– Дело в том, что у того таможенника была мама, которая оказалась очень общительной женщиной, – сказал он. – Я это выяснил, побывав у таможенника дома. В ожидании ее сына мы со старушкой скоротали часок-другой, и эта женщина рассказывала все это время о своем дачном домике, который трудно продать, несмотря на то, что он находится в черте города. Очень уж вид из окна неприятный – на Пороховское кладбище.
Мы с Маришей переглянулись.
– И тут меня осенило! – продолжал хвалиться Кротов. – Я понял, где нужно искать Маришу. Ну, скажите, разве я не гений? Кто еще смог бы сопоставить столько различных фактов, казалось бы, не связанных друг с другом? Если бы не я, то Марише была бы уготована самая неприятная участь.
– Ладно, – сказала я, – мы ценим твои качества. А Андрей во всем признался?
Тут Кротов загрустил.
– Во всем не признался, – сказал он. – Честно говоря, он вообще ни в чем не признался. Лишь в похищении Мариши признал себя виновным, но твердит, что она поехала с ним по доброй воле. И в самом деле, соседи видели, что она садилась в машину без принуждения.
– Еще бы, если в спину тычут оружием! – возмутилась Мариша. – Будешь послушной, чтобы жизнь сохранить. Я же не знала, что пистолет у него игрушечный.
– Вот-вот, – озабоченно сказал Кротов. – Игрушечный. И что мы можем ему предъявить? Ну видели соседи Милы, что он приходил к ней за день до отъезда. Так он ведь ее родной дядя. Должен навещать племянницу. Ну приходил он к Степе, так тоже много есть причин для этого.
– А к Головиной? – напомнила Мариша.
– Никто его там не видел, – грустно констатировал Кротов. – Видели мужчину в синем пальто и черных брюках. Таких в гардеробе Андрея не нашлось. Единственная зацепка – это запись голоса на пленке, где Андрей требует у Петечки деньги в обмен на пленку. Но это все можно списать на дружескую шутку. Денег ведь Андрей не получил, а негатив у него найти не удалось.
– Что-то вам ничего не удается найти, – разозлилась Мариша. – Я тут жизнью рискую, чтобы вывести преступника на чистую воду, а вы даже родинку у него на спине откопать не можете. Должен же остаться хоть какой-то след?
– Крохотный шрам есть, наш врач его сразу же обнаружил, – признал Кротов. – Но от чего он, сказать с уверенностью нельзя. Возможно, от удаленной родинки, а может быть, и от чего-то еще.
– А сестра? – спросила я. – Эта самая Ирина Юрьевна, она же должна знать, была у ее брата родинка на спине или нет.
– Она говорит, что никогда никакой родинки не видела и вообще у ее брата в жизни родинок на спине не было, – грустно сказал Кротов. – Вот и выходит, что у Андрея есть все шансы отвертеться от наказания и пойти исключительно по статье за телефонное хулиганство по отношению к нашему депутату. Нужно было тебе, Мариша, все же позволить ему пойти дальше. Тогда бы мы ему вписали на всю катушку, не отмазался бы. А так ты сама рискуешь оказаться под следствием, если он подаст на тебя в суд за нанесение телесных увечий.
– Конечно! Мне нужно было подождать, пока он начнет меня душить, как Степу, – сказала Мариша. – И тогда бы вы его, конечно, схватили с поличным. Но дело в том, что я не имела ни малейшего понятия о том, что ваша компания все то время, пока этот маньяк издевался надо мной, стоит под окнами и глазеет. Чем глупости говорить, вы бы лучше подумали, где поискать негатив.
– Знаем, знаем, – вздохнул Кротов. – А что касается сокровища матери Андрея, так его нам на квартире у Милы тоже найти не удалось.
– Разумеется, Андрей забрал его из тайника сразу же после того, как прикончил Степу.
– И где спрятал? – спросила я.
– Мне нравится твоя наивность, – умилился Кротов. – Где спрятал? Откуда я знаю, где он его спрятал! Мне он, во всяком случае, этого не сказал. И вообще, зачем тебе знать. Все равно ценности принадлежат Ирине Юрьевне и Андрею.
– Вовсе нет, – не согласилась с ним Мариша. – Если они ими завладели преступным путем, пошли ради них на убийство, то ценности не могут быть переданы им. Вспомни сам, если претендент на наследство подозревается в том, что он прикончил своего предшественника, то никакого наследства ему не светит до тех пор, пока он полностью не докажет невиновность.
– Но уж Ирину Юрьевну ты точно призвать к ответу не сможешь, – сказал Кротов. – Она ни в одном убийстве не замешана, а значит, как бы дело ни повернулось, ценности принадлежат ей. Господи, как подумаю, что за мерзкая парочка эти брат с сестрой, так просто тошнит. Один развращал девочку, делая ее попутно наркоманкой, а другая снисходительно на это смотрела. И ведь не подкопаешься, будут стоять друг за дружку горой. Мила так и останется плохой, а они оба хорошими.
– Интересно, а брат успел рассказать своей сестрице, куда он спрятал ценности? – задумчиво произнесла Мариша.
– Не знаю, – сказал Кротов. – Он и само существование ценностей отрицает. Вообще все на свете отрицает, кроме телефонного розыгрыша, как он это называет, Петечки.
– Точно не сказал, – внезапно вспомнила я разговор между братцем и сестрицей на поминках по Миле. – Они еще ругались из-за них, а я тогда не поняла, о каком колье идет речь.
– Поподробней, пожалуйста, – заинтересовался Кротов. – Что там про колье?
– Ирина Юрьевна требовала, чтобы он отдал ей часть или хотя бы мамино колье, – принялась вспоминать я. – Я тогда не поняла, что за часть и от чего часть. А Андрей в ответ что-то бормотал, дескать, в свое время она получит все, что захочет. А сейчас не до того, нужно выждать время, и вообще они ведь обо всем уже договорились. Еще голос повысил, как это она ему – своему родному брату – не верит. В общем, у меня создалось впечатление, что он ничего отдавать не собирался. По-моему, у Ирины Юрьевны тоже зародились такие подозрения.
– Так это же замечательно! – неожиданно обрадовалась Мариша. – Наверняка сестра знает своего брата лучше других и может догадываться, куда он запрятал сокровище. Ну семейка, только и знают, что друг от друга брюлики таскать. Правду говорят, что добытое нечестным путем на пользу не идет. Думаю, как только мы сообщим Ирине Юрьевне, что ее брат в милиции, она сразу же помчится туда, где у ее братца тайник.
– А нам это что даст? – удивился Кротов. – Все равно ценности пока ее.
– Да не нужны нам колечки ее бабки, – обиделась Мариша. – Только вряд ли у Андрея было два тайника – один для драгоценностей, а другой для негатива с фотографиями Петечки. Так что, если мы их найдем, пусть Андрей хоть за шантаж сядет, а там видно будет.
– А вдруг он уничтожил негатив, когда понял, что кольцо вокруг него сжимается? – спросил Кротов.
– Не уничтожил, потому что жадина, – успокоила его Мариша. – Надеялся все-таки получить деньги с Петечки. И потом, никакое кольцо вокруг него не сжималось, он ведь был уверен, что все отлично продумал, все свидетели либо мертвы, либо ему преданы.
– Вообще-то, стоит попробовать, – согласился Кротов. – Говори, что надумала.
Телефонный звонок застал Ирину Юрьевну в ванной комнате. Сидя в теплой воде, она размышляла о положении, в которое попала. Звонка Ирина Юрьевна ждала, поэтому она поспешно завернулась в махровую простыню и выскочила в холодный коридор, в который раз подумав, что надо бы купить телефон с трубкой без провода.
– Алло, – сказала она. – Андрей, это ты?
– Нет, – сказал мужской голос на другом конце провода. – Ваш брат задержан и сейчас находится у нас. Думаю, что ему придется посидеть в милиции еще несколько дней, так что можете его навестить и покормить. Довольствие пока на него не выписано.
Тихо ахнув, Ирина Юрьевна уронила трубку, которая закачалась на коротком проводе. Наконец осознав, что трубка продолжает с ней разговаривать, женщина подхватила ее снова и успела услышать адрес, по которому следовало приехать с сухим пайком и теплой одеждой для своего родного арестанта.
Закончив разговор, Ирина Юрьевна заметалась по квартире, но не в поисках копченой колбасы и бритвенных принадлежностей. Она искала свою собственную одежду, которая таинственным образом куда-то вся запропастилась. Наконец с грехом пополам одевшись, не высушив толком голову, Ирина Юрьевна выскочила из дома, едва захлопнув за собой дверь.
На сборы у нее ушло менее четверти часа. Мы с Кротовым и Маришей сидели в засаде в Маришином «Опеле» возле дома Ирины Юрьевны и ждали.
– Во как ей приспичило, – удовлетворенно заметила Мариша, наблюдая, как Ирина Юрьевна пытается попасть ключом в замок своего темно-бордового «Вольво».
Как мы и рассчитывали, Ирина Юрьевна помчалась выручать братца. Дежурный был предупрежден о ее появлении и проявил тщательно продуманную халатность, оставив брата и сестру наедине в комнате для допросов. О, всего на несколько минут и только потому, что из коридора донеслись совсем уж жуткие вопли, топот ног и призывы друзей о помощи. Надо ли говорить, что и это представление было тщательно подготовлено ставшим необычайно коварным Кротовым.
