с небольшим. Когда они познакомились с Максимом Борисовичем, у нее еще были лишние семь кило. Но они ушли за три месяца. Тогда-то она ему и отдалась.
Хоть Даша и была молодой, а ее кожа упругой, сдуться без последствий не получилось. Растяжки остались. Как и складки на животе, ногах, предплечьях. Пустые кожаные мешочки висели, колыхались при движении. В одежде Дашка очень самой себе нравилась. Не модель, конечно, но красивая женщина. С грациозной фигурой, привлекательным личиком, роскошными волосами, которые смогла отрастить только после похудения. Когда она была жирной Тюлей, они потели на загривке и лежали крысиным хвостиком на горбу из сала.
Масика она увидела в недорогой закусочной. Она заходила туда пить чай и вдыхать ароматы жареной еды. Знала, нельзя. Аппетит разыгрывался, слюна выделялась, желудочный сок вырабатывался, и появлялись позывы к тошноте. Но как себе отказать в этом удовольствии? Она пила чай с каким-то манником. Масик поглощал курицу гриль. Она смотрела на него и улыбалась. Какой очаровательный толстяк! С красивыми глазами, пухлыми, обмазанными жиром губками, гладкой кожей без единого изъяна. Люди, питающиеся неправильно, редко имеют такую. Максим Борисович почувствовал взгляд и оторвался от тарелки. Перед его глазами предстала стройная красавица, и она ему улыбалась.
Мне ли, подумал Масик и обернулся. Что, если за его спиной сидит великолепный Зорро? Именно он являлся кумиром Дашиного мужа. И только в исполнении Алена Делона.
Но нет. За ним лишь стена. Значит, стройная красотка улыбается ему.
Из той закусочной они ушли вместе. Гуляли, болтали. Через пару дней снова встретились. А спустя месяц Максим Борисович пригласил Дашутку к себе в гости. Она явилась при параде, с тортиком. Масик тоже подготовился, стол накрыл: нарезал овощей, все ту же курицу гриль на блюдо выложил, купил шампанского и апельсинов, которые Дашка не ела. Она вообще цитрусовые не употребляла, потому что кислота в них раздражала ее ушитый желудок. Но ее радовал их вид. И все ей тогда понравилось.
В тот вечер они только целовались. Масик не смел домогаться красавицы. А она только радовалась этому. Впервые ею интересуются как человеком. Да и страшно было раздеваться. Что удивительно. Да, у нее есть обвисшая кожа, но это не так безобразно, как горы сала. Но жирной она раздевалась. Будто бросала вызов всем этим кобелям, что покупали ее ласки. Нате, смотрите, какая я! Да, похожа на кита, но вы же хотите меня? Так получайте…
Дашка почти переехала к Масику, когда у них все случилось. Она ночевала у него, имела полку в ванной и отделение в шкафу, но они только целовались и обнимались. И когда Максим Борисович все же решился, Даша внутренне замерла. Сейчас он разденет ее, увидит тело, дряблое, растянутое, и поймет, что она тоже была толстухой. Но Масик восхитился ею!
– Какая ты мягонькая, – пробормотал он, целуя ее в живот. – А я боялся, что будешь костлявой…
Тогда Дашка окончательно утвердилась в своем желании быть с этим человеком. Она предложила пожениться, Масик не возражал. И они расписались.
Из прихожей донесся характерный звук. Это ключ поворачивался в скважине.
Дашутка вскочила, снова подняла и опустила крышки на кастрюле и сковородке. Не остыли ли грибной суп и мясо по-французски? Отдельно стоял молодой картофель, сваренный в кожуре, сдобренный сливочным маслом, присыпанный тертым чесноком и резаным укропом, но кастрюлю Даша обернула полотенцем, чтоб он напитался ароматами.
– Добрый вечер, Масик, – поприветствовала мужа Дашка, выбежав в прихожую.
– Добрый, – буркнул он.
– Ты голоден, надеюсь? Я столько всего вкусного приготовила.
– Да, есть я хочу. Сейчас руки помою, приду.
Как он был сух с ней! Будто что-то знает…
Дашутка разлила суп по тарелкам, а водку по стопкам.
Масик зашел в кухню, плюхнулся на стул и сразу выпил. Потом принялся закусывать горячим. И ни слова жене.
Она последовала его примеру. Пусть поест, подобреет, потом можно и разговаривать.
Его тарелка опустела за минуту.
– Еще? – спросила Даша. Масик кивнул. Она налила и супа, и водки.
Выпил, закусил. Слопал полбуханки хлеба. Подобрел?
– Масик, что с тобой? Почему ты со мной не разговариваешь? – спросила-таки Даша.
– Вчера я понял, что женился не на той женщине, которую себе нарисовал.
– И чем же я отличаюсь от воображаемого портрета?
– Ты обманщица!
Сердце кольнуло. Масик узнал о Нео? Но от кого? Лара не проболталась бы…
– Ты мне изменяешь, – вдогонку бросил фразу Масик.
Отлегло сразу.
– Что за глупости ты говоришь?
– Когда вчера подружки к тебе заявились, я понял. У вас компания. И вы вместе ходите развлекаться, в то время, когда я на работе.
«Какой ты у меня дурачок», – с умилением подумала Даша. А вслух спросила:
– Куда?
– Я не знаю злачных мест.
– Масик, они работают с вечера до утра. А я в это время с тобой.
– Ты в последнее время очень странная. Дерганая. Будто скрываешь от меня что-то. Ты прячешь телефон, хотя раньше он у тебя лежал на столе. Ты не занимаешься своими украшениями. Зато якобы часто ездишь к сестре, хотя раньше вы виделись от силы раз в месяц. А вчера к тебе заявились подружки, которых я до этого не видел. И все писаные красавицы! Такие же, как ты. Да на вас даже днем и не в злачных мечтах мужики будут кидаться…
– Масик, мне никто не нужен, кроме тебя, – выпалила Дашка и бросилась на грудь мужу. От него пахло потом, немного кислятиной (что не вспотело, то вспрело) и дешевым одеколоном… Родным, любимым человеком! – Ты самый лучший. Я никого не вижу, кроме тебя, дурачок ты мой.
– Я не верю, – мотнул головой Масик. Но Дашку не оттолкнул. – Все эти годы я жду подвоха. И ладно бы я был богат, тогда понятно, почему ты со мной. Но я практически нищий.
