его отмыть, отскоблить и, как следует, натереть… а дощечки здесь тоже уложены узором, но другим, не таким, как там, в Алабаме. Здесь вообще всё другое.
Вымыв маленькую комнату, он перешёл в большую.
– Ой, – ахнула Женя, встав на пороге, – как у тебя здорово получается.
Эркин снизу вверх посмотрел на неё и улыбнулся.
– Я скоро закончу.
– У меня уже всё готово. Знаешь, – Женя перешагнула чрез лужу, присела рядом с ним на корточки и, чтобы не упасть, оперлась рукой о его плечо.
И Эркин замер, мгновенно задохнувшись. А Женя продолжала:
– Пообедаем, и я уложу Алиску спать. Она уже в той комнате всех своих кукол рассадила. Вот пусть это её комната и будет. А рядом спальня. Согласен? – Эркин кивнул. – А здесь, – Женя, не вставая, обвела комнату влюблённым взглядом, – здесь будет гостиная. И столовая. А там… там комната для гостей. Или нет… Ну, придумаем.
– Ага, – наконец смог выдохнуть Эркин.
Женя рассмеялась и встала.
– Хорошо. Я пока вещи разберу, и Алисе всё на сон приготовлю.
Взъерошила Эркину волосы, тут же пригладила их и вышла. Эркин провёл рукой по волосам и понюхал ладонь. Нет, конечно, прикосновение было слишком мимолётным, чтобы запах сохранился. Он вздохнул и стал мыть дальше.
Женя перенесла маленькие табуретки в комнаты и быстро разбирала вещи. Алиса деятельно помогала ей, бегая из комнаты в комнату с вещами.
– А это совсем-совсем моя будет?
– Конечно.
– И я, что хочу, буду здесь делать?
Женя подозрительно посмотрела на Алису.
– А что ты хочешь?
– Ну-у… – перспективы открывались столь радужные, что она растерялась.
– Это будет твоя комната. Ты будешь здесь играть, спать, – Женя улыбнулась. – Будешь сама её убирать. Отнеси это в спальню.
– Ага!
Алиса убежала с охапкой ковбоек Эркина. И тут же вернулась.
– Мам! А Эрик уже руки моет!
– И ты иди руки мыть, – Женя выпрямилась и оглядела результаты их работы. – Сейчас обедать будем.
Она вышла в прихожую. Из большой комнаты приятно пахло свежевымытым полом. В ванной счастливо взвизгнула Алиса. Значит, Эркин, вымыв руки, брызнул в неё водой. Женя засмеялась и громко позвала:
– Эй! Где вы?
Эркин встал на пороге ванной, вытирая руки. Улыбнулся ей.
– Мы готовы.
– Марш на кухню, оба! – очень строго сказала Женя.
Стол она накрыла ещё джексонвиллской клетчатой бело-красной скатертью, и простенькие тарелки смотрелись очень хорошо. Но главное в другом. Это… это их дом, они дома. Женя разлила по тарелкам суп, поставила в центре маленькую тарелку с аккуратно нарезанными ломтиками хлеба. И села к столу.
– Сегодня суп из пакетика.
Эркин быстро вскинул на неё глаза и улыбнулся.
– Очень вкусно, Женя.
Алиса, никогда за едой особо не капризничавшая, а за неделю дороги устала от вечных бутербродов с чаем и ела охотно. Женя облегчённо перевела дыхание. Это Маня посоветовала ей пакетики с суповым концентратом. Засыпать в кипяток, пять минут и готово. В самом деле, удобно.
На второе были макароны с маслом. Пока Алиса мужественно воевала с непослушными, скользкими от масла трубочками, Женя рассказывала Эркину, что именно они сейчас пойдут покупать. Планы насчёт пальто, белья и обуви для Жени Эркин выслушал благосклонно и полностью поддержал, но слова Жени, что ему нужно тёплое бельё, такой поддержки не вызвали.
– Женя, я поверх джинсов рабские штаны надену, а куртка у меня тёплая.
Но Женя пресекла это безошибочным ударом:
– Если ты простудишься и заболеешь, мне легче от этого не станет.
Эркин вздохнул и пробурчал по-английски:
– Слушаюсь, мэм.
Женя собрала тарелки и сложила их в раковину.
– А на третье кисель, – и улыбнулась. – Тоже из пакетика.
Розовый, непонятно-сладкого запаха и вкуса, густой кисель был так же одобрен. К киселю Алиса получила печенье.
– Мам, а сейчас что? – Алиса допила свою чашку и с сонным благодушием откинулась на спинку стула.
– А сейчас ты ляжешь спать, а мы пойдём в магазин за покупками.
Алиса хотела спать и потому спорить не стала. Сползла со стула и побрела в уборную. Пока она управлялась в уборной и в ванной – что после уборной надо мыть руки, Алиса знала, сколько себя помнила – Женя перенесла в её комнату перину, подушку и одеяло и соорудила Алисе постель, хорошо, что постельное бельё они сохранили.
Когда Алиса переоделась и легла, Женя поцеловала её в щёку.
– Спи, зайчик.
– А я проснусь, вы уже придёте? – уточнила, закрывая глаза, Алиса.
– Не знаю, – честно ответила Женя.
– Ну, ладно, – согласилась Алиса.
Женя ещё раз поцеловала её и вышла в прихожую. Эркин, уже одетый, застёгивал куртку.
– Я мусор пока вынесу, хорошо?
Разумеется, её согласие ничего не меняло, но она кивнула. Эркин улыбнулся ей, взял наполненное ведро и вышел. А Женя пошла на кухню. И когда Эркин успел посуду помыть? Она вытерла тарелки и чашки и убрала их в шкафчик. Кастрюля из-под супа пусть сохнет, киселя немного осталось, Алиса после сна выпьет, а макароны… О, макароны под окно. Как удобно! Ну вот, плита убрана, можно опустить крышку и выключить газ, чтобы Алиса не дотянулась. Чайник на шкафчике, на столе скатерть… кухня уже жилая.
– Женя…
Она вздрогнула и обернулась. Эркин стоял в дверях и смотрел на неё, так смотрел… Жене захотелось спросить его, верит ли он, что всё это взаправду, а не во сне… но вместо этого она сказала:
– Да, сейчас. Сейчас пойдём.
Эркин посторонился, пропуская её. И по-прежнему молча смотрел, как она одевается.
– Ну вот, я и готова, – улыбнулась Женя.
Пред уходом она ещё раз заглянула к Алисе, убедилась, что та спит.
– Знаешь, давай оставим свет в прихожей. Вдруг мы задержимся.
Эркин кивнул и, выходя из квартиры, щёлкнул выключателем.
И снова они идут по заснеженной улице, и он держит Женю под руку, и Женя смеётся, прикрывая рот красной варежкой, и от её смеха он уже не чувствует ни холода, ни усталости, ни страха перед завтрашним днём.
Про Торговые Ряды Женя услышала ещё вчера от Клавдии, а Маня с Нюрой ей объяснили дорогу.
– Сначала купим тебе.
– Нет, – твёрдо сказал Эркин.
– Да, – столь же твёрдо сказала Женя. И засмеялась. – Я же дольше выбирать буду.
Торговые Ряды оказались длинным трёхэтажным зданием с массой дверей. Несмотря на светлое время, внутри горели лампы, толпились и сновали во всех направлениях люди, множество голосов сливалось в ровный гул. И, как и в Новозыбкове, Женя нырнула в эту круговерть людей, огней и товаров, а Эркин только следовал за ней, опасаясь потерять из виду. Женя была в том состоянии, когда она уже никаких
