интересуюсь я.
– Дальше?.. Дальше я заткнулся. Вся ссора произошла на глазах у сослуживцев, от этого было еще паршивее. Вова, Сергей и еще два пожарника, которых я не знаю, слышали нашу перебранку. А потом мы поехали в зону тушения огня. Было уже не до выяснений отношений. Я старался работать в стороне от отца. Мне было неловко. Хотелось, чтобы все закончилось поскорее. Где-то к полуночи мы почти закончили. Уже возвращались к машине. Мне было жутко жарко. Я же тебе говорил, что терпеть не могу огонь? В огне я задыхаюсь. Вот и начал стягивать с себя робу и перчатки. И в то же мгновение вертолет зацепился за что-то. Вот и все. Я даже понять ничего не успел, как мне в лицо полыхнуло пламя. Отец смог сбить огонь, но я все равно получил сильные ожоги.
Данил замолкает. Я сжимаю его ладонь в своей руке.
– Дань, вы же с отцом помирились? – с надеждой смотрю в глаза своему любимому я.
– Нет. Я перед ним так и не извинился. И спасибо не сказал. Оказывается, так трудно говорить «спасибо» человеку, с которым был в ссоре всю жизнь. А признавать свою неправоту еще труднее.
– А ты попробуй. Я верю, у тебя получится.
Он снова подносит мою руку к губам и целует.
– Да, наверное, попробую. Если он придет, конечно. Хотя, думаю, вряд ли он придет. Мы слишком сильно поругались.
Мы сидим рядом еще какое-то время, а потом заходит медсестра.
– Пора делать перевязку. Посетителей попрошу прийти в другой раз, – смотрит на нас она.
– Ой, Дань, я пойду тогда, – смущенно поднимаюсь с края его постели я. – Завтра заглянешь? – с надеждой ловит мой взгляд он.
– Обязательно. Как только уроки закончатся, так и прибегу к тебе. Может, принести что-то?
– Испеки для меня пирог. Помнишь, ты как-то обещала, что испечешь для меня яблочный пирог? Очень хочется чего-нибудь сладкого.
– Ну, конечно! Что может быть проще? – я подхожу к Данилу, крепко целую его в губы, и освобождаю место для медсестры.
Вместо того, чтобы ехать домой, я иду в супермаркет за яблоками, изюмом, мукой и яйцами. В душе все поет. Данил сделал мне предложение! Мне не терпится рассказать об этом маме. Покупая ингредиенты для пирога, я вдруг вспоминаю, что обещала научить Энжи и Диану печь шарлотку. Скоро у Дианы день рождения. Может, Данила выпишут, и мы сможем сделать ее всей семьей.
Я вызываю такси. Загружаю огромный пакет с купленными продуктами, и еду домой к Кариму.
Разгружаю на кухне пакет, и лукаво улыбаюсь на удивленный взгляд Мариши.
В бассейне я обнаруживаю Борю Смородина.
– Привет, – радостно машет мне из воды плейбой Тамары.
– Ты что, переехал к нам? – улыбаюсь я.
– Да-а-а, – довольно протягивает Смородин. – Кто-то же должен следить за домом в отсутствие главы семьи.
– В отсутствие? – непонимающим взглядом посматриваю на Борю я.
– Ну, да. Десять минут назад такси увезло твою маму и Карима в аэропорт.
– Она даже не позвонила мне! – возмущаюсь я.
– Все тебе звонили, – морщится плейбой из бассейна. – Только ты трубку не брала. София еще сказала, что ты, наверное, в больнице у своего Данила, и поэтому не слышишь звонка.
– Черт…
Я так хотела поделиться с мамой своей новостью. И вот, совсем забыла, что они с Каримом сегодня уезжают.
Вдруг, как гром среди ясного неба, у меня перед глазами встает книга «Одинокий отель», горящие восторгом глаза Дианы и ее просьба взять автограф.
– Мама дорогая… – испуганно шепчу я. София Холодовская улетает на две недели, а я забыла взять у нее автограф для мачехи Данила!
– Чего ты там бормочешь? – фыркает Боря.
Но я уже его не слушаю. Я бегу в столовую, где бросила свою сумку с телефоном.
– Мама! Мама, мне срочно нужна твоя помощь! – кричу в трубку я. Захлебываясь от волнения, сбивчиво объясняю, что забыла взять у нее автограф для Дианы.
– Кристина, дорогая, мне кажется, что ты совсем потеряла голову в последнее время. У нас с Каримом в спальне есть еще два авторских экземпляра, но они не подписаны. Мы уже на полпути к Адлеру, – растерянно отвечает мама на мою истерику.
Я с отчаянием смотрю на Борю.
– Попроси таксиста ехать медленнее! Пожалуйста, – прошу я.
– Ну, хорошо, только нам не хотелось бы опоздать на посадку.
– Вы не опоздаете, – обещаю маме я, и подскакиваю к Смородину.
– Боря, мы сможем догнать такси мамы и Карима на твоем «Харлее»?
– Не знаю, – озадаченно смотрит на меня из воды плейбой. – А надо?
– Очень надо, – чуть не плачу я. – У мачехи Данила день рождения, а я не взяла для нее у мамы автограф.
– Так подделай. Какая разница?
– Я не могу подделать! Это будет не честно!
– Ладно, подай мне полотенце. Попробуем догнать.
Боря ловко подтягивается на бортике и выбирается из бассейна. Я бросаю ему полотенце и бегу наверх, за экземпляром книги «Одинокий отель».
Когда я спускаюсь обратно, плейбой уже успевает натянуть на себя джинсы и майку.
– Вы куда? – свешивается вниз с балкона удивленная Тамара.
– Догнать маму и Карима, – сжимая в руках книгу, кричу ей я. – Мы скоро вернемся!
Тома кричит что-то еще, но у меня нет времени ее слушать. Мы с Борисом выбегаем за калитку. Он протягивает мне шлем, второй надевает сам. На ходу заводит мотоцикл, и вскоре «Харлей» несется по трассе. Наверное, это – самый безумный поступок в моей жизни, но я не собираюсь сдаваться.
Через двадцать минут безумной гонки по вечерней трассе нам с Борей удается догнать такси, которое везет маму в аэропорт.
Водитель останавливает машину у обочины. Мама с беспокойством открывает заднюю дверцу.
– Кристина, у тебя все хорошо?
– Мама, как я рада, что мы успели вас догнать! Пожалуйста, подпиши книгу, – протягиваю экземпляр «Одинокого отеля» Софии Холодовской я.
– А ручка?
– Ручка?
