Полина с Вениамином хотели того же самого, а еще – выжить, поэтому торопливо пристегнулись, вцепились в подлокотники и зажмурились.
Наклонив рогатую голову и оскалившись, как мчащийся на врага берсерк, Теодор в считаные секунды взмыл над холмом и… нахально сел прямо на крышу тарелки.
Катер был раза в три меньше и легче, но к его весу прибавилась сила удара. Тарелка, на самом деле висевшая в метре над крышей, впечаталась в нее брюхом. Излучатель стукнулся о край люка, скособочился и отключился, а крыша пошла трещинами, как макушка яйца, по которой тюкнули ложечкой. В следующий миг выломанный люк рухнул вниз. Шериане разлетелись, давая ему дорогу, а потом с внезапной для столь пугливых существ яростью атаковали днище тарелки и облепили ее, как пчелы.
Перепуганный и ослепленный центаврианин понял, что пора отступать, причем побыстрее и подальше, но Тед мстительно врубил двигатели на полную. Их мощности не хватило, чтобы намертво прижать противника к крыше, однако свечой сигануть в небо тарелка уже не смогла – медленно, раскачиваясь, поползла вверх. Шериане не отставали. Пробить обшивку они не могли, зато намертво впились в нее когтями и шершавыми, как наждачка, крыльями. Твердые зубастые клювы неумолимо долбили по чему попало, планомерно выводя из строя датчики и антенны: что погнули или вмяли, что поцарапали и загадили. Шерианский катер они не трогали, разве что случайно задевали крыльями и лапами, бессознательно записав в «свои», а вот инопланетному чудищу доставалось по полной.
Тарелка резко встала на ребро, сбросив не успевший за этим маневром катер. Шериане тут же заняли освободившееся место, и Тед побоялся снова к ней прилепляться, чтобы кого-нибудь не задавить.
– Станислав Федоты-ы-ыч!
– Эт… …ы т…м р…лекает…сь?! – тут же откликнулся капитан.
В лаборатории совсем стемнело, зато световое шоу на фоне звезд было видно очень хорошо, и люди жались к стенам, пока сверху еще что-нибудь не прилетело. Дэн безжалостно держал хрипящего Базиля за горло, пропуская в него ровно столько кислорода, чтобы придушенный бандит не скопытился. Роджер с Вадимом чувствовали себя не намного лучше, но держались.
– А то! – Тед тут же плюнул на тарелку и снизился к дыре на месте люка, оценивая ее размер. Пожалуй, если развернуть катер носом вниз, то пройдет.
– Спускайся! – Связь наконец-то наладилась.
– Уже!
Катер рыбкой нырнул в дыру, а обвесившаяся аварийным огнями тарелка медленно поплыла над лесом, вихляясь все сильнее: приплющенная Тедом кабина разгерметизировалась, не позволяя разогнаться и уйти в верхние слои атмосферы, не говоря уж об открытом космосе.
Шериане продолжали ее преследовать. На их истошные крики из соседних холмов-домов поднимались все новые и новые «птички», превратив тарелку в огромный черный клубок, который в конце концов рухнул в «мир кр-шноров» – и, судя по ослепительной вспышке, остался там навсегда.
Космолетчики этого уже не видели. Катер завис в метре от пола, призывно светясь. Масштаб разрушений впечатлял: люк не просто упал, а пропахал в приборах и перегородках борозду от центра до стены, как огромный боевой диск.
Полина и Вениамин помогли Роджеру с Вадимом взобраться на порог, Станислав ловко заскочил туда с разбегу, сам удивившись своей прыти. Дэн швырнул ему вслед Базиля, а потом развернулся и трижды выстрелил. От огромного кр-шнора осталась только извилистая полоса сажи, наглядно объяснив, зачем охранникам такое мощное «ритуальное» оружие.
– А это дерьмо тут откуда взялось?! – охнул Тед.
– Там дыра в стене, сорок три сантиметра. – Дэн хладнокровно спалил еще одну гадину и запрыгнул в катер. Шлюз сомкнулся, на этот раз никому ничего не отрезав. – Базиль разрядил в нее бластер.
– А где Падла?! – спохватился Роджер.
Команда переглянулась.
– Я за ним не пойду, – решительно сказал Тед. Один кр-шнор прополз по лобовому стеклу слева направо, другой, вдвое мельче, – справа налево.
– Я тоже. – Станислав огляделся, убеждаясь, что все на месте, и обессиленно плюхнулся в кресло. – Вывози нас отсюда!
– Есть, капитан! – браво отрапортовал пилот.
Кр-шноры, не обладавшие цепкостью шериан, быстро соскользнули с катера, и тот беспрепятственно вылетел из здания.
– Ученые Кр-Шерии достигли громадных успехов в медицине и биотехнологии! – неимоверно обрадовался новым туристам гидофон. – Полагаю, посещение одной из наших лучших лабораторий вас в этом убедило!
– Не то слово! – ухмыльнулся Теодор, жутко довольный и собой, и общей победой.
Прижатое к груди существо слабо шевельнулось, вякнуло, и Вадим торопливо ослабил хватку, чтобы его не придушить.
Полина с любопытством вытянула шею, пытаясь рассмотреть маленького инопланетянина, и потрясенно ахнула:
– Ой, это же не фрисс!
Вадим впервые глянул на свой трофей – и оторопел.
В его руках лежал испачканный подсохшей уже слизью, некрупный и худенький, но полностью сформированный детеныш.
Человеческий.
И рыжий.
– М-м-мать твою! – вырвалось у Вадима. Специально разжимать руки он не хотел, просто они резко ослабли, и, если бы не сидящий рядом Вениамин, ребенку пришлось бы худо. – Кого эти идиоты клонировали?!
– Видимо, кого попало, – прозорливо заметил доктор, тут же профессионально принявшись за осмотр младенца: проверил дыхание и сердцебиение, выпрямил и согнул ручки-ножки, заглянул в рот, уши, глаза и даже попу. – На флешке было несколько ДНК, чистая лотерея!
– Странно, что это не девочка, – ехидно заметил пилот, припомнив Полине ее вечные выигрыши.
Девушка повернулась к Дэну и загробным голосом объявила:
– Поздравляю, ты стал папой!
Киборг торжественностью момента как-то не проникся – едва скользнул по клону взглядом и отвернулся к окну:
– Значит, геном фрисса остался в лаборатории?
– Если от нее самой что-то осталось, – прохрипел Роджер и, сложившись пополам, дико раскашлялся.
– Потом проверим. – Станислав встревоженно посмотрел на приятеля. Тот успокаивающе поднял ладонь, показывая, что ему паршиво, но терпимо. – Надо скорее возвращаться на корабль и вызывать полицию.
– Пока она сама к нам не нагрянула, – проворчал Вадим, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку кресла с обреченным видом ассенизатора, вылезшего из канализационного люка и осознавшего, что до ванной еще полчаса лету.
* * *
Разбираться с шерианскими властями пришлось Станиславу – как капитану команды, и Вадиму – как более живучему. Роджера Вениамин обманом заточил в медотсеке, под видом «витаминчиков» угостив снотворным (другие аргументы на Сакаи не подействовали).
Накачанный лекарствами Вадим тяжело дышал и постоянно норовил если не присесть, то на что-нибудь облокотиться, но, к сожалению, без участия хотя бы одного полицейского было не обойтись – коллеги, пусть и инопланетные, всегда договорятся быстрее.
Станислав тоже временами кривился от боли, ибо в горячке перетягивания репликатора умудрился повредить указательный палец, но не чувствовал этого, пока не снял перчатку, чтобы сдать отпечаток. Ни вывиха, ни явного перелома вроде не было, но палец все равно посинел, опух и не гнулся.
Травма была такая же дурацкая, как и ситуация.
Дознание (и это только предварительное!) заняло несколько часов. За это время шериане связались с руководством Роджера и Вадима, с фриссами, с ближайшими человеческим и центаврианским консульствами, а также кое-как собрали, успокоили и допросили своих сородичей. По предварительным оценкам, в схватке с тарелкой погибли семь шериан и пострадали не меньше трех десятков, в основном от взрыва.
Пожилой ученый, к счастью, остался цел и невредим – он успел вылететь из здания до того, как тарелка перекрыла выход, и бросился наутек, а не в атаку.
– Мы просим прощения за этот прискорбный инцидент, – так печально сказал он Станиславу с Вадимом, словно это не люди разгромили лабораторию, а она взорвалась сама собой, подвергнув их смертельному риску. – Нам давно следовало нанять ксенопсихолога, но мы проявили преступную экономию…
Капитан с иронией подумал, что через пару лет мог бы посоветовать им молодого перспективного специалиста, а пока что рассыпался в извинениях, заверяя шерианина, что далеко не все люди столь коварны, и с большинством все-таки можно иметь дело.
– Да, я слышал, что ваш вид страдает от избытка психически больных особей, – сочувственно каркнул ученый: более близкого аналога слову и самому понятию «преступник» в шерианском языке не нашлось.
Станислав с Вадимом поморщились, но вынуждены были это подтвердить. Пусть лучше шериане считают напавших на них бандитов безумцами, на которых бессмысленно обижаться, как на сорвавшихся в истерику «птичек», чем скопом запишут во враги всю человеческую расу.
Центаврианский консул, кстати, отпирался от связи с этой историей еще энергичнее и, похоже, без малейших угрызений совести. Да-да, наш собрат определенно сошел с ума, мы демонстративно от него отрекаемся! Только исполнитель? Понятия не имеем, что он там исполнял, наша корпорация межпланетной связи работает исключительно честно и будет только рада здоровой фрисской конкуренции! Мы даже готовы возместить часть ваших убытков – скажем, семь процентов.
