известно, кто он такой.
– А кто ваш отец? – Я постаралась ничем не выдать своего волнения.
Но Натали была настороже. И резко взмахнула руками, словно пыталась защититься от вопроса:
– Не хочу о нём говорить. Это частная жизнь. Могу только сказать, что с годами наши отношения несколько усложнились.
Я изучала Натали. Кем была эта девушка? Кем был её отец? Почему она пришла именно в мое агентство? Неужели всё, что происходит, некая новая комбинация вокруг меня, организованная покупателем номер семь?
Активная жизнь в соцсетях обеспечила Натали успешную карьеру. Соцсети сделали её одним из секс-символов медиа, и она беззастенчиво эксплуатировала каждый сантиметр своего тела, наращивая популярность. Для своей миллионной армии подписчиков она годами размещала в своём блоге снимки с каждой вечеринки, где побывала, каждой модной тряпки, которую купила, и каждой выпитой чашки капучино. При этом её отец оставался в тени, это было тайной, покрытой мраком. Натали серьёзно и вопросительно смотрела на меня. Я тоже пыталась прочесть хоть что-нибудь на этом хорошеньком, но внезапно ставшим таким загадочном личике.
Прошло всего несколько секунд, но мне почудилось, что время застыло, пока мы с Натали стояли в полутёмной гостиной, изучая друг друга в надежде прочесть потаённые мысли.
Я бросила взгляд на часы.
– Ой, как бежит время, – притворно изумилась я. – К сожалению, мне нужно спешить. Я попрошу Янэ согласовать с вами бюджет и наметить основные принципы нашего сотрудничества, чтобы мы смогли оправдать ваши ожидания, – быстро проговорила я и направилась к входной двери.
Даже воздух в квартире Натали внезапно показался мне затхлым и спёртым, перенасыщенным какими-то странными флюидами, которые, казалось, не дают дышать. Даже невинный облик девушки внезапно показался мне неприятным и угрожающим, словно это был переодетый монстр. Натали вопросительно глядела мне вслед, пока я пятилась на лестничную площадку. Сил ждать лифта не было, и я сломя голову побежала по лестнице, спотыкаясь на поворотах. Вон, вон из этого дома! Скорее на свежий воздух.
Выбежав на улицу, я оглянулась и окинула взглядом дом, в котором жила Натали. Она стояла там, наверху, у окна, и провожала меня пристальным взглядом.
Янэ изумлённо распахнула глаза:
– Ничего не понимаю. Вы хотите отказаться от Натали?
В понедельник утром мы с Янэ, как обычно, проводили совещание и, попивая кофе, накидывали план на неделю. Мы быстро обсудили результаты работы по каждому из клиентов, и теперь я пыталась объяснить свою точку зрения по поводу Натали. Я думала об этом все выходные и пришла к выводу, что правильным решением будет отказаться от работы с ней.
– Это саботаж, транжирство и безумие в одном флаконе, – вынесла приговор Янэ со свойственной ей категоричностью.
Она с грозным видом скрестила руки на груди. Под тканью её дорогого пиджака обозначились острые локти. С видом непреклонного несогласия она ждала, что я отвечу.
– Я думаю, она не подходит под наш профиль. Это не тот клиент, которого я мечтала бы заполучить в наше агентство. И я хочу, чтобы ты называла меня на «ты». Твоё выканье напрягает.
Было ясно, что подобный ответ Янэ совершенно не удовлетворил.
– Я буду называть тебя на «ты», но мнения не изменю. Как ты собираешься войти в десятку лучших пиар-агентств страны? Ведь сегодня днём с огнём не сыщешь того, кто не желал бы туда попасть. Натали – ключик к тайным помыслам и устремлениям сегодняшней молодежи. Плевать на то, что она раздевается и прилюдно трахается!
– Не знаю, не знаю… – покачала я головой. – Только мне кажется, что всё это попахивает грязью. Съёмки непонятно где и с кем. Секс по телевидению. Продавать себя каждому, кто предложит высокую цену. Я не уверена, что наше агентство должно ассоциироваться с чем-то подобным.
Мне приходилось прикладывать все силы, чтобы мои слова звучали хоть сколько-нибудь убедительно. На самом деле я прекрасно понимала, что несу откровенную чепуху, которая выеденного яйца не стоит. Но после того, что я узнала про Натали, желания с ней работать резко поубавилось.
– В конце концов, я не должна забывать о репутации моего агентства, – добавила я нравоучительным тоном.
– Ах вот оно что, – вскричала Янэ, – тоже мне поборница нравов выискалась! Тогда смой макияж и смени шпильки на галоши. – Янэ гневно стукнула кулачком по столу. – Так ведь именно за репутацию мы и боремся! Придаём респектабельность, привлекаем нужные связи и правильных партнёров. Ты не слышишь, что сама себе противоречишь? – И Янэ окинула меня сначала скептическим, а затем подозрительным взглядом. – Я, кажется, понимаю, – задумчиво произнесла она. – Причина не в этом. В чём-то ещё… Хотела бы я знать в чём.
Я тяжело вздохнула. Мне совсем не нравилось любопытство Янэ.
– Янэ, я уважаю твое мнение. Правда. Но, в конце концов, это мое агентство, и здесь я решаю, каких клиентов нам брать, а каких нет, – решительно заявила я.
– Мне очень жаль, Каролина, – угрожающим тоном начала Янэ и подняла свой наманикюренный пальчик, – но если ты упустишь этого клиента, нет, даже больше, если ты не сделаешь всё для этого клиента, я уволюсь. Просто чтоб ты знала. Я лучше сгнию в «Макдоналдсе», чем буду работать на того, кто принимает такие нелепые, просто идиотские решения. Ты меня очень разочаровала. – С этими словами Янэ вскочила с места и, пройдя по комнате, с вызывающим видом уселась за свой компьютер.
– Ну и пожалуйста, – проворчала я, – с твоими способностями ты и глазом моргнуть не успеешь, как станешь шефом ресторана.
Однако я поняла, что столкнулась с проблемой. И не только потому, что собиралась отказать важной клиентке, которая могла поднять престиж агентства на недосягаемую высоту, в чём оно
