Чувствую пальцами пульс под ее тонкой кожей. Запястья обездвижены, но венка стрекочет.
Я на кайфе, просто питаюсь ее эмоциями, получая заряды удовольствия. Даже если ничего не обломится сегодня, эти виражи покруче секса с другими девушками. А секс с Ней – вообще за гранью.
Я сдаюсь своему желанию ее поцеловать.
Прижимаюсь к манящему рту, алчно присасываюсь к губам.
Лилия тихо стонет, но через секунду пытается укусить, отвести голову в сторону.
Приходится перехватить ее запястья одной рукой, а второй зафиксировать подбородок, чтобы не убежала от поцелуя. Тараном вклиниваюсь в ее рот, Лиля воинственно пытается меня укусить. Мне удается избежать этого коварного нападения, но она идет дальше: впускает меня глубже, создает на миг иллюзия, что сдалась, а потом быстро клацает зубками по моей губе. До крови.
Наш поцелуй окрашивается металлическим привкусом и уколами боли. Чувствую, как льется горячее в мой рот и в ее ротик тоже. Я согласен пролить кровь и свою, и чужую. Удовольствия от контакта больше, а боль от укуса отходит на дальний план.
Лиля быстро отпускает губу, словно в надежде заглядывает мне в лицо.
Я полон решимости закончить начатое, прижимаюсь к ней на максимум, она тихо охает и замирает.
– Ты сумасшедший! Отпусти…
Снова прижимаюсь к ее губам, целуя их неспешно и глубоко. Лиля больше не кусает, просто пытается не реагировать. Но ее губы дрожат и постоянно проигрывают моей настойчивости, моим поцелуям.
– Скучал. По этим виражам и качелям с тобой скучал, – признаюсь.
– Не скучал же! – отталкивает меня в грудь. – У тебя наглая рожа расцарапана женской рукой. И тебя не было долго!
– Всему есть объяснение.
– Охотно НЕ выслушаю их. Катись…
– Я был в компании двух самых красивых и самых мозговыносящих девушек.
Синие глаза Лилии темнеют, наверное, от приступа губительной и ядовитой обиды, вкупе со злость. Но я не даю этому чувству разгореться, добавляю.
– Все это время я был с сестрами. Охранял их.
Зарождающийся шторм в глазах Лилии мягко отступает.
– Что?! Думаешь, я поверю?!
– Поверь. На чем угодно поклясться могу. Дело касалось семьи. Я за старшего, должен был сестер уберечь от беды. Нужно было уехать срочно, никому не говорил, куда уехал. Тебе говорить тоже не стал. Из-за опасности! – сам не понимаю, как поспешно выдал.
Никому не выдавал. Даже братьям, а здесь, с ней, как на духу выложил.
Лиля замирает, пытается отвести взгляд в сторону, но возвращает его обратно, мне в лицо, смотрит в глаза.
– Я все могу объяснить, – выдыхаю. – Но не здесь. Давай в другое место. Уединенное. Тет-а-тет нужен.
После слов тет-а-тет Лиля начинает смотреть на мои губы. Я открыто читаю в ее взгляде борьбу желания с доводами разума и недоверием.
– Тет-а-тет, Лиличка! – нажимаю голосом, вдавливаю ее телом в стену. – Давай разумный откровенный разговор. По-взрослому.
Губы Лили трогает ироничная полуулыбка. Слабая, но все-таки улыбка.
– Тебе лишь бы по-взрослому. На что ты надеешься, Ратмир? Между нами все кончено.
– Не может кончиться то, что еще даже не началось толком. Я тебя не отпущу. Ты это знаешь и понимаешь. Так просто не отпущу.
– Отпусти, у меня класс открыт! Надо…
– Надо уделить время нашему разговору и решить кое-что! – продавливаю под свое.
Чувствую, как ее выдержка трещит, понимаю, что она уже сдалась моему напору, просто тянет с признанием. В этот миг остро и внезапно ощущаю сходство между собой и отцом. Он бы действовал так же – напористо и не отступая, пока не получит желаемое.
– Отпусти у меня руки затекли! – просит моя добыча.
Я разжимаю пальцы, Лиля встряхивает затекшие руки, а потом вмазывает мне ярой пощечиной, именно по расцарапанной щеке. Синие глаза девушки вспыхивают искорками удовлетворенности.
Щека немеет и горит, лицевые мышцы в ауте. Но я готов потерпеть этот миниатюрный пожар.
– Полегчало?
– Да! – выпаливает Лиля, но через секунду не менее эмоционально добавляет. – Нет! Ты заслужил большего.
– Согласен, я заслужил большОго и горячего, безумно приятного…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Чего?!
– Всего приятного, что только можно вообразить. Лиль, – вздыхаю. – Нужно поговорить. Давай. Топай в класс, закрывай его и иди ко мне. Возвращайся.
– Я не…
– Сама не придешь. Украду. Вынесу у всех на глазах и буду шлепать твой смачный учительский зад! И это не шутки. Я так сделаю. Сделаю, Ли-лич-ка! Ни на кого не посмотрю. Пусть будут даже свидетели! На берега мне плевать.
– Чер-р-р-рт! Черт! О, как я вляпалась! Отпусти! Хорошо! Ладно! Будет тебе тет-а-тет! Ты… Просто невозможный, знаешь?! Бесишь! – выдает пылко.
Отпускаю ее с улыбкой.
– Пусть бешу. Думай обо мне… Думай. Пять минут у тебя на сборы, – засекаю время. – Потом я иду шлепать непокорную училку и выносить ее на плече!
– Как дикарь, что ли?
– Как увлеченный мужчина и очень соскучившийся.
– Я приду, но ничего не обещаю. Ничего не обещаю, понял? Не надо так улыбаться! – дышит сердито.
– Пять минут!
Я смотрю ей вслед. Любуясь. Сам от себя в шоке. Не пушка же, не секс-бомба… Но я в ней увяз, погряз. Фантазирую и не могу прекратить улыбаться.
Пять минут.
Ок. Ждем!
Пять минут пролетают быстро, а Лиля все не появляется.
Моего терпения хватает, быть может, на опоздание в десять-пятнадцать секунд, не более, а потом я срываюсь на быстрый шаг.
Почему она не идет?!
Что могло произойти?
* * *
Лилия
Тело до сих потряхивает от эмоциональной напряженности. Все нервные окончания горят, словно их зажгли, и потушить невозможно. Просто невозможно остаться спокойной и равнодушной после такого напора. Почему? Мне ловко удавалось избегать собственных потрясений раньше, но только не с Ратмиром. С ним каждое слово и действие, как отравленная стрела, пущенная точно в центр мишени. Поразившая окончательно, наповал.
И не обмануть такого наглеца, не обвести вокруг пальца.
Все видит, чувствует, как голодный хищник.
Голодный…
Вспоминаю неприличный контакт наших тел и собственный жар, опаливший них живота. От такого есть чему сгореть и сойти с ума. Этому магнетизму сложно противостоять. Эта жажда разрушимая и непоколебимая…
Но неужели я сдамся простому физическому притяжению?! Мы переспали, всего-то! Я пытаюсь придать своим мыслям независимое направление, но ломаюсь на первом же предложении, от которого веет фальшью и притворством. Для меня наш секс – не просто «переспали». Это необычно глубокое и личное, то, чего не было ни с кем, никогда прежде. Не хочу признавать, но Ратмир стал для меня особенным мужчиной. Первый. Такое никогда не забывается, не стирается из памяти легким взмахом руки.
Поэтому мы не просто переспали. Я не просто отдала Ратмиру свою невинность и позволила владеть собой без остатка. Я отдалась ему и душой, и сердцем. Влюбилась, как девчонка… Как глупая девчонка! Едва держусь под наплывом эмоций.
Сердце трещит по швам. Выдержка давно в ошметки. На чем держусь? На гордости? На чистом энтузиазме? Откуда я черпаю силы?
Или это просто отголоски пережитого потрясения, тело действует на автомате, заведенное и мощное!
Я долетаю до класса не чуя ног, падаю на привычное место.
Занятия окончены.
Да, у меня много дел, но я точно знаю, что в таком состоянии, как сейчас, ничего не смогу. Ничего. Даже элементарного.
Все будет валиться из рук, потому что внутри я тоже рассыпаюсь на части от самых противоречивых эмоций. Я бы хотела поверить Ратмиру, но…
Нужно собраться и уйти! Выйти через другие двери. Не станет же Ратмир бегать вокруг школы и дежурить возле каждого выхода? Просто уйти! Да…
А дальше что, спрашиваю себя?
Он же знает, где я живу, знает обо мне буквально все… Я так твердо была убеждена, что он не объявится, что больше не даст о себе знать в моей жизни, что даже не переехала. Были у меня такие мысли: бросить все и бежать, но я им не поддалась, осталась. Слишком сложно менять жизнь и бросать все там, где мало-мальски устроила все громадными усилиями. Тем более, в столице проще затеряться, напоминаю себе.
