- Не переусердствуйте, mon cher (моя дорогая), у нас с Вами еще брачная ночь впереди, и я собираюсь насладиться ею сполна.
Взяв ее руку, Войницкий коснулся поцелуем холодных, как лед, пальцев. Паника в ее взгляде сменилась какой-то отрешённостью. Будь, что будет, - смирилась Катрин. От нее ничего более не зависит. Катя попыталась отнять у него свою руку, но Станислав не отпустил ее. Тогда она подняла глаза и замерла от того, что прочла в его взгляде. Жаркая волна прошла по телу, кровь прилила к щекам, сердце учащенно забилось, перехватило дыхание. Муж ее понимающе улыбнулся. Именно этого он добивался, безмолвно обещая ей взглядом ночь, полную страсти.
Обед подходил к концу, когда граф поднялся из-за стола, увлекая за собой новобрачную. Будучи поручиком Измайловского полка и состоятельным человеком, Войницкий в столице снимал роскошные апартаменты, поэтому от любезного предложения Петра провести ночь в особняке Блохиных вежливо отказался. Вместе с мужем Варвара Иннокентьевна вышла проводить молодых. Торопливо перекрестив дочь и зятя и пожелав им счастливой супружеской жизни, она, зябко кутаясь в шерстяную шаль, смотрела вслед удаляющемуся экипажу, увозившему ее Катеньку. Чувствовало материнское сердце, что без особого желания пошла ее дочь под венец, и тревожно становилось за ее будущее. Смахнув невесть откуда взявшуюся слезу, Варвара постаралась отогнать прочь мрачные мысли.
Поездка была недолгой. Рассеяно оглядываясь, Катерина, поддерживаемая под руку Станиславом, вышла из экипажа. Улица показалась ей смутно знакомой. Взглянув на дом напротив, она вздрогнула. Именно здесь находилась квартира Ника, но сейчас окна ее были темными и неприветливыми. Николай вместе с женой давно проживал в фамильном особняке Елецких на Мойке. Не дав ей опомниться, Станислав подхватил жену на руки и легко поднялся со своей ношей на второй этаж. Лакей придержал перед ним двери, когда он перенес молодую супругу через порог. Прислуга, приготовив комнаты и поприветствовав хозяев, поспешила ретироваться, оставив супружескую чету наедине.
Поставив ее на пол в небольшой, но уютной гостиной, Войницкий сам помог жене снять верхнюю одежду. Подойдя к ней сзади, он обнял ее за тонкую талию и тут же почувствовал, как она напряглась всем телом, безмолвно отстраняясь от него.
- Катюша, - прошептал он, - я не собираюсь набрасываться на Вас. Все, что я хочу, - так это доставить Вам удовольствие, и только.
- Давайте побыстрее покончим со всем этим!- дрожащим голосом отозвалась она.
Усмехнувшись, Станислав отошел от нее и разлил по бокалам шампанское. Вручив бокал Кате, он заговорил:
- Катрин, мы с Вами оказались заложниками обстоятельств, но только от нас самих зависит, будем ли мы друзьями или врагами.
- Я… Я совсем не знаю Вас, - тихо ответила она.
- У нас с Вами теперь очень много времени, чтобы познать друг друга во всех смыслах, - неожиданно серьезно ответил ей он.
Станислав старался быть терпеливым с ней, не желая насилия, однако желание обладать ею кипело в крови, как раскаленная лава. Катя сделала несколько маленьких глотков, не отрывая настороженного взгляда от его лица. Граф Войницкий красивый мужчина, - думала она, - почему же сердце ее оставалось равнодушным к нему? Поставив бокал на низенький столик, она сама шагнула в его объятья и закрыла глаза, подставив губы для поцелуя. Станислав целовал ее томительно-нежно, поглаживая ладонями напряженную спину и плечи.
- Mоjа drogi. (Милая моя (польск.)), - прошептал он, оторвавшись от ее губ. – Позволь мне!
Развернув ее к себе спиной, он ловко расстегнул крохотные пуговки на платье и прижался губами к обнажившейся впадинке между лопаток. Катерина вздрогнула, но не отстранилась, позволяя ему спустить платье. У Войницкого перехватило дыхание, когда он, отойдя от нее, разглядел контуры стройной фигуры сквозь тончайший батист сорочки. Подхватив жену на руки, Станислав ногой распахнул дверь в роскошную спальню и опустил ее на расстеленную постель.
- Jak jesteś piękna, moja pani. (Как ты прекрасна, моя пани.), - тихо говорил он, целуя каждый пальчик на ее руке.
Поднявшись с постели, Войницкий расстегивал мундир, не отрывая взгляда от жены. Чтобы не видеть, как он раздевается, Катя прикрыла глаза. Широкая кровать скрипнула, когда муж ее опустился рядом с ней. Ласково поглаживая нежную кожу, Станислав снял с нее сорочку, целуя каждый сантиметр обнаженной кожи, вызывая в ней приятные ощущения. Помимо воли, Катя почувствовала, как жар разлился по ее телу, участилось дыхание, кровь застучала в висках.
Как же так? – потрясенно подумала она. Ей казалось, что подобное она может испытать только с Ником. Почему же тело предает ее, желая того, кто сейчас рядом с ней? Неужели права была ее маменька, называя ее распутницей? Ласковые слова то на польском, то на французском, сказанные тихим шепотом, нежные ласки сводили с ума, не позволяя ей остаться безучастной к происходящему, как она того бы желала. С тихим стоном она сдалась, обвив тонкими руками широкие плечи.
Катя проснулась ближе полудню. Холодное зимнее солнышко заглядывало в окно спальни. Вчерашняя метель улеглась, укрыв Петербург толстым слоем снега. Повернув голову, она увидела Станислава, который стоял около окна, заложив руки за спину. Он был уже практически одет, и только его мундир все еще висел на спинке стула.
- Проснулась, mója kochany (моя любимая), - улыбнулся он, обернувшись к ней. – Я уж думал, что завтракать мне придется в одиночестве, - кивнул Войницкий на накрытый столик.
Вспомнив, что позволяла делать ему ночью, Катя залилась ярким румянцем, вызвав у него еще одну лукавую улыбку.
- Выйдите, пожалуйста, - попросила она. – Я хотела бы одеться.
- Все еще стесняешься меня, - тихо рассмеялся он, но, тем не менее, вышел, прикрыв за собой дверь.
Вскочив с постели, Катерина натянула на себя шелковый халат, туго завязала пояс и присела на краешек кровати. Не то, чтобы близость со Станиславом была ей не приятна, скорее наоборот. Войницкий был искусным любовником и умел доставить женщине удовольствие, но на душе у Катерины скребли кошки, будто бы она сделала что-то дурное, потеряла что-то очень дорогое и ценное. Если бы он был груб и жесток с ней, она бы наверняка смогла остаться холодной, но сейчас она не могла справиться с теми чувствами, что он поневоле пробудил в ней, и чувствовала себя предательницей. Катя, не двигаясь сидела на кровати, до боли закусив губу и пытаясь удержать предательские слезы, что готовы были брызнуть из глаз. В таком положении ее и нашел муж.
Станислав тяжело вздохнул, присаживаясь рядом с ней. Он догадывался, какие чувства терзают ее в этот момент: вина за полученное в его объятьях наслаждение и сожаление о прошлой ночи.
