вцепившись в черный загривок. Зрелище было ужасное: как будто безумный маленький рыжий мотор наматывает на себя черную мохнатую ветошь, и во все стороны летят красные брызги. Малыш наконец очнулся. Неуклюже повернулся, потопал к нам, налетел на меня. Я подхватил его на руки, он облапил меня, уткнулся мордочкой в плечо и с облегчением заревел.
Пес визжал. Он наконец сумел извернуться и распластаться на спине, вжимаясь в болотную жижу, и лис встал над ним, страшно скалясь и жестоко кусая время от времени беспомощно молотящие в воздухе лапы.
– Баламут! – громко позвал Морган. – Рыжий!
Я был уверен, что Баламут его не услышит. Но тот, продолжая скалиться, скосил на него один бешеный светлый глаз.
– Хватит с него, – громко сказал Морган.
Лис фыркнул – как мне показалось, насмешливо, и перевел глаза на Пса. Пес скулил и жалко кивал ему, дрожа распластанными лапами.
Лис убрал клыки, стряхнул кровь с морды и порванного уха. Сел и коротко исполнил победную песню.
– Не знаю, что он понял, – с сомнением проговорил Морган, провожая глазами ЧП, который, роняя недоободранные клочья шерсти, припустил к лесу со всех хромающих лап. – Наверняка его и раньше уже так трепали.
– Ну, значит, получит еще трепку, – сказал я. – Малыш, ну-ка, давай. Слезки на колесиках. Показывай руки-ноги, целый или нет.
Рыжий подошел к нам через десять минут: вид безразличный, руки в карманах, кровь с царапин на морде стерта очень тщательно. Малыш к тому времени уже успокоился: серьезных повреждений на нем не было, а покусанную руку я ему залечил в два счета.
– Аптека, – сказал Рыжий с независимым видом, потряхивая чем-то в карманах, – почини-ка мне ухо. Шрамы не в тренде. Не хочу, чтобы на меня в приличных местах смотрели, как на... нашего неоспоримого.
Морган улыбнулся и ничего не ответил – очевидно, в порядке исключения. Тем более что Баламут явно еще не успел погасить эмоцию.
– Дядя Ыжий, – вдруг, серьезно насупившись, сказал Малыш, – спасибо.
Он решительно подошел к нему и крепко обнял.
– Что там насчет богадельни-то, а, дядя Рыжий? – спросил я у Баламута, который, хлопая глазами, смотрел на уткнувшегося в него Малыша и как-то странно разводил руки, как будто боялся обжечься. – Давай сюда ухо свое, герой.
После обеда в мастерскую вернулась Нета. Она вытащила во двор ворох фонариков и гирлянд, и мы впятером весь вечер развешивали всё это по двору. Мы пытались выпытать у Неты, к какому празднику мы готовимся, а она, смеясь, отнекивалась от наших вопросов, и наконец сказала: «Ну, хорошо. Я жду гостя. Он должен прийти сегодня или завтра. В общем, на днях. Это очень важный гость, и мне бы очень хотелось, чтобы его приход не сорвался. От того, придет он или нет, зависит успех одного нашего большого проекта. Так что, пожалуйста, постарайтесь встретить его хорошо, тем более что эта история и вас прямо касается».
Больше мы, как ни старались, ничего из нее выудить не смогли.
Пару раз в проеме ворот мы замечали в подлеске что-то черное. Малыш теперь старался держаться поближе к нам, но ЧП не подходил к воротам. Оказалось, что Нета уже знала о нападении на Малыша и о взбучке, которую Псу задал Баламут.
– Сглупили мы с ним, конечно, – сокрушенно сказал ей Морган.
– Почему сглупили?
– Да мы его поймали и попытались договориться. Потом отпустили, а он вон чего. Ошиблись, конечно.
– Почему ошиблись? – удивилась Нета. – Очень правильно сделали, что попробовали договориться. И в любом случае – правильно, что отпустили. Где это видано – на привязь кого-то сажать?..
Очень у нас, видимо, были сомневающиеся морды, потому что она оглядела нас и добавила:
– Ни люди, ни собаки не рождаются злыми. Смотрите – он вернулся.
– Вернулся, потому что ему не прожить в одиночку в лесу, – сказал Морган.
– Не только поэтому, – возразила Нета. – Он мог бы направиться в Глухомань. Но он вернулся, хотя у него теперь поджилки трясутся от одного вида Рыжего. Человеку нужен человек. Так, а теперь самую длинную гирлянду.
Она ушла в мастерскую.
– Он больше не человек, – сказал Баламут. – Надо будет его отогнать.
– Не знаю, – проговорил Морган в сторону. – Мне его как-то жаль.
– С чего это?!
– Не знаю, – повторил Морган. – Может, потому, что сам таким же был.
– Уж ты-то, наверное, не пулял без вопросов в невиноватых людей, только потому что тебе так скомандовали! – легкомысленно брякнул Рыжий.
– Вот как, значит, ты уверен, что я так не делал, – тяжеловесно сказал Морган в сторону. – А как ты, интересно, представляешь себе современные военные действия?
У Рыжего вдруг нашлось какое-то срочное дело к Нете, которая шла через двор, не спеша разматывая длинную гирлянду.
Морган пошел в летнюю кухню, вынес оттуда миску с супом и поставил за воротами.
Глава 17. Контрабанда
