Пока я удивленно рассматривала свой покрытый ржавчиной кулак, Веничкина внезапно прорвало:
— Даже если мы там были, то что? То что?!
— Вы сперли макет?
— Мы? — поразился Антонян. — Зачем нам эта фигня?
— Да, я признаю, что у таких оболтусов, как вы, мотивация к похищению учебных экспонатов явно недостаточная…
— Мы были там. Потом ушли, через окно, — быстро произнес Веничкин. — Но мы ничего не сделали и ничего не брали. Разве что ключ до этого свистнули.
— Вы видели макет? В коробке?
— Вроде там была на столе коробка…
— Была, — подтвердил Антонян. — И осталась.
— Что вы делали далее?
— Ничего. Погуляли. Выпили по энергетику. Пошли к Венику, поиграли в комп.
— В школу вы в тот день вернулись?
— Не. Вот еще. Ушли так ушли.
— Протестую! — взвизгнула я, теперь уже осторожнее ударяя по тазу.
Все поморщились.
— Чего вы орете-то? — простодушно удивился Антонян. — Мы тут рядом сидим…
— В случае, если ваши слова правдивы, ключ должен был остаться либо в кабинете биологии, либо же у вас, Антонян и Веничкин, но, как нам известно, позже его выкрал с вахты Игоре… Игорь. Как это так? Как можно украсть уже украденное?
— А вот он украл! — с чувством праведного гнева заявил Антонян. — И макет он же стырил!
Деструктор посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
— Если только… — начала я.
— Все, дальше я говорю лишь в присутствии адвоката, — заявил Антонян.
— Если только вы не были там вместе. Ключ был похищен один раз, потом Игорь… — подчеркнула я для Деструктора, — …выбежал из кабинета, а вы остались внутри. Подошедшая учительница начала отчитывать Игоря, и, услышав ее голос, вы поспешили ретироваться через окно! Потом учительница заперла дверь и… и, собственно, непонятно, кто же украл макет.
— Так и было, — впервые за время нашего разбирательства подал голос Деструктор. — Мы пришли туда втроем. Макет лежал на столе. Мы все его видели.
— Зачем вы туда пришли?
— Чтобы взять лягушек из лаборантской.
— Зачем вам понадобились лягушки?
— Хотели подложить в стол русичке. Она такая фифа. Была там, ездила туда, купила бусики, купила платьице, поела французских лягушачьих лапок. Вот пусть теперь русских лягушек попробует. Я должен был разбить в лаборантской колбы и переложить лягушек в пакет. Ключ от лаборантской был на том же кольце, что и ключ от кабинета. Я отпер дверь… но в последний момент вдруг подумал… ну это же школьные колбы, и лягушки тоже школьные. Если я возьму их, это будет… как воровство. Я передумал, мы начали ссориться. Я выбежал из кабинета и попался физичке.
Антонян цыкнул сквозь зуб и криво ухмыльнулся.
— Сливаешь.
— А это нормально, когда ты вешаешь на меня макет, который, как ты прекрасно знаешь, я пальцем не тронул? — холодно осведомился Деструктор. — А мы клялись, что никогда не сдадим друг друга.
— Поэтому ты врал, что был в кабинете один? — спросила я. — Из-за клятвы?
— Да.
— А если бы они украли макет?
— Они его не трогали, — Деструктор смотрел прямо перед собой. — Не их стиль. Да и коробка была большая, через школьный двор с ней бежать палевно, а вместе с учебниками в рюкзаке она бы не поместилась. Нужно было вытащить книги, куда-то их спрятать, сунуть в рюкзак макет и сбежать через окно. И все за пару минут.
— Но не мог же макет сам уйти? Вы вошли, он был. Вы ушли, он был. После вас никто не входил — макет пропал.
— Никто не входил, — пробормотал Деструктор. — Но это не значит, что никто не выходил.
— То есть?
— Может, там уже кто-то был. В лаборантской. И мы его выпустили.
Все помолчали.
— Слушайте, это даже как-то жутко, — сказала я. — Учительница ушла накануне. Неужели кто-то со среды сидел в лаборантской?
— Все может быть. А потом этот кто-то забрал макет и сбежал из запертого кабинета тем же путем, что и Тончик с Веником, через окно. Поэтому и следы на подоконнике были такие смазанные, — задумчиво продолжил Деструктор.
— В среду был дождь…
— Угу. Конечно, можно было покидать учебники из окна, положить макет в рюкзак, вылезть самому и подобрать их. Но вряд ли тот, кто так фанатеет от школьных экспонатов, станет швырять учебники в грязь. Да и нести их домой, прижимая мокрые, грязные к себе… Значит…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Они в кабинете биологии. Пошли, — я встала и дернула дверь. Но она оказалась заперта — пока мы тут сидели, кто-то с внешней стороны опустил крючок. — Блин!
— Это не проблема, — успокоил Антонян. — Выйдем обычным путем. Через окно.
Я скептически посмотрела на маленькую форточку, расположенную под самым потолком.
— Я подниму Веника, он легкий, а сам подтянусь. Мы выйдем, зайдем в школу и выпустим вас.
— Хорошо.
Мы помогли приподнять Веника, и он выскользнул в форточку со змеиной грацией. За ним по-обезьяньи ловко последовал Антонян.
— Зачем ты связался с этими пройдохами?
— С ними было прикольно. Шутки, конспирация, все такое. Немного развеяло уныние первого класса.
— Какие шутки?
— Мазали школьные доски мылом. Устроили в туалете потоп. В кабинете одной злой училки исписали стены ее любимыми выражениями вроде «пеньковый лес» и «дошло?». Перемешали реактивы в кабинете химии. Принесли особую свечу, которая сильно дымит, и нас всех отпустили домой по причине пожарной тревоги…
— Не вижу во всем этом ничего забавного.
— Теперь я тоже сомневаюсь, что это было так уж смешно.
— Что-то они пропали…
Прошло еще десять минут, а мы по-прежнему сидели взаперти.
— Вот мерзавцы! Ну что, Игорек, на этот раз они подшутили над тобой. Ты сможешь добраться до форточки?
Деструктор задрал голову, но куда ему до рослых пятиклассников.
— Нет.
— Значит, будем стучать.
Я только пару раз стукнула в дверь, как она растворилась. Увидев нашего освободителя, мне сразу захотелось захлопнуть дверь обратно.
— Вы не поверите, — сказала я. — Я просто проходила мимо и вдруг почувствовала запах дыма! А потом кто-то нас запер…
Директриса смотрела на меня немигающим взглядом. Она не произнесла ни слова, но я все поняла. И, схватив в охапку Деструктора, рванула прочь из школы.
— Притворимся, что уходим, — прошептал Деструктор и чинно взял меня за руку.
Мы прогулялись и съели по мороженому. День был прекрасный, хоть выезжай на природу и устраивай шашлыки с купаниями.
— Как ты думаешь, она все еще караулит на входе?
— Думаю, уже нет. Пошли.
На вахте Деструктор беззастенчиво подцепил ключи пальцем.
— Прошлый раз их сперли Тончик с Веником. Так что будем считать, что меня отругали заранее.
Тесная лаборантская, плотно заставленная всякой всячиной, пахла формалином и пылью. Стеллаж, на полках которого теснились колбы с плавающими в формалине внутренностями и пожелтевшие от времени книги, сразу привлек наше внимание. Там мы их и нашли — под стопкой старых, еще с восьмидесятых годов, томов, прятались совершенно новые учебники, с белой гладкой бумагой.
— Если бы у нас была возможность снять с них отпечатки пальцев и отправить на экспертизу…
— Все проще, — Деструктор достал тетрадь, вложенную в один из учебников, и посмотрел на обложку. — Камышова.
— Камышова?
Позади нас кто-то испуганно икнул, и, подскочив от неожиданности, мы с Деструктором обрушили груду свернутых в трубочки старых плакатов. Закашляв от пыли, сквозь выступившие на глазах слезы мы увидели в дверях маленькую, всю какую-то невзрачную Камышову, одетую в те же майку и юбку, что и вчера. Лицо ее выражало ту убежденность в собственном превосходстве, что можно увидеть на каменных лицах статуй королей и тиранов. Она открыла рот, как будто собираясь расхохотаться, но звуки, которые у нее вырвались, скорее походили на придушенный писк:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Х… х-х… х-х… х-хор-рош-шо, чт-то т-теперь в-вы все з-зна-ет-те.
Прерываемые вздохами, попытками взять себя в руки и буксованием на согласных, ее признания заняли немало времени.
