личных вещах тоже нельзя забывать. То есть, как бы она ни старалась, а запасные трусы нужно брать самой. Ну и кое-что ещё. Как вам это? – Натали держала в руках коротенькое розовое платьице. – Сексуально или слишком по-детски? – Я даже рта не успела раскрыть, а Натали уже решительно бросила платье в чемодан. – Впрочем, неважно. Беру.
Вдоль одной из стен гардеробной висел длинный ряд платьев. Брюки, джемперы и блузки – по другой стене. Целый комод был отведён под украшения и аксессуары, рядом висели куртки и пальто. Всё было рассортировано по цвету и материалу. Сумки лежали на отдельной полке, и ещё одна стена целиком и полностью была уставлена обувью, в основном на высоком каблуке, но кроссовок тоже хватало.
Натали перебирала вешалки с платьями.
– Я, конечно, стараюсь держать всё в порядке, но после того, как здесь побывает уборщица, никогда нельзя ничего найти. – Тут она решительно повернулась ко мне: – Я хочу участвовать в «Танцах со звёздами». Вы можете мне это устроить?
– Очень может быть. А почему именно «Танцы»? Есть много других телешоу, которые могли бы поработать на вас.
– «Танцы со звёздами» лучше всего. Там можно станцевать и тем самым показать, на что ты способен. И всё это в прямом эфире, на тебя смотрят телезрители всех возрастов. Я хочу стать популярной. Хочу, чтобы все знали, кто я. Не только читатели блогов и пользователи соцсетей, но их мамы и папы. Однажды меня угораздило поучаствовать в шоу «Пара в раю», а это как клеймо, от которого потом очень трудно отмыться. И тогда я подумала, что если люди будут видеть меня танцующей каждую неделю по пятницам, то они рано или поздно забудут, какой я была, и полюбят меня такой, какая я есть сейчас.
– Мне кажется, всё не так просто, – заметила я, поражённая нескромным желанием Натали стать по возможности ещё более известной, чем она уже была.
– Про себя я могу сказать, что ничего не понимаю во всех этих старомодных массмедиа вроде радио, телевидения и газет. Поэтому я подумала, что раз вы старше, то должны знать, по каким законам там живут. А Янэ это что-то вроде вашего фейсконтроля, да? – Натали стремительно повернулась ко мне и примиряющее подняла руки. – Не в обиду будет сказано. Потом я ещё подумываю о журнале «Элль». Это вроде знака качества. Я перестану быть рекламным столбом для всех торговых марок подряд, и мировые бренды начнут воспринимать меня всерьёз, потому что я такая и есть.
– Какая? – осторожно спросила я.
– Креативная личность. Мне не по душе фразы «икона стиля», «законодательница мод». Я повыкидывала их все из моего профиля. «Креативная личность» мне больше нравится.
Натали продолжала как попало кидать платья в чемодан.
– Конечно, – начала я, – мы могли бы придумать, как вам избавиться от того, то что вы называете клеймом, и завоевать ещё большую известность, но при этом следует соблюдать осторожность. В том, что вы делаете, должна оставаться какая-то неповторимость и оригинальность.
Говоря это, я старалась сохранять профессиональный тон, несмотря на то что до сих пор не могла смириться с мыслью, что вынуждена сидеть в чужой гардеробной.
– Точно! Вы прямо читаете мои мысли. Должна быть какая-то другая фишка вместо силиконовой груди, татуировок и публичного секса. При этом я по-прежнему хочу оставаться сексапильной. Потому что, несмотря ни на что, люди видят меня именно такой. – Натали захлопнула чемодан и теперь полностью переключила внимание на меня. По-видимому, разговор привел её в хорошее расположение духа. – Ну вот, я готова. Пойдёмте в гостиную и поговорим там. Хотите что-нибудь выпить? Мне прислали целый ящик с чудесным натуральным кокосовым молоком. Классно освежает!
– О чём вы думали, когда выбирали агентство? – спросила я. – Почему вы захотели работать именно со мной?
– Вас порекомендовал мне мой папа. Ну да, можно подумать, что я без него ничего не решаю, но на самом деле я не хочу о нём говорить. Так что я просто навела о вас справки, пообщалась с Янэ, которая, по-моему, выглядит просто потрясно. И решила, что вы мне подходите. Почему бы не поддержать двух сильных женщин? – подумала я. На самом деле я по натуре активистка.
Натали выпорхнула из гардеробной, и я последовала за ней в сумеречную гостиную, которая выглядела просто великолепно. Лепнина на потолке, тяжёлая роскошная люстра из хрусталя, тёмный блестящий дорогой паркет, белая софа, огромный букет ярко-красных пионов на журнальном столике из латуни и зелёного мрамора. Я обвела взглядом просторную комнату с глубокими оконными нишами, и тут мои ноги словно примёрзли к полу.
Со одной из стен гостиной на меня печально взирал Арлекин Пикассо.
Эпизод 7
Мне пришлось ухватиться за спинку кресла, чтобы не упасть. На мгновение я решила, что даёт себя знать прежняя усталость, что мой Арлекин на стене у Натали лишь игра воображения, галлюцинация, которая скоро исчезнет. Но это действительно была моя картина. Знакомая трещинка на раме, которая появилась во время переезда из Кунгс-хольмена. Слегка поцарапанное стекло. Я постаралась взять себя в руки и понять, что всё это значит. Натали с чем-то возилась на кухне, а я стояла посреди гостиной, не в силах отвести взгляд от своего Арлекина, безмолвная и неподвижная, как статуя. Мне казалось, что он смотрит на меня с укоризной. Внезапно в наступившей тишине я почувствовала на себе внимательный взгляд.
– Клоун! Вы заметили, да? Правда, симпатяга? – сказала Натали, протягивая мне картонку с кокосовым молоком.
– Откуда он у вас? – хрипло спросила я.
– Папа купил. Мне цвета нравятся. Серо-бирюзовый и тёмно-красный отлично сочетаются с массивной рамой. И идеально подходят к интерьеру. И потом так здорово иметь Пикассо. Всем
