Но тут, резко взмахнув своими жесткими крыльями, цераптицы опрокинули навзничь воинов, атаковавших церазверя, своей комплекцией очень напоминающего Традина.
Но так везло далеко не всем. Оглядев поле сражения, Лиза увидела множество раненых церазверей. Многие из них истекали кровью и из последних сил зализывали раны на опаленных смертельными лучами телах. Цераптицы с перебитыми крыльями, медленно планировали в воздухе, стараясь подыскать безопасное для приземления место.
– Флафин! Сарап! Сарап уходит! – услышала Лиза возбужденный голос Воробья. Прижав ладонь к часто бьющемуся сердцу, она не могла оторвать взгляда от своих друзей.
Стеснительный, робкий Флафин в образе церазвераптица демонстрировал необычайную мощь и храбрость. Его огромные крылья с такой силой рассекали воздух, что неболеты воинов Сарапа не могли приблизиться к нему. Большой, но вместе с тем ловкий и быстрый он успевал уворачиваться от смертельных вражеских лучей и помогать своим сородичам, попавшим в затруднительное положение. Чувствуя себя одинаково свободно и на земле, и в небе, Флафин показал себя незаменимым воином. Он в полной мере использовал свое преимущество в бою, атакуя врагов то с земли, то с воздуха.
– Этих противных мальчишек сейчас поджарят. Надо бы им помочь, – услышала Лиза еле различимый в шуме битвы голос Помпона. Лиза оглянулась, но никаких мальчишек она не увидела. А вот три маленьких церазверя действительно были в опасности. Спасаясь от лазерных лучей, они оказались загнанными в ловушку. Воины Сарапа оттеснили их от основной стаи и уже готовились к расправе. Сбившись в кучку, три юных церазверя грозно рычали на неумолимо наступающих на них врагов, пытаясь отсрочить надвигающуюся гибель.
– Флафин! Давай за Сарапом, – показывая куда-то в небо, кричал, охваченный азартом погони, Воробей.
– Флафин, спасай этих юных наглецов! – пищал Помпон.
И тут Лиза в ужасе увидела, как церазвераптиц неожиданно завис в воздухе, словно не зная, что ему делать.
– О, нет! Синдром «разносердцевых». Его же сейчас убьют! – простонала Лиза, закрыв рот ладонью.
Воины Сарапа, заметили, что их самый грозный противник внезапно замер, точно выбился из сил, и тут же решили воспользоваться его временной слабостью. Десятки лазерных лучей устремились к церазвераптицу. Но неожиданно, вокруг Флафина образовалось странное сияние, обволакивающее его прозрачной оболочкой. Оно становилось все ярче и плотнее и через секунду Флафин оказался в огромном, радужно переливающимся пузыре, очень похожим на мыльный. Воробей, очутившийся вместе Флафиным внутри необычного пузыря удивленно таращился по сторонам, не понимая, что происходит. Ударившись о защитную оболочку, смертельные лучи моментально отразились от нее, не причинив друзьям никакого вреда.
– Надо же, пока церазвераптиц слушает свои сердца, сама Природа оберегает его. Удивительное зрелище! – услышала Лиза восхищенный голос Талы. Она и не заметила, как та подлетела к ней совсем близко.
Цераптиц, – крылатый напарник Талы – так бережно опустил свою ношу на землю, что Лиза поневоле обратила на него внимание. Темные перья на его голове все слиплись от запекшейся крови, но голубые, лучистые глаза смотрели на девочку весело и немного задиристо.
Тем временем Флафин, принял единственно верное для его сердец решение. Стремительно спикировав вниз, он, издавая грозное рычание, сильными ударами лап раскидал в стороны воинов, нападающих на его сородичей. И через мгновение юные церазвери были спасены.
То ли из-за сильных переживаний за друзей, то ли из-за шума сражения, Лиза внезапно почувствовала, как ее ноги подкашиваются, а перед глазами начинает вертеться карусель из красных лучей, крыльев и когтистых лап. Она осторожно присела на землю и помотала головой.
– С тобой все нормально? – обеспокоено спросила ее Тала.
– Да, да, – слабо ответила Лиза и попыталась улыбнуться.
– Не бойся, скоро все закончится, – улыбнулась ей в ответ Тала, и в уголке ее рта неожиданно мелькнула маленькая озорная ямочка.
– Вперед! Церанцы! За мной! Прогоним врагов с нашей планеты! – закричала Тала забираясь на спину цераптица с лучистыми глазами. И вся стая послушно поднялась вверх, а церазвери, как по команде, задрали к небу морды и протяжно завыли.
Лиза тоже подняла голову и увидела, что все небо над Церой стало пегим от смешения неболетов и крыльев цераптиц. Церанцы, принявшие свой исконный облик, ожесточенно дрались, выгоняли врага изо всех уголков своей планеты. И перепуганные воины Сарапа, наперегонки улетали прочь, думая только об одном, – как поскорее покинуть эту негостеприимную планету, еще недавно казавшуюся такой мирной и беззащитной.
От увиденного голова девочки закружилась еще сильнее, а к горлу подступила противная тошнота. Она легла на землю, и в ее ушах еще громче и явственнее зазвучал шум битвы. Пролетающая мимо цераптица, словно привидение на звездном небе, махнула девочке крылом. Только в отличие от привидения, крыло у птицы было черным как сама ночь. И внезапно Лизу накрыла непроницаемая темнота. Она попробовала вздохнуть, но воздуха катастрофически не хватало и, издав сдавленный крик, Лиза потеряла сознание.
У постели больной
Когда Лиза открыла глаза, ее по-прежнему окружала темнота. Первым делом она пошевелила руками. Они прекрасно двигались, и Лиза облегченно вздохнула. Дышалось ей тоже легко и свободно. Голова не болела, сердце билось ровно и едва слышно. И внезапно девочку озарило. Да она же дома! Лежит в своей собственной кровати. Просто фонарь за окном опять перегорел, поэтому-то ее и окружает темнота.
– Мама, мамочка! – громко закричала Лиза.
Откуда-то издалека раздался тихий звук поспешных шагов. Над кроватью девочки склонился темный силуэт, и она почувствовала, как мягкие руки коснулись ее лба.
– Все в порядке! Ты – в безопасности. Спи. Сейчас ночь. Завтра обо всем поговорим. Ты устала, тебе надо отдохнуть – раздался нежный шепот, вот только Лиза никак не могла узнать, кому же он принадлежит. Внезапно ее накрыла сильная слабость и, вновь закрывая глаза, Лиза покладисто пробормотала:
– Ну хорошо. Я уже сплю.
Когда Лиза проснулась во второй раз, в комнате было уже светло. И ей сразу стало ясно, что она все еще находится на Цере. Ее взгляд остановился на очень красивом рисунке, изображенном на потолке неизвестной комнаты. Церазвери и цераптицы, изображенные на фоне голубого неба, задумчиво взирали на девочку, сверху вниз, словно размышляя, – доверить ей свою тайну или нет?
– А я уже итак все знаю, – пробормотала Лиза.
Повернув голову, она увидела Воробья. Он спал в глубоком кресле, свернувшись калачиком. Его рот был полуоткрыт, а руки сложены на груди. Воробей спал тихо и даже слегка улыбался во сне.
Лиза осторожно села и огляделась по сторонам. Она никогда раньше не была в этой комнате. Стены, окрашенные в нежно-розовый и небесно-голубой цвета, кровать с балдахином, большое зеркало, стол, заставленный милыми девчачьими безделушками – все свидетельствовало о том,
