– Простите, – перебил его Том. – Вы уже забыли о том, что произошло у входа в магазин?
Через стеклянную витрину квестер посмотрел на улицу.
– На нас напали какие-то твари. Но мы их всех перестреляли! Я сам убил не меньше четырех!
– Одного, – показал палец рыжий.
Англичанин сделал некий неопределенный жест рукой и отошел в сторону, сделав вид, что его заинтересовала книга на полке.
– Ладно, послушайте меня внимательно, – чтобы привлечь к себе внимание, Том хлопнул в ладоши и поднял обе руки. – Как вы могли заметить, в городе сейчас неспокойно, – Том посмотрел на англичанина и специально для него добавил: – Все туристы уехали. Кто не уехал, того съели.
– У вас тут расцвет каннибализма? – листая взятую с книги полку, как бы между прочим осведомился квестер.
– У нас тут оройны.
– А, оройны, – кивнул англичанин, как будто прекрасно знал, о чем идет речь.
– Кто такие оройны? – спросил тот, что с учительским лицом.
– Это те, кого вы расстреляли на улице.
– Это я понял, – кивнул «учитель». – Но что они собой представляют?
– Определенно это новая ступень в эволюции Homo Sapiens, – заметил англичанин. – Люди так долго культивировали в себе ненависть друг к другу, что в конце концов непременно должны были превратиться в обезумевших каннибалов, стремящихся съесть всех, кто находится рядом.
– На самом деле это психическое расстройство, являющееся следствием… Ну, в общем, в городе эпидемия. Но есть надежда, что в ближайшие два-три дня все уладится. Поэтому я предлагаю вам отсидеться здесь. Напротив есть магазин, там вы можете запастись продуктами. Но без необходимости на улицу лучше не выходить.
– Бамалама, у нас есть оружие! – заявил рыжий. – А оройны эти тупы как пробки.
– Оройны заразны!
Том решил как следует напугать квестеров. В городе они не так давно, поэтому у них есть все шансы сохранить рассудок. Если, конечно, Тому удастся устранить причину безумия. В данный момент сознание каждого из них представляло собой жуткую кашу из обрывков реальности, где они были квестерами, заброшенными в аномальную зону с каким-то заданием, и фантазии, в которой квестеры считали себя туристами, прибывшими в Стратфорд-на-Эйвоне лишь затем, чтобы пройтись по шекспировским местам и прогуляться по набережной.
– Нужно не давать им себя кусать? – спросил высокий.
– Следует избегать любых контактов с оройнами. Поверьте, это в ваших интересах.
– А как мы узнаем, что все закончилось? – спросил квестер-англичанин.
– Полагаю, на улице появятся нормальные люди, – ответил ему «учитель».
– Или хозяин магазина объявится, – добавил рыжий.
– Я приду за вами, – пообещал Том.
Квестер-англичанин хмыкнул.
– Ну и что мы тут будем делать несколько дней?
Том молча указал на полки с книгами.
«Учитель» улыбнулся.
– В детстве я мечтал остаться запертым на ночь в книжном магазине.
– Что бы ты там делал в темноте? – поинтересовался англичанин.
– Я бы взял с собой фонарик. Или даже лучше свечку.
– Странные у тебя были в детстве фантазии, Вик, – усмехнулся англичанин. – Ну, я понимаю еще остаться на ночь в магазине игрушек. Или в кондитерской! От этого и я бы, наверное, не отказался. Но книжный магазин… – Англичанин посмотрел по сторонам, скользнул взглядом по рядам книг на полках и с сомнением пожал плечами. – Я тоже люблю книги. Но не до такой же степени!
Тома так и подмывало спросить у соотечественника, откуда он родом? И как его занесло к русским в Центр изучения катастроф? Но он опасался, что вопросы могут нарушить хрупкий баланс между реальностью и фантазией, уничтожить ту зыбкую атмосферу полуправды-полувымысла, в которой квестеры, судя по всему, чувствовали себя вполне комфортно.
– А ты здесь как оказался? – спросил Тома рыжий, который почти все время улыбался. – Живешь поблизости?
– Мне тут одну вещь надо найти.
– Книгу?
– Нет… – Тут вдруг в голове у Тома узелком на красной ленте завязалась мысль, заставившая его радостно улыбнуться. – Вы ведь квестеры?
– Ну, вроде того, – с улыбкой кивнул рыжий.
– Значит, у вас имеется прибор, с помощью которого можно найти пакаль!
– Есть такая штука, – «учитель», которого англичанин назвал Виком, открыл ранец и достал из него небольшой плоский гаджет, похожий на смартфон. – Дескан фиксирует пакаль на расстоянии не более ста метров. Иногда меньше, если между пакалем и десканом имеется какой-нибудь создающий помехи объект. Это новая модель. Нам впервые такие выдали. Прежние были более громоздкие и менее чувствительные. А этот даже рук не занимает, – квестер вставил дескан в специальный держатель на рукаве костюма биологической защиты. – Красота, да и только!
– А можно его включить? – попросил Том.
– Запросто!
Вик пальцем нарисовал на дисплее геометрическую фигуру, служившую ключом.
Экран загорелся.
И дескан тотчас отчаянно запищал.
– Вот черт! – Вик убавил уровень громкости сигнала. – Тут где-то пакаль!
– Ты знал об этом? – с интересом посмотрел на Тома англичанин.
– Да, – не стал отпираться Том.
– Откуда?
– Ну… – Том не знал, что ответить. Правда была настолько причудлива и замысловата, что в нее трудно было поверить. Да и долго было рассказывать все с самого начала. – Это такая Игра.
К его удивлению, квестеров такое объяснение вполне устроило.
– Насчет Игры мы в курсе, – кивнул Вик. – Но ты-то здесь при чем?
– Ну… Меня пригласили поиграть.
– Вот так! – криво усмехнулся англичанин. – Просто взяли и пригласили! Почему меня никто никуда не приглашал? Почему меня просто поставили перед фактом, что я уже в Игре?
Том решил, что последние слова квестера – это уже плод его фантазии. Поэтому он решил не развивать эту тему.
– Может быть, для начала найдем пакаль? – предложил Том. И сразу предупредил: – Только я заберу его себе!
– Да чего искать-то? Вот он!
Высокий достал из кармана и кинул на стол металлическую пластинку белесого цвета, на которой была вырезана закрученная тугой спиралью раковина.
Вик удовлетворенно кивнул и выключил дескан.
– Можно полюбопытствовать, откуда он у тебя? – язвительно осведомился англичанин.
– Нашел возле разлома.
– А почему ничего не сказал?
– Потому что ты сам в тот момент что-то вдохновенно вещал о доме, где родился Шекспир! А Док-Вик с Яном, разинув рты, внимали твоим словам!
– Тебе бы тоже следовало послушать, – строгим голосом заметил англичанин. – Неизвестно ведь, когда снова попадешь в Стратфорд-на-Эйвоне. А это, между тем, одна из величайших святынь на Земле!
– Вроде Мекки? – спросил Ян.
– При чем тут Мекка? – непонимающе пожал плечами англичанин. – Здесь родился Шекспир! И здесь же он похоронен.
– Говорят, могила Шекспира пуста, – заметил Том.
– Выдумки! – отмахнулся от нелепого, по его мнению, предположения англичанин. – Если есть могила, значит, есть и захороненное в ней тело!
– Я могу взять пакаль? – спросил Том у высокого. – На время, – и для пущей убедительности добавил: – Вам ведь он пока не нужен.
– Бери, – безразлично дернул плечом квестер. – Мне он точно ни к чему.
Тому было чертовски стыдно за то, что пришлось обманом заставить квестеров думать, что пакаль им не нужен.
Но как бы иначе он смог его заполучить?
Пакаль был нужен ему для того, чтобы помочь всем.
В том числе и квестерам.
И, право слово, Том честно собирался вернуть пакаль тому, кто его нашел.
Если после того, как все закончится, пакаль останется у него.
Том ведь понятия не имел, что нужно сделать с пластинками для того, чтобы закрыть разлом. Может быть, придется кинуть их, одну за другой, в зияющую черную бездну. А может быть, все сразу.
Но пока это был лишь третий пакаль.
Оставалось найти еще два.
Глава 38
На завтрак были блинчики, которые с утра пораньше напекла на всех миссис Картрайт.
К блинчикам прилагались гусиный паштет и горгонзола – Том прихватил их вчера в магазине, в котором отоваривались квестеры.
Ахав еще не определил местонахождение четвертого пакаля. Но он был полон оптимизма и уверял, что очень скоро поймет, где его искать.
Он именно так и сказал: «пойму». Не «определю», не «догадаюсь», не «узнаю», а «пойму».
На самом деле все это было очень странно.
«Серый» ничего не знал ни о квестерах, ни о напавших на них оройнах. Но он точно знал, что Том найдет пакаль в книжном магазине на углу Гайлд-стрит и Джон-стрит.
Именно там все и произошло!
Техника «серого», на чем бы она ни основывалась, работала. В данной ситуации это было главное. И Том более не собирался подвергать методы Ахава критике.
