— Что случилось сегодня ночью, Лена?
Глава 28
Глава 28
Лена
— Что случилось сегодня ночью, Лена? — почему-то мне показалось, что спрашивает он обо мне. Не о Соне. Но я тут же себя одернула: во-первых, Люциан всегда так спрашивает и так смотрит. Как будто хочет разложить на ближайшей поверхности на предмет допроса с пристрастием. А во-вторых, мы здесь точно не про меня.
— Ты уверен, что хочешь это знать? — переспросила я, чтобы взять паузу и выстроить мысли в нужный ряд. Они отказывались выстраиваться, и неудивительно.
— В чем я точно уверен, так это в том, что ты даже не дернулась, когда я назвал тебя Л.Е.Н.А.
Вот теперь мне стало по-настоящему дико. Это вообще что? Это о чем? Да, это имя вполне можно построить как сокращенное от Ленор, но сейчас Люциан Драгон стоял, скрестив руки на груди, сбоку от парящего одеяла и смотрел так, будто все знал. Когда я говорю все, это значит… Я набрала в грудь побольше воздуха и вздохнула.
— Не понимаю, о чем ты, — запихнув, наконец, нужный конец одеяла в нужный угол пододеяльника, ответила я.
— София-Соня мне все рассказала.
Здесь мне полагалось эпично упасть в обморок или удивиться, но если уж я не упала в обморок после того, что произошло с Соней, а главное, если она ему доверилась… Но ведь она не знает, понятия не имеет о том, что происходит между нами, что он меня шантажировал.
— Не переживай, — Люциан криво усмехнулся. — Дальше меня это не пойдет.
— С чего ты взял, что я вообще по поводу тебя переживаю?
— Прочитал по глазам.
— Переводчик свой проверь.
Я с такой силой дернула пододеяльник, что он слегка затрещал.
— Это тоже от того, что ты не переживаешь?
— Тамея, Люциан! Ты хоть когда-нибудь думаешь о чем-нибудь или о ком-нибудь кроме себя?! Мою подругу сегодня ночью изнасиловали!
Я решила называть вещи своими словами и больше не заморачиваться. Слишком много заморочек. Слишком много всего. Если Соня ему все рассказала — когда, кстати? — а я еще не сижу в какой-нибудь темной башне, а у дома Валентайна не толпятся военные во главе с Лэйтором, то все хорошо. Относительно, конечно, потому что то, что случилось с Соней, я все еще не могу переварить, но в остальном хорошо.
Не знаю, что его проняло, то ли «моя подруга», то ли «изнасиловали», но он помрачнел и перестал пялиться на меня, как на сочный персик в пустыне после трех дней голодовки.
— Кто?! — мрачно спросил он. Так мрачно и так жестко, словно готов был прямо сейчас идти убивать. — Это ее новый так называемый жених? Если ее отец это допустил…
— Это Сезар.
Сказать это получилось быстрее и легче, чем я рассчитывала. В груди опять заворочалось нечто темное и злое, но я послала его в баню парочкой глубоких вздохов. Зато Люциан теперь выглядел так, что ему самому вот-вот понадобится помощь. Растерянность, недоверие, изумление, что-то еще — все это промелькнуло в его глазах в один миг, сменилось яростью, злостью, холодом.
— Да уж, в прямоте тебе не откажешь, Лена.
— Прости. Не представляла, как по-другому это сказать.
За что я извиняюсь? По сути же сказала правду, но тошно от этого всего было как никогда.
— Ты знаешь подробности?
— Не знаю, но могу предположить. Судя по тому, что творилось у Сони с ним, их тянуло друг к другу. Потом они решили все это закончить, но притяжение никуда не делось. В Сезаре это кипело с каждым днем все сильнее и трансформировалось в черную страсть.
— Это что еще за дрянь?
— Одно из побочных явлений обладания темной магией. Опускай, — последнее относилось к покрывалу, которое подчиняясь заклинанию Люциана, мягко спикировало на Соню и окутало своим теплом. — Так вот, черная страсть — это когда срывает крышу при виде объекта желания. Настолько, что его чувства, обстоятельства и все остальное становится неважным. Единственное, что становится приоритетным — это желание обладать, сделать своим или своей любой ценой. Вот такая дрянь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я потерла кончик носа, прикрыла глаза. Потом все-таки продолжила:
— Я смутно представляю, как это работает, и, надеюсь, никогда не узнаю, но ее последствия — вот, — я кивнула на Соню.
Сейчас, когда я уже немного успокоилась и могла мыслить здраво, естественно, мне бы и в голову не пришло, что Сезар в здравом уме способен на такое. Правда, с отношением к нему это не помогало: мне по-прежнему хотелось двинуть ему между ног, а руки засунуть в задницу. Озвучивать свои мысли я не стала, потому что для Люциана это явно было ударом, к которому он оказался не готов.
А кто был бы готов?
— Драхство, — произнес он и отошел к окну.
Привычно сунул руки в карманы, я очень хорошо помнила эту его позу. Хотя он и изменился: отрастил волосы чуть подлиннее, почти до плеч, все его жесты, движения, все это было настолько во мне живо, что впору просить стирать себе память. А еще лучше освежить, Лена! Благодаря ему ты перестала общаться с Максом, благодаря ему ты занималась тем чем занималась на его постели. Ну это не считая того, что недавно он спас тебя, а сегодня Соню.
Все, пауза. Мне нужен свежий воздух.
Я подошла к соседнему окну, раздвинула шторы, глядя на щедро поливаемую дождем улицу. В лицо пахнуло свежестью, которая бывает только во время и после сильного дождя, вот так я и стояла, дышала ей, дышала, дышала, пока не услышала:
— Это я отправил его к ней.
— Что? — Я, видимо, грозой передышала, потому что не сразу поняла, о чем он говорит. Или, наоборот, слишком сразу? В этот момент за окном сначала сверкнуло, а потом громыхнуло так, что даже если бы Люциан ответил, я бы ничего не услышала. Ответил он, когда эхо раскатов грома уже заглушил шум дождя:
— И спровоцировал на темную магию. В смысле, если все так, как ты говоришь… я здесь тоже не сильно в стороне постоял.
Я потрясла головой, пытаясь собрать мысли в кучу.
— Ты? На темную магию?!
— Верится с трудом, да? — усмехнулся Люциан.
Он так и стоял лицом к окну, только весьма ощутимо напрягся. Я даже видела, какая у него каменная спина под рубашкой.
— Зачем?!
— Затем, что тебя хотел найти. Ты же исчезла. После случившегося. В Академии тебя не было, у Альгора тоже.
Я еще раз покачала головой.
— Люциан, мне очень неудобно разговаривать с твоей спиной.
Он повернулся как раз в тот момент, когда опять полыхнуло. Вспышка молнии запуталась в его волосах, на миг даже показалось, что они сейчас вспыхнут, той самой золотой королевской магией. Как глаза. Глаза, правда, и без молнии сияли расплавленным золотом, пышущим жаром.
— Ну? Что ты хотела сказать, Лена?
Да Лозантир его знает, что я хотела сказать.
— Только то, что ты не Сезар. Штаны ты ему не снимал, свечку здесь не держал. И, что бы там между вами ни произошло, к тому, что произошло здесь, это не имеет ни малейшего отношения.
Он почему-то нахмурился. Как раз в тот момент, когда снова раздался гром. На этот раз такой, что зазвенели стекла, а у меня, по ощущениям, внутри тоже началась гроза. Раскат был такой мощный, что я невольно посмотрела на Софию: не проснулась ли, но нет. Она по-прежнему спала, уютно укутанная одеялом.
На улице продолжал шуметь дождь, а мы с Люцианом продолжали смотреть друг на друга. Находясь в одной комнате и при этом осознавая, что между нами пропасть я даже не представляю каких размеров. Такой бездонный обрыв, как между двумя скалами. По крайней мере, так это чувствовала я.
— Мне нужно идти, — неожиданно произнес он. — Что я могу сделать, чтобы помочь тебе увидеться с братом?
Я моргнула.
— Не знаю. — Это получилось слишком неожиданно. — Хотя… постой. Если сможешь найти его в школе, скажи, что «Туасон ле Фре» подделать не получится. И если у него получится через два дня, пусть приходит вечером в ранховую тэрны Хлит. Это…
