— От этого я становлюсь очень эмоциональным, — бормочет он.
— И не говори, здоровяк, — отвечаю, держась из последних сил.
— Части меня это нравится, но часть меня все еще немного хочет тебя убить.
— Я понял.
— Смешанные эмоции — это тяжело.
— Да, тяжело.
Майлс отстраняется, осторожно вытирая покрасневшие глаза.
— А Мэгги тоже тебя любит?
Я качаю головой.
— Не знаю, приятель. Она мне так и не сказала.
Майлс нервно моргает.
— Если она не придет к тебе, я ее убью.
Я слегка улыбаюсь.
— Боже, ты как-то быстро пришел в себя, не находишь?
ГЛАВА 22.
Когда становится трудно… самые крутые отправляются на рыбалку
Сэм
На следующий день мне требуется все силы, чтобы не написать Мэгги. После нашего поединка с Майлсом он рассказал, что Стерлинг в порядке и ему потребовалось наложить всего пару швов, а это значит, что с Мэгги мне больше говорить не о чем.
Все, что мог, я уже сказал.
В «Магазине шин» Майлс пытается со мной поговорить, но я не хочу слышать от него того, что могла бы сказать его сестра. Если она снова вместе со Стерлингом, мне нужно услышать это от нее. Но она не появляется. Не звонит и не пишет. Даже ни одной дурацкой шутки о рыбалке. Так что к концу дня я решаю, что лучше всего мне отправиться порыбачить.
После работы темно, но Марв говорит, что ночью тоже есть хорошие места, где рыба сама плывет к тебе в руки. Отправляюсь на снегоходе к озеру, которое он мне порекомендовал, и делаю все возможное, чтобы успокоить бушующий в голове голос, напоминающий, что я окончательно все испортил.
В рыбацкой палатке тихо, когда при тусклом свете фонаря я орудую удочкой. Все думаю о том, о чем бы болтала Мэгги, если бы была здесь. Наверное, спросила бы, когда рыбы спят, и где они спят, и спят ли они со своими семьями, или просто плывут и внезапно отключаются, а проснувшись на следующий день, обнаруживают, что потеряли всю свою семью.
— Сэмми, мать твою, возьми себя в руки, — бормочу себе под нос, а затем хмурюсь, когда сквозь ткань палатки проникает свет фар.
Вставив удочку в держатель, хватаю фонарь и расстегиваю молнию на входе, чтобы увидеть приближающиеся по льду сани. Прищурившись, сквозь снегопад и свет от фар вижу на снегоходе два силуэта. Водитель, похоже, одет в красно-белый комбинезон, но это не может быть Мэгги. Она ни за что не сможет вести снегоход.
Сани едут прямо на меня, резко останавливаясь всего в четырех футах от палатки. У меня отвисает челюсть, когда я вижу, как Мэгги снимает шлем и встряхивает длинными темными волосами.
— Марв, вести эту штуку — просто мечта! — восклицает она и оборачивается к Марву.
Он снимает шлем и выглядит так, будто только что навалил в штаны.
— Милая, этого больше никогда не повторится, — тихо говорит он дрожащим от страха голосом.
— Что? — спрашивает Мэгги, спрыгивая с сидения с шлемом под мышкой. — Мне показалось, для первого раза у меня вышло неплохо.
Морщинистые веки Марва широко распахиваются.
— Ты же сказала, что ты в этом профи!
— Ну-у, — Мэгги одаривает его кривой улыбкой. — Мне пришлось так сказать. Раньше я никогда не водила снегоход.
Марв прижимает руки к лицу и в негодовании качает головой.
— Мне пора. Нужно принять лекарство от давления. — Он смотрит на меня, испуганно качая головой, натягивает шлем и уносится быстрее, чем я когда-либо за всю свою жизнь видел, чтобы старик водил снегоход.
Мэгги поворачивается ко мне, ее лицо сияет в свете фонаря, а идеальные белые снежинки цепляются за ее темные волосы.
— Привет! — взволнованно говорит она.
— Эм... привет, — отвечаю, все еще чертовски сбитый с толку ее присутствием здесь.
— Я ждала у тебя дома, но ты так и не появился, поэтому я заглянула к Марву, и он сказал, что ты здесь. — Она пожимает плечами и неловко улыбается. — Я убедила его подбросить меня сюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я киваю и отвечаю деревянным голосом:
— Я... хм... решил порыбачить ночью.
Широко распахнув глаза, она смотрит на палатку.
— Не знала, что так можно.
— Можно. — Я пожимаю плечами.
Она кивает и засовывает руки в карманы комбинезона.
— Ну, как дела?
Я тяжело выдыхаю.
— Я в порядке. Слушай, Мэгги, мы не должны этого делать…
— Я хотела рассказать тебе одну замечательную рыбацкую историю, — говорит она, выходя на свет, чтобы я мог видеть яркую голубизну ее глаз.
Она с надеждой улыбается мне, и я не могу не улыбнуться в ответ.
— Откуда мне знать, что она правдивая? Рыбаки всегда лгут.
Она плотно сжимает губы.
— Ну, это история любви, так что она должна быть правдивой.
Я закатываю глаза, потому что даже после всего, что случилось, она все еще верит в сказки.
—Я больше люблю настоящие романтические истории, — отвечаю, ставя фонарь на лед и скрещивая руки на груди.
— Тогда тебе понравится, — говорит она, сжимая руки, чтобы начать. — Так вот, одна девушка. Назовем ее Маргарет. Никогда в жизни не ловила рыбу... Но однажды, в самый разгар зимы, она услышала, как парни рассказывают о знаменитой рыбе, которую никто не может поймать. И вот Маргарет, будучи решительной девушкой, любительницей трудных задач, решает поймать знаменитую рыбу и произвести впечатление на всю свою семью.
— Похоже, Маргарет упряма, — перебиваю я.
Мэгги наклоняет голову, снег прилипает к кончикам ее длинных ресниц.
— Я бы сказала, она скорее упорная, но дело не в терминах. В общем, она заявляется в магазин наживки и снастей и всех раздражает своей болтовней. Но один одинокий рыбак... назовем его Сид... сжалился над Маргарет и решил ей помочь. — Она снимает перчатки и заправляет волосы за уши, прежде чем продолжить. — Он старый ворчливый рыбак, но, как по волшебству, они быстро подружились в его палатке для подледной рыбалки. Время летит, они ловят одну рыбешку за другой. Прекрасное время, но, конечно, Маргарет несчастлива, потому что хочет поймать крупную рыбу. Ту, что невозможно поймать, потому что она всегда ускользает.
— Упрямая, — снова вставляю я.
— Ладно, она упрямая, — уступает Мэгги, подмигивая. — Но проходят недели, и она узнает, что Сид ни с кем не рыбачит. По сути, она была первой, кого он пустил в свою рыбацкую палатку. Маргарет так тронута его добротой, что начинает влюбляться в сварливого старину, который был достаточно добр, чтобы помочь ей в самом начале.
Мэгги подходит ко мне ближе, когда она встает рядом со мной, отбрасываемый снизу свет, образует вокруг ее головы ореол.
— Но как только Маргарет перестает сосредотачиваться на том, чтобы произвести впечатление на свою семью, и принимает то, что у нее на сердце, она решает перестать цеплять наживку на крючок.
Я мотаю головой из стороны в сторону.
— Трудно поймать рыбу без наживки.
Она прикусывает губу.
— Нет, потому что Маргарет поняла, что самый большой улов не в ледяной воде... все это время он сидел рядом с ней.
Мэгги берет мое лицо в ладони, и я тяжело выдыхаю. Повернув голову, касаюсь губами ее холодной ладони, и шепчу:
— Дай угадаю, Сид — это Сэм?
Она лучезарно улыбается.
— Только если Маргарет — искорка.
Я киваю, позволяя этой сентиментальной истории унять боль в груди.
— Ты уверена, что больше не гоняешься за той крупной рыбой?
Она кладет руку мне на грудь.
— Меня даже не волнует улов. Ты мне не безразличен. Сэм, я люблю тебя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
С колотящимся сердцем подаюсь вперед, желая поцеловать эту упрямую, удивительную девушку, с ног до головы покрытую снегом, но прежде чем наши губы соединяются, она останавливает меня.
— И это не была любовь с первого взгляда. Это было лучше... это было похоже на терпеливое ожидание, чтобы поймать рыбу, которую ни за что не отпустишь.
