— А мне твой муж понравился. Хороший парень. Ты счастлива?
— Да, очень! Валентина Петровна, Алеша хочет маме поставить памятник. Вы не подскажете, где можно его заказать?
— А зачем? Памятник уже давно стоит.
— Спасибо, Валентина Петровна.
— Не мне надо спасибо сказать, а твоему деду.
Настя удивленно посмотрела на нее и машинально спросила:
— Какому деду?
— Твоему родному деду, — медленно, по слогам, ответила Валентина.
— А как он нашел меня?
— Когда на вокзале в Волгограде ты убежала от них, он в сентябре поехал в МГУ и узнал наш адрес. Приехали они вдвоем, с твоей бабушкой, поставили памятник и уехали. Каждый месяц от них приходят письма, и все спрашивают, не появилась ли ты. Настенька, они ждут тебя.
Настя отрицательно покачала головой.
— К ним я никогда не поеду.
— Настя, пожалей их…
— Валентина Петровна, пожалуйста, не надо…
Та увидела слезы на ее глазах, обняла, прижала к себе.
— Они мне все рассказали. Знаю, тебе трудно простить их, но надо. Они уже пожилые и им осталось недолго жить.
— Не могу… Вы можете это понять?
— Тебя-то я понимаю, но стариков жалко.
После обеда они пошли на кладбище. Ограда и памятник, сделанные родителями матери, резко выделялись среди других могил. На памятнике золотыми буквами были написаны слова: «Ты прости нас, доченька».
Валентина Петровна взяла Алексея под руку, отвела в сторону.
— Пусть побудет одна.
Настя смотрела на фотографию матери. «Мама, посоветуй, что мне делать?» Но та безмолвно смотрела на дочь.
Погостив у Валентины Петровны три дня, они поехали на Украину.
Светлана Петровна, увидев в коридоре школы сына и невестку с внуком, обомлела. Придя в себя, она бросилась к ним. Вечером в доме было полно родных и гостей.
До конца отпуска оставалась еще неделя, и Алексей предложил Насте поехать в Волгоград к ее дедушке и бабушке, Некоторое время она недоуменно смотрела на мужа, потом нахмурила брови.
— Запомни раз и навсегда: я никогда не переступлю порог дома, откуда безжалостно выгнали маму.
— Настя…
— Алеша, если ты хочешь, чтобы мы поссорились, можешь продолжать.
— Я этого не хочу, но по твоим глазам вижу, что ты страдаешь, что тебя тянет к ним. Ведь…
— Алеша, пожалуйста, не надо…
Он увидел в ее глазах слезы.
— Прости. Больше не буду.
Слова мужа болью отозвались в сердце. Ей самой было жалко стариков, она готова была простить их, но не могла. Как только вспоминала о них, видела осуждающие глаза матери…
В Караганду они вернулись к концу декабря. Сойдя с поезда, от порывистого ветра Настя чуть не упала. В последний момент она успела схватить мужа за шинель. Колючий морозный ветер пронизывал насквозь, и пока добрались до вокзала, Настя промерзла насквозь. Алеша пошел договариваться с таксистами, чтобы доехать в Долинку, но те заломили сумму, от которой Алеша пришел в ярость и с трудом сдержал себя, чтобы не дать им по шеям.
Настя, увидев его хмурое лицо, озабоченно спросила:
— Никто не соглашается?
— Соглашаются, еще как соглашаются, но требуют, чтобы я заплатил за оба конца.
— Алеша, ничего не поделаешь.
— За такие деньги мне целый месяц надо работать!
— А что ты предлагаешь? Ночевать на вокзале?
— Нет. На вокзале ночевать не будем. Я сейчас позвоню в полк и за нами пришлют машину.
Он пошел к дежурному по вокзалу и от него позвонил в полк. Минут через десять он вернулся.
— Я дозвонился до полка. Обещали прислать машину. Дима, иди ко мне…
Через полчаса за ними приехал «уазик», они поехали в Долинку. В машине было холодно. Настя терпела. Она думала только о том, чтобы по дороге машина не заглохла. Поздно вечером они приехали домой. В квартире было холодно. Алеша быстро растопил печку и спустя час стало тепло.
Утром, проснувшись, Настя увидела, что Алеши рядом нет. «Не выдержал, побежал на свою работу», — вздохнув, откинула одеяло. Растопила печку, стала готовить еду для сына. Сварив манную кашу, она подошла к кроватке Димы. Тот спал. Ей стало жалко его будить. «Пусть еще поспит», — подумала она и пошла на кухню готовить завтрак. Она посмотрела на стенные часы. Было девять утра. Прошло еще два часа. «Что-то долго спит», — подумала она и пошла к сыну. Наклонившись к нему, позвала:
— Димочка… пора вставать.
Но тот по-прежнему спал. Она, смеясь, притронулась к его руке и почувствовала, что та буквально горит. Настя коснулась его лба. «О Господи!» — прошептала она и громко позвала:
— Дима! — но сын не отзывался.
Из шкафа достала градусник, сунула ему под мышку. В том, что у него температура, она уже не сомневалась, но когда увидела, что температура около сорока, пришла в ужас. «Надо сбить температуру!» — промелькнула мысль, лихорадочно стала искать таблетки, но их не было. Быстро накинув на себя пальто, она побежала к мужу на работу На КПП она бросилась к дежурному.
— Я жена Соколова. Он здесь?
— Да. Вон перед батальоном стоит.
Настя посмотрела в ту сторону, куда показал дежурный. Перед личным составом батальона стоял Алексей и что-то говорил.
— Пожалуйста, позовите его. Он срочно мне нужен.
Сержант побежал к начальнику штаба.
— Товарищ старший лейтенант, на КПП вас жена ждет.
— Передай, пусть подождет.
Сержант вернулся на КПП, подошел.
— Сказал, что сейчас придет.
Настя с нетерпением смотрела в сторону мужа, но тот по-прежнему стоял на месте. Она не выдержала и громко крикнула:
— Алеша!
Он посмотрел в ее сторону, потом повернулся к батальону.
— Я сейчас вернусь, — и быстрыми шагами направился к жене.
— Что случилось?
— Пошли домой. Дима заболел. Температура тридцать девять.
— Настя, я не могу. В батальоне ЧП.
— Ты что, не понял? У него высокая температура!
— Я все понял, но я не могу идти домой. У меня ЧП.
— Алеша, ты соображаешь, что ты говоришь? — ужаснулась она.
— Настя, успокойся. Я сейчас пришлю санинструктора и он поможет.
Она, не слушая его, побежала домой. Минут через десять в дверь постучали, вошел сержант санинструктор. Он нерешительно остановился у двери. Настя хотела крикнуть, чтобы он убирался к своему начальнику, но с трудом удержала себя, поняв, что он ни при чем. Сержант подошел к малышу, осмотрел его, повернулся к ней.
— Я сейчас сбегаю в больницу, там у меня знакомая медсестра. Я приведу ее.
Сержант ушел. Спустя час он вернулся с медсестрой. Та осмотрела малыша.
— Я сейчас ему сделаю укол, чтобы сбить температуру. А если она будет держаться, то придется положить его в больницу.
Когда они ушли, Настя неожиданно заплакала. Ей было обидно, что муж не пришел и не поинтересовался, что с сыном. Не пришел он и вечером. До самого утра она ждала его, чтобы высказать свое негодование. На другой день вечером, когда она пошла выносить мусор, во дворе увидела соседку. Та развешивала белье. Настя спросила у нее:
— Вы не скажете, что в батальоне случилось?
— А вы что, не знаете? — удивленно глядя на жену начальника штаба батальона, спросила та. — Часового на посту убили, забрали оружие и ушли.
— А кто?
— Наверное, бандиты. Кто же еще?
— А про моего мужа ничего не слышно?
— Не знаю. С того дня я сама своего не видела. В батальоне сейчас полно начальства. Говорят, из Москвы генерал прилетел.
Настя почувствовала страх за мужа. Прежняя обида на него исчезла, она готова была простить ему все, лишь бы он вернулся живым и здоровым. В ожидании его потекли бессонные дни и ночи. Несколько раз Настя ходила на КПП в надежде узнать про мужа, но там ей отвечали, что начальник штаба батальона очень занят. Лишь на шестые сутки, под утро, Настя, услышав стук в дверь, поняла, что это он. Они долго стояли обнявшись. Первой опомнилась Настя и с обидой спросила:
— Неужели у тебя не было возможности сообщить о себе?
— Если бы такая возможность была, я непременно воспользовался бы ею, — Алексей подошел к спящему сыну, поцеловал. — Как он?
— Сейчас лучше. А тогда я за него так перепугалась, думала, сойду с ума. Есть хочешь? Ты посиди, я приготовлю яичницу.
Приготовив яичницу, она вернулась к мужу. Алексей, сидя на диване, крепко спал. Она хотела разбудить его, но передумала. Принесла подушку, осторожно уложила, сняла сапоги и накрыла одеялом. Спал он до самого вечера. Проснулся от того, что сын ручонками теребил его нос. Открыв глаза, увидел перед собой улыбающееся лицо сына. Настя с улыбкой смотрела на них. За ужином она ждала, что он расскажет, что за ЧП произошло у него в батальоне, но Алексей молчал. Настя не выдержала:
— Поймали бандитов?
— Да.
— А почему ты ничего не рассказываешь?
— Когда ем, я глух и нем.
Настя поняла, что он не хочет говорить на эту тему, и не стала докучать вопросами. Но спустя несколько дней из разговоров с женами офицеров случайно узнала, что Алексей чуть не погиб, когда обнаружили бандитов, которые убили солдата. Она была ошеломлена. За ужином не выдержала и, в упор глядя ему в глаза, спросила:
