какой-то гвардейский капрал».[479] Казак донской станицы Филоновской М. Гвоздков рассказывал казаку А. Чикунову из ст. Березовской, что у них известно, что «государь Петр III по Волге следует и на линии казакам раздевался и показывал на себе знаки: на плечах кресты».[480] Сотник астраханского казачьего войска В. В. Горский так пересказывал историю спасения Петра III, вкладывая ее в уста Е. И. Пугачева: «Я-де украден генералом Масловым и из Петербурга в три дня в Киеве стал, а в проезде в так скорое время загонял 18 лошадей и заплатил за каждую 10 или 100 империалов, точно сего не упомню, только великую сумму… Есть ли бог велит в тех местах мне еще быть, то я так сделаю, чтоб они меня в роды родов помнили».[481]
Любопытно введение в легенду казанского эпизода из биографии Пугачева, которое зафиксировано в рапорте сенатского курьера Полубояринова, проехавшего с депешей из Петербурга в Саратов и обратно. Полубояринов сообщает о Саратове: «…и будучи там одни сутки с половиною слышал, что чернь говорит о находящемся под Оренбургом злодее яко о настоящем Петре III, который-де не умер, но был четыре года в Петербурге, а после содержался в Казане и оттуда из-под караула ушел».[482] Здесь замечательно не только свидетельство активности бытования легенды (достаточно было даже столь официальному лицу, как сенатский курьер, пробыть в Саратове около полутора суток, как он услышал ее!), но и факт превращения короткого ареста Пугачева в Казани в восьмилетнее заключение Петра III.
По-видимому, продолжалась фольклоризация и других фактов, связанных с Ф. Богомоловым, которые, как знаем, Е. И. Пугачев приписывал себе. В 1774 г. в донской станице Голубенской крестьянин помещицы М. И. Толовиной П. С. Емельянов рассказывал: «…государь, который нынче в Оренбурге, он был в Дубовке под караулом и… его мучали и в воде хотели потопить, он-де не скрывает и о том пишет».[483]
В подобных же пересказах встречается и мотив, бытовавший, как уже знаем, в пугачевском окружении, — Петр III должен был скрываться 15 лет, но не выдержал этого срока, так как не мог терпеть долее страдания народа (G3). Крестьянин с. Троицкого, приписанного к Юговским заводам, С. Г. Котельников уверял канцеляриста Трубникова: «что подлинно государь Петр III император, а не злодей Пугачев восходит по-прежнему на царство; быв он по своему государству и разведывал тайно обиды и отягощения крестьянства от бояр и заводчиков и еще, было-де, хотел три года о себе не дать знать, что жив, но не мог претерпеть народного раззорения и тягости и принужден себя обявить».[484]
В устной традиции продолжала развиваться и другая версия мотива странствий — Петр III не был в ссылке и не бродил тайно, высматривая обидчиков, а бежал из-под ареста за рубеж (D1). Она зафиксирована в показаниях подпрапорщика воинского Ставропольского батальона Г. А. Аверкиева, который слышал, «будто оный самозванец был в Цареграде и после в Риме у папы для испрашивания помощи, дабы он был по-прежнему в России государем, на что папа ему говорил: Когда-де ты сделаешь такой колокол, чтоб во всем свете слышан был… то тогда-де ты государем и будешь».[485]
Встреча с римским папой и требование отлить большой колокол с более рационалистическим обоснованием фигурируют и в вариантах легенды, отраженных в сибирских документах. 18 мая 1774 г. генерал-губернатор Чичерин писал генералу Деколонгу о крестьянине Усть-Суэрской слободы П. Шалобанове, который говорил своим односельчанам: «Вот когда государь Петр Федорович воцарится, он господ всех перевешает. Петра Федоровича благословил на царство папа римский и приказал слить большой колокол, чтобы звон был слышен по всей земле для собирания силы, а по тому звону народ взбунтовался и скопляется к оному царю охотно».[486] В другом случае в составе рассказа о римском папе оказывается знакомый уже нам вариант подмены Петра III восковой фигурой (С2). 22 марта 1774 г. комендант Омской крепости бригадир Клавер доносил, что по его приказу повешен колодник В. Морозов, говоривший ссыльным: «Не будут иметь дворяна людей, все отберуться государю. Во время погребения Петра Федоровича государыни не было, а он отпущен жив и жил у римского папы в прикрытии и потом, когда он вышел от папы в Россию, набравши партию, в то время осматривали гроб, в котором и нашли восковую статую».[487]
Некоторые рассказы включают в себя вторичные мотивы, возникшие в связи с развитием событий 1773–1775 гг. Слухи о действиях Е. И. Пугачева, его армии и отдельных отрядов распространялись по всей России и обрастали домыслами, приобретали черты гиперболизма, трактовку тех или иных фактов в желательном для рассказчиков смысле. Таких слухов зафиксировано множество. Они приводились в каждом сборнике документов и в каждом исследовании, касающемся этого времени. Приведем только некоторые иллюстрации, которые продемонстрируют обычный механизм фольклоризации слухов и превращения их в легенду или материал для формирования легенды.
Крестьянин Д. Котельников из с. Троицкого, к рассказам которого мы уже однажды обращались, говорил односельчанам: «Взяв в свое владение Оренбург, Уфу, Ново-Троицкую и Чебаркульскую крепости, он отправил в Москву для покорения 100 полков, а под Кунгур идет с полковником Белобородовым 20 полков. Построил государь в степи пороховые и пушечные заводы, делает белый и черный порох. Белый порох сильно палит, а огоньку не дает. Пушек у государя великое множество и поставлены они в Ново-Троицкой крепости в шесть ярусов. Ту Ново-Троицкую крепость именовал он Петербургом, а Чебаркульскую — Москвою. Его высочество Павел Петрович с великой княгиней Наталией Алексеевной и граф 3. Г. Чернышев приехали в Оренбург. Его превосходительство генерал-аншеф А. И. Бибиков съехался с государем и, увидя точную его персону, весьма устрашился, принял из пуговицы крепкое зелье и умер».[488]
В «Экстракте, учиненном из дел об открывшемся разглашении вора и государственного злодея Пугачева», составленном для сибирского губернатора, сообщалось, что ссыльный яицкий казак И. Логинов распространял в Иркутске фантастические слухи, что Петр III — подлинный царь, уже многие сибирские города взял и сам сибирский губернатор схвачен им в Тобольске. Такие же слухи отмечаются составителями «Экстракта» во многих районах Сибири (Томск, Тара, Красноярск и др.).[489]
Крестьянин П. С. Емельянов рассказывал в станице Голубинской: «У нас-де в Москве ныне большая помутка. Разве-де у вас не слышно, что государь Петр Федорович явился в Оренбург и набрал войска до 7000, и пишет он, чтоб государыня, не дождавшись его, шла бы в монастырь, а крестьян всех хочет от бояр отобрать и иметь их только за своим именем».[490]
Известен ряд фактов, подобных приведенному выше рассказу о смерти Бибикова. Приезду Н. И. Панина в район военных действий против войск Е. И. Пугачева сопутствовал слух о том, что они встретились и Панин узнал Петра III,
