– С удовольствием.
Гарри повел его за собой, мимо кухни и мужского туалета, свернул вправо и начал подниматься по винтовой лестнице. Поднявшись, он оказался у входа в кабину пилотов. Мембери шел за ним следом.
Гарри огляделся. Ничто не напоминало пилотскую кабину обычных самолетов. Чистота, тишина, уют, больше похоже на просторный кабинет в современном здании. Соседей за обеденным столом – бортинженера и штурмана – здесь, разумеется, не было: поскольку они сдали вахту, дежурила сменная бригада. Но капитан оказался на месте, он сидел за маленьким столиком в задней части кабины. Капитан поднял голову, приветливо улыбнулся и сказал:
– Добрый вечер, джентльмены. Хотите посмотреть кабину пилотов?
– Конечно, – ответил Гарри. – Но я должен сбегать за фотоаппаратом. Можно сделать пару снимков?
– Сколько угодно.
– Я мигом вернусь.
Он сбежал вниз по лестнице, довольный собой, но весь сжавшийся в комок. От Мембери он на некоторое время избавился, но действовать нужно было стремительно.
Он вернулся в салон. Один стюард находился в кухне, другой – в столовой. Гарри предпочел бы подождать, когда оба будут прислуживать за столиками – тогда не пришлось бы волноваться, что кто-то из них пройдет мимо салона, но времени на это не было. Придется пойти на риск.
Он выдвинул саквояж леди Оксенфорд из-под кресла. Слишком крупный и тяжелый для ручной клади, но, видимо, ей самой нести его не приходилось. Он поставил его на сиденье и открыл. Саквояж не был заперт, что являлось плохим признаком, даже она наверняка не столь наивна, чтобы оставлять драгоценности в незапертой сумке.
Он все же быстро исследовал содержимое саквояжа, уголком глаза следя, не покажется ли кто-нибудь в проходе. Были духи и косметика, набор из щетки для волос с серебряной ручкой и такого же типа гребня, халат орехового цвета, ночная рубашка, чулки, туалетная сумочка с зубной щеткой и прочими принадлежностями, сборник стихов Блейка, но никаких драгоценностей.
Гарри тихо выругался. Он ведь думал, что этот саквояж – самое вероятное место, где найдется гарнитур. Вся его теория оказалась ложной.
Поиски заняли не больше двадцати секунд.
Он закрыл саквояж и поставил его под сиденье.
Подумал, не попросила ли она мужа держать драгоценности при себе. Посмотрел на сумку, задвинутую под кресло лорда Оксенфорда. Стюарды все еще заняты в столовой. Он решил попытать счастья.
Гарри достал сумку – тоже саквояж, какие обычно делают из ковровой ткани, но этот оказался кожаным. Сверху он закрывался молнией, застежка которой запиралась висячим замочком. На такой случай у Гарри при себе всегда был перочинный нож. Он вскрыл замок и расстегнул молнию.
Когда он рылся в содержимом саквояжа, мимо прошел маленький стюард Дэйви, перед собой он катил тележку с разными напитками. Гарри посмотрел на него и улыбнулся. Дэйви бросил взгляд на саквояж. Гарри затаил дыхание, по-прежнему расплываясь в улыбке. Стюард прошествовал в столовую. Наверняка решил, что это саквояж самого Гарри.
Гарри перевел дыхание. Он был мастер сбивать с толку тех, кто смотрел на него с подозрением, но подобные ситуации пугали его самого до смерти.
В саквояже лорда Оксенфорда оказался мужской эквивалент багажа жены: бритвенный прибор, масло для волос, полосатая пижама, фланелевое нижнее белье и биография Наполеона. Гарри застегнул молнию и прицепил замок, саквояж поставил на место. Оксенфорд увидит, что замок сломан, задумается, как это произошло. Если у него возникнут подозрения, он проверит, не пропало ли что-нибудь. Убедившись, что все на месте, подумает, что замок оказался бракованный.
Итак, все удалось как нельзя лучше, но к Делийскому гарнитуру Гарри так и не приблизился.
Вряд ли драгоценности у детей, но он все же решил проверить и их багаж.
Если лорд Оксенфорд решил схитрить и положил драгоценности в сумки детей, то, вероятнее всего, он выбрал багаж Перси, который был бы заинтригован этим заговором, а не Маргарет, склонной бунтовать против отца.
Гарри взял брезентовую сумку Перси и положил ее на сиденье лорда Оксенфорда, надеясь, что если стюард Дэйви снова пройдет мимо, то подумает, что это та же самая сумка.
Вещи Перси были упакованы столь аккуратно, что этим явно занимался кто-то из слуг. Ни один нормальный пятнадцатилетний парень не станет так складывать пижаму и завертывать ее в отдельный пакет. В туалетной сумочке были новая зубная щетка и непочатый тюбик зубной пасты. Еще там лежали карманные шахматы, несколько комиксов и пакет с шоколадными бисквитами – их туда определенно сунул любящий повар или гувернантка. Гарри открыл коробочку с шахматами, просмотрел комиксы и вскрыл пакет с бисквитами, но драгоценностей не нашел.
Когда он ставил сумку на место, кто-то из пассажиров прошел по проходу, направляясь в туалет, но Гарри даже не обратил на него внимания.
Он не мог поверить, что леди Оксенфорд оставила Делийский гарнитур дома, в сельской местности, которую в ближайшие недели могут оккупировать вражеские войска. На себя она его не надела, в саквояж не положила, как он успел убедиться. Если его нет в саквояже Маргарет, значит, он находится в основном багаже. До него будет нелегко добраться. Можно ли проникнуть в багажное отделение во время полета? Иначе придется следом за Оксенфордами идти в гостиницу, где они решат остановиться в Нью-Йорке.
Капитан и Мембери уже, наверное, удивлены, что он так долго ищет свой фотоаппарат. Но делать нечего – он взял сумку Маргарет. Та выглядела как подарок ко дню рождения. Слишком девичья, подумал он, вскрывая ее. Нижнее белье из простого хлопка. Гарри вдруг пришло в голову, что Маргарет, возможно, еще девственница. Маленькая фотография в рамке – юноша лет двадцати, красивый, с длинными темными волосами и черными бровями, в форме колледжа и академической квадратной шапочке; наверняка это парень, погибший в Испании. Спала ли она с ним? Вполне вероятно, подумал Гарри, несмотря на трусики школьницы. Она читала роман Д. Г. Лоуренса[6]. Мать вряд ли об этом знает. Пачка носовых платков с вышитыми инициалами М. О. От них пахнет духами.
Никаких драгоценностей. Черт возьми!
Гарри решил взять один из платков в качестве сувенира, и, как только он это сделал, мимо с подносом с супницами прошел Дэйви.
Он посмотрел на Гарри и, нахмурившись, остановился. Сумочка Маргарет, конечно, ничуть не была похожа на саквояж лорда Оксенфорда. Ясно, что Гарри не могли принадлежать обе эти вещи, значит, он рылся в чужом багаже.
Дэйви какое-то время смотрел на него с подозрением, но не решился напрямую обвинить пассажира. Наконец он выдавил:
– Сэр, это ваша сумочка?
Гарри протянул ему носовой платок:
– Стал ли бы я сморкаться в такой крошечный дамский платочек? – Он закрыл сумочку и поставил ее на место.
У Дэйви все еще был обеспокоенный взгляд:
– Извините, сэр, я надеюсь, что вы понимаете…
– Я рад, что вы проявляете такую озабоченность. Я вижу, вы дорожите своей работой. Меня мисс Маргарет попросила принести ей чистый носовой платок.
Он похлопал Дэйви по плечу. Теперь надо будет отдать платок Маргарет, чтобы придать своей истории достоверность. Он пошел в столовую.
Маргарет сидела за столиком с родителями и братом. Он протянул ей платок со словами:
– Вы его обронили.
Она удивилась:
– Разве? Спасибо!
Гарри молча поклонился и быстро вышел. Станет ли Дэйви проверять его историю, выясняя у Маргарет, просила ли она Гарри принести ей чистый платок? Вряд ли.
Он вернулся в свой салон, прошел мимо кухни, где Дэйви выгружал из тележки грязную посуду, и поднялся по винтовой лестнице. Как, черт возьми, проникнуть в багажное отделение? Гарри даже не знает, где оно расположено, он не видел, как загружают багаж. Но ведь где-то этот багаж лежит.
Между тем капитан Бейкер объяснял Клайву Мембери, как они ориентируются в океане, где глазу не за что зацепиться:
– Большую часть полета мы находимся вне зоны действия радиомаяков, поэтому лучший ориентир – звезды, если они видны.
Мембери посмотрел на Гарри.
– А где фотоаппарат? – удивился он.
Наверняка полицейский, подумал Гарри.
– Я забыл его зарядить. Глупо, правда? – Гарри огляделся. – Как вы отсюда следите за звездами?
– Штурман вылезает на крышу, – сказал капитан не моргнув глазом. Потом улыбнулся: – Шучу. У нас есть своя обсерватория. Я вам покажу. – Он открыл дверь в заднем конце пилотской кабины. Гарри последовал за ним и оказался в узком проходе. Капитан поднял вверх палец. – Вот купол нашей обсерватории. – Гарри взглянул туда без всякого интереса, его мысли целиком занимали драгоценности леди Оксенфорд. В крыше был застекленный пузырь, рядом на крюке висела стремянка. – Штурман взбирается наверх с октантом всякий раз, когда есть разрыв в облаках. Это, кстати, одновременно и ход в багажное отделение.
