась бы, если бы одна из съежившихся в углу теней вдруг шевельнулась и двинулась к ней. Взгляд Шанны метнулся к часам. Половина шестого утра. Она нащупала выключатель и зажгла свет.
Никого. Шанна со свистом втянула воздух. Чего и следовало ожидать, подумала она. Роман ничем не сможет ей помочь. Да она и не примет его помощь. Ему нельзя, доверять. Из глаз хлынули слезы.
Господи помилуй, она давно уже не чувствовала себя такой одинокой и беспомощной…
Глава 14
Большую часть дня Шанна просидела у себя в номере, дожидаясь, когда можно будет отправиться по тому адресу, который дал Боб. Он сказал, что там она будет в безопасности. Шанна и сама не заметила, как мысли ее вновь вернулись к Роману. Как она могла так ошибиться в нем?
Роман… гениальный ученый — и чертовски привлекательный мужчина. Он спас ей жизнь, даже не подумав о том, что рискует при этом собственной. Он показался добрым и благородным. Однако было еще кое-что, что она чувствовала в нем. Скорбь и угрызения совести. И это было понятно ей как никому другому. Бог свидетель, она сама будет горевать и мучиться угрызениями совести до конца своих дней. Ведь Карен была еще жива, когда она наткнулась на нее. Может, ей еще можно было помочь. Но она струсила. И оставила ее умирать.
Внутренний голос подсказывал, что и Романа мучает нечто подобное. Между ними успела установиться глубокая внутренняя связь — Роман подарил ей надежду на будущее, и, Бог свидетель, Шанна сделала для него то же самое.
Так как же могло случиться, что Роман оказался распутником с целым гаремом подобранных на панели девиц, которых он поселил в своем доме? Неужели страх и одиночество до такой степени затуманили ей мозги, что она разучилась разбираться в людях? Может, в своем отчаянном стремлении найти родственную душу она просто спроецировала на него собственные чувства и созданный ею идеальный образ не имеет ничего общего с настоящим Романом?
