Часть 24
− Сет привел сюда пустыню − свою стихию, − горько произнес доктор Гаяз. − Если мы сегодня не добудем Перо Маат, пустыня поглотит все. Не думал, что дела настолько плохи.
За пятыми по счету вратами мы наткнулись на Зал Двух Истин.
С первого взгляда стало ясно, что здесь давно никто не проводил судебных заседаний, не взвешивал сердца грешников и не отправлял их в рай или ад − уж кому как суждено.
Вознесенный на постамент золотой трон Осириса с высокой прямоугольной спинкой был перевернут. По полу из розового гранита тоскливо носило песок. Стены из известняка, испещренные мелкими рисунками и магическими письменами, теперь покрывал слой рваной, пыльной паутины. Те самые весы для определения, насколько сердце умершего отягощено грехами, были сломаны и валялись в центре зала, как отполированный солнцем и ветрами остов гигантской птицы.
− Я все представлял иначе, − тихо посетовал Кирилл. − И вот, все как всегда, сказочка не имеет к реальности никакого отношения. А где ваш Апоп? Мне обещали Апопа. Он вообще существует?
− Как вы не видите? − не выдержал доктор Гаяз. Его глаза наполнились слезами отчаянья. − Здесь давно никого нет. Боги забыли это место. Мы бродим тут понапрасну. Все было напрасно! Здесь даже Апопа нет. Ему здесь нечего делать. Смерть, всюду смерть! Абсолютное зло вырвалось наружу и скоро сокрушит наш мир! А мы даже не замечаем этого. Скоро наш мир будет так же разорен, как Загробное Царство. Некому больше вершить суд. Нет устоев! Ничего нет! Боги сбежали. И мы слышим только тех из них, кто страдает слабоумием. Бормочут, бормочут, что надежда есть, толкают нас на безумства. Мы ошиблись. Повелись на посулы и сказки слабоумных богов. А игра давно сделана, и наш мир висит над пропастью. От нас ничего больше не зависит!
У доктора Гаяза сдали нервы. Все угрюмо наблюдали за развитием его истерики. Вот только истерики не хватало, да еще в таких декорациях.
− Спасибо за экскурсию, − в бреду бормотал Вазир Гаяз, зажав ладонями виски.− Теперь я хочу знать, как нам выбраться отсюда? Эта пустота ужасает! Мы проиграли прежде, чем вошли сюда! Это − Царство мертвых, черт возьми. Мертвых − понимаете? Все кончено!
Боюсь, доктор Гаяз был из тех храбрых воинов, которые слишком долго натачивают мечи и рассказывают всем о том, как любят хорошую драку, но когда доходит до дела, увидев одну каплю крови, падают замертво. Мне стало жаль его. Со своей концепцией ушепти он явно намудрил. Сам себя обнадежил, а душевных сил хватило лишь на первый и, судя по всему, последний шаг.
− Шалят нервишки, уважаемый доктор? − ядовито осведомился несгибаемый Сефу. − Если страшно, беги прочь, Вазир. Авось змеи Дуата сжалятся, и отпустят тебя на волю. И ты еще претендуешь на перо Маат? Ты сам в себя не веришь. Кто еще хочет вернуться назад?
− Тихо, − произнесла Рахема.
Она застыла на месте, жестом призывая к тишине.
− Эй, Рахема, хватит затыкать всем рот! − сжал кулаки Сефу. − Знай свое место, девчонка!
− Да говорю же − тише! Слышите? − Рахема приложила палец к губам. − Что это за звук?
Не знаю, случаются ли в Дуате грозы? Однако к Залу Двух Истин издалека приближалась именно гроза, она возвещала о своем приходе сдержанным, едва различимым гулом. Мы затихли, пытаясь уловить источник звука.
− Гул идет отсюда, − решил Кирилл и указал на одну из стен.
Гул нарастал, словно гроза сделала еще один небольшой шаг к Залу Двух Истин. Или она подбиралась к нам бочком, по стеночке, пробуя новые и более сильные ноты.
− Нет, мне кажется, что гул идет отсюда, − Рахема указала на потолок.
Еще шаг − гул, прокатился под сводами Зала, как первый порыв ветра перед разгулом стихии. Стены и потолок чуть дрогнули, стряхнули хлопья вековой пыли − и снова тишина.
− Что это может быть? Землетрясение? − я невольно пригнулась, спасаясь от полетевшей с потолка известковой крошки.
Если это землетрясение, своды обрушатся, и навсегда похоронят нас здесь. Мир в последней стадии обветшания. Что может быть более хрупким, чем такой мир? Он способен обвалиться от нашего дыхания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
− Э, нет, на землетрясение я не подписывался, − тут же подхватил мою версию доктор Гаяз. − Оно похоронит нас здесь.
Мне показалось, что он только и делает, что ищет повод немедленно убраться отсюда.
− Землетрясения не должно было быть! − доктор снова впал в истерику. − Полина, вы − разумная девушка! Пойдем отсюда! Мы все делали неправильно! Все надо делать иначе. Уйдем вместе. Мы тщательно подготовимся и придумаем более разумный план. Теперь я вижу, как был не прав...
− Стоп! − Кирилл предостерегающе поднял руку. − Коллеги, это не землетрясение. Это… Это здесь.
Мы дружно уставились себе под ноги, так как пол завибрировал как желе. Дрожь моментально передалась стенам и потолку. Гул недр покатился по залу со звуком гигантского шара для боулинга.
Нечто снизу ударило в пол мощной каменной кувалдой так, что мы дружно подпрыгнули.
− Внизу! Внизу! Это − внизу, под нами! − испуганно закричала Рахема.
От следующего удара со стен полетела не только известковая крошка, а целые булыжники. Кто-то или что-то с грохотом и пугающей настойчивостью пробивало пол в центре зала. Розовый гранит покрылся паутиной трещин.
Вдруг прямо под нашими ногами от очередного удара образовалась пробоина, от которой мы едва успели отпрыгнуть, чтобы не провалиться в разлом. Удары прекратились, но затишье оказалось секундным. Пол в этом месте вздыбился, и неумолимо, на излом пошел вверх, словно невидимый кран тащил на поверхность многотонный ящик, и все сокрушал на своем пути. Мы бросились от трещины врассыпную. Вокруг провала вздулся огромный каменный пузырь, который на наших глазах под последним ударом монстра превратился в фонтан крошева.
Из бездны под полом нас обдало жаром преисподней. В клубах сухого обжигающего дыма, разлетевшегося на атомы гранита, в обрамлении жгутов молний из-под пола вырвалась исполинская змея. Взгляд не способен был охватить эту подвижную массу, которая каждую секунду меняла положение − скручивалась кольцами, расправлялась, вставала на хвост. Из многоярусного черного жабо торчала огромная, увенчанная алым гребнем голова с полыхающими глазами.
Такой монстр вполне мог выпить не только Нил, но даже Красное море.
− Апоп! Апоп! − одновременно воскликнули Сефу и Вазир Гаяз.
Я от страха проглотила язык. При всей фантазии вообразить не могла, что Апоп выглядит именно так. Змей поводил головой туда и сюда, словно определяясь, кого из нас слопать в первую очередь, а кого пустить на десерт.
− Огонь! − захрипел Сефу.
Он схватил карабин и направил его на гиганта, подавая пример своей обомлевшей челяди. Охранники Сефу открыли беспорядочный огонь из автоматов и карабинов, что скорее походило на приступ отчаянья, чем на полноценную атаку.
Пули отскакивали от чешуйчатого панциря Змея, как шарики для игрушечного пистолета, которые никого не ранят, зато способны раздразнить чудовище. Разве они могли принести вред такой громадине? Змею не понравилась сама идея сопротивления. Апоп запрокинул голову, распахнул клыкастую пасть, в которую могла поместиться средних размеров двухкомнатная квартира, и издал ужасающий, шилом пронзающий уши, свистящий звук. От этого звука зал завибрировал с новой силой.
Я упала на колени и заткнула уши руками.
− РПГ! Где РПГ?! − услышала я крик Кирилла даже сквозь ладони, когда свист змея прекратился. − Жахнем по Апопу из РПГ!
Вооруженные РПГ молодцы Сефу, наконец, опомнились от шока. В сторону Апопа со свистом полетели более серьезные заряды. Гранаты рвались на панцире змея, и, похоже, взбесили его куда больше, чем автоматные очереди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Змей пошел в атаку. Он живо развернулся к источнику угрозы, и хвостом ударил стрелков по ногам. Подбитые ловким щелчком, они веером отлетели к стене с легкостью бумажных кукол. Один из потерянных ими гранатометов подхватил Кирилл, и тут же принялся стрелять в змея, не позволяя тому сбить себя с ног. С другой стороны Апопа бесстрашно атаковала Рахема. С близкого расстояния она палила из карабина по глазам змея. Отличная идея: вынужденный уворачиваться от пуль Апоп потерял из виду Кирилла. Сефу, Вазир Гаяз и охранники продолжали беспорядочную стрельбу, не доставлявшую Апопу серьезных неудобств.
