резко ослабли. Ор Максимус перестал нависать и медленно, словно башня линкора, повернулся к притихшим шаманам. Вопрос был задан на орочьем, и молчание в ответ явно не удовлетворило вождя.
И тут совершенно некстати влез Ричардс. Я уже даже начал как-то привыкать к нему, но слишком самонадеянный Хранитель опять испоганил все дело:
– Хотите сказать, что они специально подсунули нам истукана, чтобы устроить тут бойню?
Я посмотрел на него, стараясь выразить взглядом все свое негодование. Даже Иваныч неодобрительно квакнул, но этому придурку было явно пофиг на все наши потуги. А отвечать нужно, иначе станет только хуже. Причем следует очень аккуратно подбирать слова, ведь никаких вещественных доказательств у меня нет. Только то, что подсказал Дар.
– Не думаю. Как артефакт, этот идол может воздействовать исключительно на орков. О том, что сидящая внутри сущность способна влиять на любого разумного, мог знать только оценщик, а среди орков таких нет. – Говоря это, я посмотрел на Иваныча и увидел, как он едва заметно кивнул. Ну, в сообразительности Секатора я никогда не сомневался.
На гоблина я смотрел недолго, потому что меня тут же отвлекло недоверчивое хмыканье Ричардса.
Ну все, мое терпение лопнуло:
– Господин старший инспектор, потрудитесь не выражать свой скепсис столь открыто.
В ответ он нахмурился и явно рефлекторно положил ладонь на рукоять палочки. Я же прикоснулся к Шипу вполне осознанно. И тут меня снова посетило ощущение нарочитости этой сцены. К тому же старший Хранитель не мог вести себя как вздорный юнец. Или я просто чего-то не понимаю? Как бы то ни было, эту напряженную ситуацию ор Максимус разрубил, как Александр Македонский Гордиев узел:
– Отдаю решение проблемы на волю Хранителей-гоблинов.
Блин, это же явно отсылка к статье какого-то свода законов. И это точно не Кодекс Равновесия – тонкая брошюрка, выдаваемая всем эмигрантам при прописке в городе. Ее я читал очень внимательно и не один раз.
В принципе, можно догадаться, что при наличии конфликта между двумя расами решение следует принимать третьей – как бы беспристрастной. Что и предложил орк.
Сторону хуманов тут представлял Ричардс, и он явно нехотя проворчал:
– Отдаю решение проблемы на волю Хранителей-эльфов и Хранителей-гоблинов.
Вот что ты будешь делать?! И тут нагадил! Или я опять чего-то не понимаю?
Пока пытался осмыслить происходящее, не сразу заметил, что все тупо пялятся на меня. А Иваныч таращится так выразительно, что аж глаза повылазили. Хотя у него они и так лупоглазее некуда.
Не понял, значит, статус младшего Хранителя вполне себе полноценный, а не обрезанный по самое не могу, как мне казалось до этого момента. Ладно, попробуем вставить свои пять копеек:
– Отдаю решение проблемы на волю Хранителей-гоблинов.
Смотри ты, сработало! Никто не стал на меня рычать, а ситуация перешла из напряженно-статической в деловито-динамичную. Максимус зарычал что-то на орочьем, и зеленокожие штурмовики тут же начали подгонять компанию шаманов к выходу. Но если спецназовцы жандармерии действовали более-менее аккуратно и вежливо, то ближники вождя вели себя как пастухи, направлявшие стадо баранов. Эти, похоже, если чего-то и боялись, то лишь своего предводителя, да и то там уважения намного больше, чем каких-либо опасений или подобострастия.
Наградив меня непонятным взглядом, на выход отправился и Ричардс. Хуманы-эксперты и охранники двинулись за ним. В помещении кроме гоблинов остались только я, явно растерявшийся Бисквит и эльфенок. Можно было бы повести себя повежливее, но, честно говоря, у меня начался откат после адреналинового шторма, и я сорвался на ушастого:
– Ты – Хранитель? – на всякий случай поинтересовался я и, не увидев явно утвердительного ответа, сразу добавил: – Тогда вали отсюда.
Эльфик нахмурился и схватился за волшебную палочку. Я в ответ хищно ощерился и положил ладонь на свою. Блин, это точно ксенофобия, и нужно срочно что-то делать. Может, сходить к Ивет? Пусть поковыряется в моем подсознании. Вдруг найдет там что-то нехорошее.
Не знаю, как бы все пошло дальше – ушастый паренек явно не обладал железной выдержкой, – но тут вмешался Иваныч:
– Благородный саату, прошу вас оставить нас с Хранителем Петровым наедине, – на высшем эльфийском попросил гоблин и даже отвесил неглубокий поклон. Но всем присутствующим было кристально ясно, что эта просьба из разряда тех, в которых лучше не отказывать.
Эльфеныш оказался либо умным, либо хорошо дрессированным. Поэтому, наградив меня еще одним злобным взглядом и гордо вскинув голову, он отправился туда же, куда и все остальные разумные, внезапно ставшие здесь лишними.
Иваныч перевел взгляд на меня, и я прочитал там бездну осуждения.
– Вот зачем было так бычить?
– Простите. Нервы. Не сдержался, – совершенно искренне покаялся я, потому что и сам понимал, как накосячил. – Просто они меня так бесят.
– Сходи к мозгоправу, – посоветовал гоблин, причем без малейшей издевки в голосе.
Ну, раз уж и он так считает, то точно нужно наведаться к Ивет. Вот поеду читать лекции, обязательно загляну. Может, даже что-то обломится. Я ведь теперь свободен как ветер.
Блин, вот о чем я сейчас думаю?!
Иваныч заметил мой утвердительный кивок и сразу перешел к делу:
– Думаешь, тут замазан кто-то из твоих коллег?
– Практически уверен. То, что этот идол способен вывернуть мозги всем, включая людей, мог понять лишь оценщик. Так что нужно трясти всех, благо в Женеве оценщиков не так уж и много.
– Боюсь, с этим будут проблемы, – раздраженно отреагировал гоблин. – Большая часть Городского совета часто работает с твоими коллегами и ревностно их защищает. Уверен, комиссар не даст добро не то что на допрос, но и на простую беседу.
Я на пару секунд задумался и все-таки сумел поймать за хвост норовившую ускользнуть вертлявую мысль.
– А никого никуда вызывать не надо. Просто договоримся о посещении для оценки товара с явными признаками присутствия энергетической сущности. Точно клюнут. А чтобы не было претензий, нужно распечатать большие фотки этого идола и для эффекта внезапности спрятать в защитный бокс для картин. Заодно привлечь эмпатов. Хватит даже не очень сильных. И желательно посетить всех одновременно, чтобы не разбежались. У вас же есть подходящие для такого дела агенты?
Иваныч кивнул, и тут меня посетили сомнения:
– Правда, тут нужно сработать почти идеально. Народ они пуганый и могут сразу заползти в панцирь. Даже не знаю, сложновато получается.
Иваныч привычно застыл столбиком, но ненадолго, и тут же выдал:
– У тебя есть их контакты?
Еще бы, не просто контакты, а целые досье на каждого из этих потенциальных вредителей. После того как Майкл Пачини не без моей помощи угодил в Палаты Тишины, любви между
