который нас сюда пустил. Но их тут тысячи, и после каждой ошибки нужно начинать все снова. Проходить весь путь, чтобы добраться до этого места. Большой головняк.
Нейт выводит на один экран изображение мужчины, который жестом указал нам путь, а на другой – тысячи изображений, из которых требуется выбрать нужное. Для меня это худший кошмар из всех возможных. Я притворяюсь, будто рассматриваю изображения и пытаюсь найти то, которое соответствует нашему помощнику, но, конечно, все они выглядят одинаково. Я начинаю паниковать – вдруг моя тайна будет раскрыта? Я закрываю глаза, и на этот раз из памяти всплывают домик на дереве и Коди. Я впиваюсь ногтями в руку и снова открываю глаза.
Серена вглядывается в экран.
– Он? Кажется похожим на того типа. – Она показывает на лицо помощника.
– Его я уже пробовал, – сообщает Нейт.
– Боже, их тут тысячи. Этот? – Серена показывает еще на одного мужчину.
– Его я тоже пробовал.
– Ты как-то отметил тех, кого пробовал? – спрашивает Серена несколько резковатым тоном.
– Я решил, что вот так будет правильно. – Нейт нажимает какую-то клавишу, и пара сотен лиц становятся бледнее.
– Боже, ты явно потратил на это много времени! – восклицает Серена.
– О да.
Я просматриваю выделенные серым лица. Мне они все кажутся одинаковыми – такими же, как у типа, который указал нам путь, но ведь мне все лица кажутся одинаковыми.
– Они все выглядят как он, – объявляет Серена.
Я продолжаю смотреть на экран. От меня в этой игре никакой пользы, и у меня от нее поднимается к горлу тошнота. Но потом я кое на что обращаю внимание.
– Вообще-то у него другая прическа, – говорю я и показываю на одно из выделенных серым лиц.
– Правда? – удивляется Серена.
– Да, вот взгляни сюда. Вот здесь волосы чуть короче, чем у остальных.
Серена всматривается в экран.
– Черт побери, вот что значит молодые глаза.
– И вот этот отличается. У него другие мочки ушей.
– Боже праведный, – восклицает Нейт. – Малышка Селестина обладает поразительным талантом замечать детали.
– Не называй меня так, или я уйду и заберу блокнот Джозефа.
– Хорошо, успокойся. Его лицо идентично, но ты права: мочки ушей другие.
– Что там говорится в закодированной части в его блокноте? – спрашивает Серена. – «Чтобы попасть в скрытую локацию, смотрите на людей так, как смотрит ребенок». Ева, ребенок – ты? Джозеф знал, что ты поразительно наблюдательна?
Это настолько иронично, что мне хочется выть.
– Ты можешь найти для нас нужного героя? – спрашивает Нейт.
– Пора бы тебе уже быть с ней повежливее, – замечает Серена. – Похоже, что в конце концов именно она может оказаться ключом ко всему этому.
Я смотрю на всех людей, отражающихся в красном как кровь пруду, и на меня опять накатывает тошнота. Я не смогу это сделать так, чтобы они не поняли, что я не способна различать лица.
– Не могу, – отвечаю я. – Тут мне неожиданно повезло. На самом деле я не очень хорошо запоминаю людей.
– Мы с Сереной сейчас пойдем на кухню и заварим чай, – объявляет Нейт, воспринимая как данность, что я буду работать, а они пить чай. – А ты посмотри. Попробуй не обращать внимания на сами лица и сравнивать только все остальное. Я годами сравнивал лица, и это не сработало.
– Это будет очень трудно, – замечает Серена. – Как можно не обращать внимания на лица?
– Пошли, Серена. – Нейт опускает больную ногу на пол, встает и направляется к двери. – Пусть попробует. Выделяй серым всех, кого исключаешь.
И они уходят до того, как я успеваю возразить.
Глава 38
Я говорю себе, что это не срочно, что на меня никто не давит. Мне даже сказали, чтобы я не обращала внимание на лица. Для нормального человека это почти невозможная задача, поэтому никто от меня ничего не ждет. Если у меня вообще что-нибудь получится, это будет огромная победа, и это больше, чем удалось сделать Нейту за все то время, что он бился с этой игрой. Но я чувствую панику, меня бросает в жар, когда я смотрю на все эти лица.
У некоторых мужчин совсем другие прически – я быстро кликаю по ним. Затем выделяю тех, у кого другие мочки ушей. У некоторых другая форма ушной раковины – хрящ закручивается не так, как у оригинала. Я привыкла искать подобные детали – для меня они так же важны, как форма носа или разрез глаз. Но ничто из этого не помогает мне с уверенностью кого-то опознать.
Одно из моих хобби – это попытки распознать людей, у которых тоже проблемы с запоминанием и узнаванием лиц. Считается, что лицевой слепотой страдает два процента населения земного шара, поэтому такие люди есть везде. Я ищу выражение легкой паники и сосредоточенность на лицах и часто его вижу. Иногда мне даже кажется, что я вижу его на лице Маркуса, но он самый общительный человек из всех моих знакомых. Интересно, кто-то еще ищет свои проблемы у других людей?
Я снова заставляю себя вернуться к экрану и выделяю серым людей с другими ушами. Если приглядеться повнимательнее, то можно заметить крошечную родинку на шее у нашего оригинала. Я выделяю серым всех, у кого родинки нет. Затем я начинаю искать более мелкие детали – что-то в прическе, складки на шее. Удается исключить еще около сотни людей. Я просматриваю все эти изображения, я очень взвинчена и переживаю, что этот поиск выдаст слишком многое обо мне. Но я исключаю столько персонажей, сколько могу.
Я бросаю взгляд на часы. Я уже целый час занимаюсь этим, в то время как Нейт и Серена отдыхают на кухне или где-то еще. Я не знаю, чем они занимаются. Но я уже исключила три четверти мужчин. Я делаю вдох и продолжаю работу.
Нейт и Серена врываются в комнату, оживленно обсуждая великанов-людоедов. Нейт несет поднос с чашками и пакетом с роллами с инжиром. Им вместе комфортно. Хотя я воспринимаю Нейта как человека, который гораздо моложе Серены, на самом деле разница в возрасте между ними всего пять или шесть лет. Гораздо меньше, чем между Сереной и Маркусом. Меня охватывает беспокойство из-за того, что она может причинить боль Маркусу.
Я со стоном откидываюсь на спинку стула.
– Вау! – восклицает Серена. – У тебя все очень здорово получается.
– Становится труднее, – признаюсь я. – И мой мозг вот-вот взорвется.
Нейт пододвигает ко мне чашку и улыбается.
– Чайку и ролл с инжиром?
Я беру чашку и три ролла.
Эти двое тоже усаживаются,
