– Дай сам гляну!
– Держи, – усмехнулся он. – Тебя потянуло на мифологию? Больше пары сотен за эту хрень не возьмёшь – да и то, если повезёт с американским коллекционером!
Я уставился на страницу.
Буквы аккуратного почерка Валкера сливались, прыгали у меня перед глазами:
«Лишь постигающий назначение обретёт силу. Тот, кто найдёт свой путь, – откроет Око Дракона».
Я перечитывал снова и снова. А откуда-то из памяти долетал ясный, отчётливый голос отца:
«Ты должен найти свой путь».
Случайное совпадение?
А если нет?
Если он пытается мне подсказать…
Я закрыл глаза.
Уже дважды эта фиговина спасала мне жизнь. А отца не спасла… Хотя он-то знал свой путь. Или не знал? А может, просто не успел сделать по нему первый шаг?
Что такое вообще эти «назначение» и «путь»?
Как мне понять?
Сплошные потёмки кругом. И никакого света…
– Эй, – слегка толкнул меня Ракетчик.
– Тихо. Я думаю…
Должна быть ещё зацепка! Хотя бы намёк…
Я открыл глаза.
Снова изучил тетрадь – все двадцать пять мелко исписанных страниц с рисунками и двумя фотографиями. Только не выудил больше ни строчки полезной информации.
Закрыл тетрадь и вернул Ракетчику.
Он кивнул с усмешкой:
– Разочарован?
– Да нет. Есть кое-что интересное. Спасибо тебе… И Валкеру.
– Сделаю для тебя копию. Отдам, когда встретимся опять.
Встретимся. Я тоже надеюсь.
Зевнул:
– Кстати… а про Змея ничего не слышно?
Ракетчик неопределённо вскинул брови, будто силясь сообразить, кто это. И покачал головой:
– Не слышно… Я тебе другую хохму расскажу. Помнишь Альпиниста?
Угу. Кто ж его не помнит. Не так уж часто нормальный трикстер начинает работать на ОКАМ.
– Так вот, нет больше Альпиниста!
– Туда ему и дорога.
– Ты ещё не знаешь, в чём главный прикол. Он ведь не в Зоне погиб – в центре Москвы, в автокатастрофе! Типа, тормоза отказали или что-то в этом роде. Врубаешься?
Я кивнул.
Альпинист лихачом не был. Вообще казался повёрнутым на дорогущих антикварных тачках. И все его авто были в идеальном состоянии. Так что ездил Альпинист очень осторожно – боялся даже поцарапать свои сокровища.
Даже ребёнку ясно, что ему помогли. И ещё проще догадаться, чей это почерк…
– Наверное, слишком много знал, – усмехнулся Ракетчик.
– Наверное… – Я опять зевнул. – Часик посплю, ладно?
Взял древний механический будильник «Слава» – волшебное устройство, устойчивое к любым аномалиям, завёл его и поставил на такую же древнюю тумбочку.
Снял кроссовки и лёг на свою кровать. Здесь она у меня была – как и у Локки с Ракетчиком.
Эта избушка для нас – словно заменитель того, чего мы все давно лишены.
Убогий суррогат родного дома…
Во сне я плыл на лодке по озеру. Грёб веслом и пытался найти место, чтоб причалить. Но сплошное болото тянулось вдоль берегов…
Я грёб и грёб, выбиваясь из сил. А заросли камыша всё не кончались…
«А чтоб тебе!» – сказал я.
Выпрыгнул из лодки и, проваливаясь в грязь по колено, двинулся к берегу пешком.
Огромные омерзительные жабы смотрели на меня с больших листов лилий…
Тьфу!
Я дёрнулся, просыпаясь. И ещё пару секунд возмущенно думал:
«Чепуха! Не водится тут такой дряни!»
Сел на кровати.
В комнате царила тьма. Только лунный свет пробивался сквозь ставни. Где-то рядом похрапывал Ракетчик. А на улице было тихо…
Я дотянулся до пульта и включил лампу.
Глянул на будильник. Почти час прошёл. Я нажал кнопку, выключая звонок – ложиться больше не стану.
Когда же появится Локки? Или опять застрял в какой-нибудь весёлой компании?
Ракетчик заворочался и открыл глаза:
– О, уже не спишь? Там, на столе…
Зевнул и перевернулся на другой бок.
«О чём это он?»
Я сунул ноги в кроссовки. Подошёл к столу и действительно обнаружил там пластиковый пакет с логотипом супермаркета «Сельпо». В пакете лежали пара затмений, глушилка и остальное из моего списка – конечно, кроме морилок. Сам список с отметками Локки лежал тут же, в пакете. А ещё – сдача с одиннадцати штук баксов.
Я улыбнулся.
Значит, приходил, пока я спал. И пожалел, не стал меня будить.
А сейчас небось сидит где-нибудь у Плехана и опять талантливо изображает придурка. У каждого свой способ релаксации – иначе бы мы давно спятили…
Спасибо тебе, друг!
И тебе спасибо, Фёдор!
А прощаться не будем. Так легче!
Я выпил большую кружку воды. Сунул пакет с артефактами в свой рюкзак. Завязал шнурки на кроссовках.
Дверь открывать не стал. Аккуратно выскользнул через окно.
В той стороне, откуда я пришёл, горел посреди улицы костёр и кто-то перебирал гитарные струны. Поэтому я свернул в проулок. Там, вдоль огородов, тоже есть тропинка. И даже трава оказалась выкошена.
Когда готовили деревню к Ярмарке – команда новичков постаралась…
Ночная прохлада бодрила мозги. Хмель ещё не выветрился, но шагал я уверенно. И прикидывал, что часа через полтора точно буду в Дивеево…
– Эй, Тень! – долетел сзади чей-то окрик.
Я не оглянулся. И даже чуть ускорил шаг.
– Куда ж ты бежишь? – засмеялся кто-то за спиной. И теперь я узнал голос.
Но в этом было мало хорошего.
И ещё меньше доброго – в тех смутных силуэтах, которые угадывались в кустах рядом с тропинкой.
Не-а, ребята. Я передумал – не пойду огородами, даже не рассчитывайте!
Вернусь-ка я опять на улицу…
Резко развернулся и шагнул навстречу тому, кто торопился мне вдогонку.
Он испуганно дёрнулся, словно налетел на невидимую стену. Но тут же овладел собой и растянул губы в ухмылке:
– Ну, здравствуй, Тень!
– Привет, Бурый.
Ох, и не зря мне приснились мерзкие жабы!
Хотя у этой – вид вполне холёный. С тех пор как мы встречались последний раз, морда у него заметно округлилась. И рыбьи глазки уже не так беспокойно бегают.
Заматерел?
Новенькая немецкая куртка с электрообогревом. И спецботинки – лёгкие и прочные. Я видел такие в сетевом каталоге – стоят от двух тысяч баксов и, по идее, должны защитить голеностоп от небольшой дробилки.
Правда, опытные ловкачи не любят это дерьмо – движения сковывает, а помогает мало. Но хорошим трикстером Бурый никогда не был.
Он ведь силён совсем в другой области…
Легкий шорох долетел из тьмы за его спиной. И я понял, что в кустах у проулка дожидается кто-то ещё из его бригады.
По-моему, их у него человек пять – и все такие же уроды.
– Что творится на белом свете! Фартовый ловкач ходит задворками, прячется от братвы… С чего бы это?
Я усмехнулся:
– А тебя каким дивом пустили на Ярмарку?
– Никакого дива. Времена сейчас трудные, а двадцать пять тысяч баксов в общак – ни для кого не лишние!
Двадцать пять штук?
С его стороны – поразительная щедрость. Насколько я помню, он и за сотню легко продаст родную маму.
– Похвально. Надеюсь, за эти деньги никого не пришлось убивать? – Я шагнул к нему ближе.
В кустах рядом что-то хрустнуло.
– Шутишь? – оскалился Бурый. – Я – честный трикстер.
– Честный – коллег не подставляет…
Интересно, как он меня вычислил?
Хотя не так уж сложно вообразить, для кого Локки среди ночи закупает артефакты. А дальше – надо просто следить за домом и ждать…
– Да ладно, Тень, не смотри волком! Я ведь хотел помириться…
– А я с тобой и не ссорился.
Просто подтвердил, когда уцелевшие из бригады Капитана рассказали правду – о том, как Бурый навёл ОКАМ на их укрытие. Чтоб самому безопасно слинять из Зоны.
С тех пор его три года не пускали на Ярмарку. И, по-моему, отменив то решение, авторитеты сделали большую ошибку.
Никаких денег не хватит, чтоб искупить загубленные жизни.
– Я тогда лажанулся, Тень. Но я осознал! Готов и дальше компенсировать… – Он протянул ладонь и сделал ко мне шаг. – Я ж с чистой душой… Давай пожмём друг другу руки!
Это прозвучало почти искренне.
И кто-то, может, и купился бы… Кто-то очень наивный.
Но я протянул ладонь в ответ. И успел заметить, как расширились от удивления глазки Бурого. А ещё раньше, в отражении в луже, я заметил что-то, тускло блеснувшее в его левой руке.
Шаг навстречу…
Он радостно скалится. Тянется пальцами к моей ладони. Но его левая рука живёт сама по себе – кисть сжимается, поудобнее что-то обхватывая.
