Оскорбленный Сандвич немедленно покинул борт флагмана и отправился к себе. По всей бухте сновали шлюпки и баркасы. Вдалеке на берегу сновали толпы матросов, таскавших и кативших бочки.
Всего в союзном флоте на тот момент числилось пятьдесят три английский и тридцать французских кораблей, кроме этого имелось и немалое число фрегатов, яхт и брандеров.
Не успел адмирал Сандвич добраться до своего корабля, как вдали ударила сигнальная пушка дозорного судна, оповещавшая о появлении голландцев. Английский флот был застигнут врасплох. Бросив оставшихся на берегу, капитаны спешно рубили топорами якорные канаты и без всякого порядка бросились к выходу из бухты.
Голландский флот уже вовсю лавировал неподалеку от бухты Солебей. С передовых фрегатов были усмотрены союзники, в неразберихе покидающие бухту и кое-как выстраивающиеся по ходу движения… Герцог Йоркский вел англичан, составлявших эскадру красного флага. Они же составляли и эскадру синего флага, ведомую графом Сандвичским и адмиралом Эдуардом Монтэгю. Эскадру белого флага состоящую из французских кораблей вел вице-адмирал граф д, Эстре.
– Ну, вот и флот двух королей против одного прядильщика канатов! – с мрачной иронией проворчал Рюйтер, обследуя, своей видавшей виды, зрительной трубой покрывающийся белыми парусами горизонт. – Прибавить парусов и начать движение к норду!
Против 45 английских и 26 французских судов Рюйтеру удалось собрать лишь 61 судно с более чем 40 орудиями; судов и 35 транспортов. Союзники располагали 5100 орудиями и свыше 33000 человек команды, голландцы только 4500 орудиями и 21000 человек команды. На многочисленных английских транспортах находилось большое число солдат, а в Дюнкерке французы имели еще 2000 человек, которые после высадки с флота должны были быть переправлены туда же. Герцог Йоркский, как главнокомандующий, командовал центром на флагманском 120-пушечном «Ройял Принсе». Севернее его стоял лорд Монтегю, державшйи флаг на 100-пушечным «Ройял Джеймс». Южнее, в середине, стояла французская эскадра под начальством вице-адмирала графа д'Эстре, флагманский корабль «Сен-Филипп» (78 пушечный); младшим флагманом у французов был генерал-лейтенант Авраам Дюкен.
Из хроники войны: «В голландском флоте де Рюйтер вел центр на корабле „Семь Провинций“, Банкерс левый (южный) фланг, а ван Гент правый (северный) фланг. Все шесть эскадр неприятельских флотов можно считать приблизительно равными по силе. Де Рюйтер ослабил свои 9 отрядов, выделив из каждого по 2 корабля и 2 брандера, чтобы составить особый отдельный отряд. Последний, в составе 18 кораблей и 18 брандеров, шел вперед флота, образуя передовую линию фронта и предназначался для задуманной де Рюйтером атаки брандеров на стоящие на якоре английские корабли, если бы к тому представилась возможность.
Английский берег у Солебея идет с севера на юг; в прежние времена бухта глубже врезывалась в берег, чем теперь. Союзный флот стоял почти параллельно берегу, вблизи него. Монтегю стоял севернее Йорка, д'Эстре южнее него, несколько дальше от берега, причем между французами и англичанами оставался промежуток. При начавшемся 6 июня свежем ONO положение Монтегю было особенно невыгодным, а в случае усиления ветра или внезапного нападения оно становилось крайне опасным. Он докладывал об этом главнокомандующему, но получил в ответ обидный намек на свою „излишнюю осторожность“.
Получив донесение о возвращении де Рюйтера к голландским берегам и, считая себя в полной безопасности, принц Йоркский разрешил 7 июня рано утром почти всем кораблям отправить шлюпки на берег за водой. Среди этих мирных занятий вдруг как снег на голову пришло известие, что враг близко. Один из дозорных французских фрегатов, идя под всеми парусами, донес об этом сигналами и пушечными выстрелами. Странно, что донесение исходило от французского фрегата, ведь де Рюйтер шел с северо-востока, а французы занимали позицию на юге. Возможно, это еще одно доказательство беззаботности английского главнокомандующего. Попутным ONO де Рюйтер приближался к стоящим в одну линию на якоре англичанам; голландцы шли, как было сказано, в строе фронта, имея впереди, в том же строю, 18 более легких линейных кораблей, предназначавшихся для прикрытия 18 брандеров».
Проинструктировав командующих авангардом и арьергардом, Рюйтер пожелал им удачи в сегодняшней схватке. Затем подле него остались вице-адмиралы ван Ниес и Лифде. Первый из них должен был возглавлять передовой отряд кордебаталии, а второй концевой. Сам Рюйтер брал на себя центр. Если в инструктаже с командующими отдельными эскадрами он ограничился общими вопросами, в остальном полагаясь на опыт и умение своих младших флагманов, то инструктаж отрядных командиров кордебаталии был уже более тщательным.
– Следовать мы будем в шахматном порядке с попутным ветром на фордевинд. – говорил он, внимательно слушавшим его вице-адмиралам. – Тогда тебе, ван Ниес, надо будет со своими кораблями держаться от меня с правой стороны, а тебе, Ливде, с левой. Затем, идя в бейдевинд, ван Ниес займет место в голове кордебаталии, а ты, Лифде, в хвосте. Поворот всегда следует вам начинать с концевых кораблей, стремясь, чтобы флот выстраивался в обратном порядке. Тогда после поворота Лифде будет уже находиться впереди меня, ты, ван Ниес, соответственно сзади. Следующий поворот будет начинать уже ван Ниес, после чего опять станет во главе кордебаталии и так далее. То же самое будут делать в своих колоннах корабли авангарда и арьергарда. Брандеры и яхты должны держаться у тех кораблей, в чье распоряжение они отданы, так чтоб по первому приказу брандеры могли броситься в атаку, а яхты имели возможность перехватывать неприятельские брандеры и спасать командующих кораблей. Есть ли ко мне вопросы?
– Все ясно! Вопросов нет! – разом ответили вице-адмиралы и поспешили к себе, чтобы в свою очередь успеть повести совещания подчиненных им капитанов.
Выиграв без особых трудностей ветер, Рюйтер сразу же начал общую атаку. Голландский командующий стремился начать сражение как можно раньше, чтобы иметь впереди весь долгий день, за который можно много достичь.
– Выжидать нет никакого смысла. Надо действовать как можно решительно! – провозгласил он.
«Семь Провинций» лейтенант-адмирал направил прямо на эскадру герцога Йоркского. Ведший голландский арьергард лейтенант-адмирал Банкерт подвернул к французской эскадре, а ван Гент, бывший во главе авангарда, взял курс к неприятельской эскадре синего флага.
Было ровно восемь часов утра, когда Рюйтер подозвал своего штурмана.
– Смотри! Вон наш молодец. На него и правь!
Командующий показал рукой на увешанный разноцветными флагами корабль герцога. Штурман, вежливо снял с головы шляпу, поклонился своему командующему:
– Считайте, что вы уже стоите подле него!
Поворотив на корабль герцога Йоркского, лейтенант-адмирал сошелся с ним на ружейный выстрел. Было ровно половина девятого утра, когда английский корабль, развернувшись всем бортом, дал свой первый залп. Рюйтер немедленно ответил. Сражение началось. Спустя какие-то минуты канонада грохотала уже по всему фронту. Противостоящие флоты, как обычно, заволокло густым дымом, и капитаны высматривали своих врагов, ориентируясь зачастую лишь по флагам на топах мачт. Историк пишет: «Невозможно описать, даже вообразить ужаса сражения, происходившего тогда между этими двумя адмиралами. Дюк Йоркский и Рюйтер оставались более двух часов рядом и под выстрелами один другого, были оба почти совершенно разбиты. Пушки Рюйтера так хорошо действовали, что и ружьями нельзя было лучше и скоре стрелять. Наконец, в восемь часов вечера грот-стеньга дюка Йоркского была сбита со своим красным флагом, и он подвергался бы большей опасности быть сожженным брандером, если бы тишина тому не воспрепятствовала. Он принужден был переменить корабль, и пересел на „Святой Михаил“. Когда же в щепки был разнесен и тот, герцог ретировался на шедший следом за ним „Лондон“. Ему не рассудилось в другой раз состязаться с Рюйтером, а отрядил на него другие корабли первого ранга».
Говоря более откровенно, проведя почти целый день в огненном единоборстве, герцог был настолько подавлен, что попросту ретировался с поля боя, заслонившись от преследовавшего его Рюйтера, другими кораблями своей эскадрой. Это была пусть еще не победа, но уже большой моральный успех. Выстояв в течение целого дня против союзников, флот Соединенных провинций был полон решимости все же сломить упорное сопротивление врага.
– Начало положено! Теперь надо удержать удачу за хвост! – переводили дух голландские матросы, жадно припадая к стоящим на палубах бочкам с водой. – Главная драка еще впереди!
Хищные, как стаи волков, голландские брандеры то и дело дерзко атаковали английские корабли, поджигая и испепеляя их. И здесь Рюйтер делал все по-новому. Он не пускал, как это делалось обычно, свои брандеры в беспорядке по ветру на «авось», а посылал их в организованные атаки под прикрытием огня линейного корабля, к кому каждый из брандеров был приписан. По этой причине даже если кому-то из смертоносных судов и не удавалось сцепиться с намеченной жертвой, то уж строй неприятеля они расстраивали своими атаками напрочь!
