в последний момент и лезвие, нацеленное ему в грудь, едва не задело перевязь, на которой висели ножны. Эктори, с интересом следившая за схваткой, подумала, что сейчас, когда противник ещё и не мыслил о защите, пока он ещё не понял, что промахнулся, лёгким толчком его можно отправить на свидание с полом, но Хафэр только отступил ещё на пару шагов. Аристократ, развернувшись, попытался нанести рубящий удар, но, как показалось Эктори, промахнулся, потом она поняла — на самом деле это Хафэр совсем немного подался назад. Неожиданно Хафэр выбросил Вихрь из-за спины, линии на клинке засветились, описав дугу, лезвие прошло над головой аристократа, словно бы Хафэр забыл, какого роста его противник, меч, поняв, что крови пока не отведает, разочарованно погас.
Эктори недоумённо наблюдая за атаками Хафэра имевшими, словно вовсе иную цель, и выпадами разгорячившегося аристократа, так и не достигавшими цели, пыталась понять: «Почему Хафэр не закончит бой как тогда, в тронном зале, в один стремительный удар?». Услышав вскрик аристократа, совсем слегка задетого Вихрем, она, наконец, осознала: «Он — Хафэр — играет, развлекается».
Неожиданно до ушей Эктори донёсся неслышный для обычного уха цокот за спиной, то, что к ней приближалось, двигалось на четырёх лапах, и размера, если судить по шагам, было не маленького, оно старалось ступать как можно тише, но ногти всё равно еле слышно ударялись о камни. Щёрк — оно поставило переднюю лапу, цок — заднюю, щёрк… Эктори постаралась не подать вида, что заметила тварь, — ничем иным это быть не могло — аккуратно достала кинжал из ножен, спрятала под полой своего пиджака, а пиджак Хафэра отложила в сторону, села так, чтобы было удобно выскочить и быстро повернуться.
Тварь залезла на парапет, Эктори ощутила, как Это втянуло воздух у самого её затылка, когтистые лапы потянулись к её шее. Тварь приблизилась ещё, нависла сверху, почти коснулось её. Эктори не стала отпрыгивать в сторону, выставлять кинжал перед собой и спрашивать, что Этому надо, внутренние инстинкты подсказали ей это — враг, которого нужно уничтожить, пока он не сожрал тебя. Она скользнула вниз, выставив руку вверх, вонзила клинок в нижнюю челюсть и, рванув от себя, сбросила зубастое нечто на землю. Тварь, перекувыркнувшись в воздухе, наскочила на Эктори сверху, та только успела выставить правую руку перед собой закрывая лицо, и пасть занимавшая половину морды, с торчавшими из неё, словно кривые спицы, зубами, сомкнулась. На лицо Эктори потекла её кровь — золотая, не имеющая ни вкуса, ни запаха, но одновременно с этим вонявшая металлом, и кровь Этого — почему-то точно такая же…
Зверюка немного разжала зубы, не выпуская предплечье Эктори, попыталась цапнуть её за горло, но дёрнулась назад, всё-таки разжала пасть и захрипела, то ли от того, что проглотила золотую кровь, то ли от того, что её глотку сжимала рука в белой перчатке.
Эктори поднялась, лицо её перекосилось от боли. Стиснув зубы, очень осторожно, она попыталась пошевелить кистью, получилось — нити, отвечающие за подвижность и собирающие её тело в единое целое, оказались не задеты.
Тварь обхватила когтистыми лапами горло Хафэра, попыталась сдавить, но он, усмехнувшись, сказал:
— Мне не нужно дышать.
— Мне тоже, — голосом, словно не принадлежащим миру живых проревела тварь.
Зверюка улыбнулась — огромная пасть растянулось ещё шире, высунув длинный мокрый язык, обвила им запястье Хафэра, коснулась кожи, тот дёрнулся. Воспользовавшись его замешательством, извернувшись, тварь высвободилась, стремительно бросилась к краю крыши и спрыгнула.
Хафэр хотел уже побежать следом, но окрик аристократа остановил его:
— Поединок должен быть закончен! — недовольно стукнул по стенке прозрачного купола.
Хафэр развернулся, в пару прыжков очутился перед надменным мальчишкой, так мешавшем великой цели, и быстрым движением прочертил в воздухе дугу. Аристократ попытался уклониться и собирался уже нанести ответный удар, но голова его слетела с плеч и покатилась, разбрызгивая по жёлтому песку кровь, казавшуюся в свете кристаллов чёрной.
Хафэр мимолётно взглянул на Эктори, отворачивавшуюся от безголового тела, проговорил:
— Упыри должны быть уничтожены, — разбежавшись, спрыгнул с крыши и растворился во тьме.
Ход синий: Глава 20: Это для спасения миров
Эктори закатала рукав, болезненно морщась, пытаясь как можно осторожнее вытащить ниточки из раны. Сайма скользнула к следам от клыков, прыснула ядом в рану, прокомментировала:
— Тебя так часто упыри кусают, что удивляюсь, как это ты одной из них не стала…
Эктори глубоко вдохнула, попыталась успокоиться, спросила:
— А с этим что делать?
Сайма брезгливо взглянула на распластавшееся тело, ответила:
— Да просто сними купол, и все его раны отменятся. Или ты думаешь, Хафэр и правда, стал бы убивать такое ничтожество? Нет, он мальчик добрый и очень гордый.
Эктори содрогнулась он недоверчивого смешка.
Повертев перед глазами коробочку, она ничего не придумав, решила просто попросить у неё на первом языке отменить все раны, нанесённые после того, как та отведала крови. Купол спал, голова аристократа оказалась опять на плечах, но он продолжил лежать, ещё не опомнившись после произошедшего. Внешне юноша выглядел так, словно ничего и не было, только вот лужа крови уже впитавшаяся в песок осталась на прежнем месте, и прорезанная Вихрем ткань, тоже измазанная кровью, не вернулась в прежнее состояние.
Аристократ поднялся, потирая шею, недоумённо спросил:
— Это всё, что ли? А теперь что?
«Теперь что?» — повторила Эктори про себя, и, словно ответ, в её голове всплыло воспоминание: «Готова ли ты умереть во спасение миров?», тогда она ответила «да», и пообещала… Пообещала пойти против того, чему учат арий с рождения: Упыри должны быть уничтожены. Она пообещала спасти упыря. И сейчас настало время исполнить обещание, хотя всё её естество было против этого. Одна часть её сознания твердила, что это во благо, для спасения миров, а другая — что эти твари, противоречащие законам, установленным создателями, «…не имеют права на существование!», и их уничтожение необходимо для спасения миров.
Она решила не думать, поддаться порыву и тоже побежать.
Крикнув аристократу, чтобы потом вернул пиджак Хафэру и, спустив рукав, чтобы складки ткани не передавили руку, Эктори помчалась к терминалу, потом вспомнила, что у них ограниченный радиус действия, выставила вперёд левую руку, воспользовалась браслетом. Перемещение требовало большого сосредоточения, она запросто могла закинуть себя слишком далеко, или, что больше прочего пугало её: вписаться в дерево, и стать с ним единым целым. Эктори сначала представила, как огибает стволы, ищет Хафэра и упыря, а потом ощутила, как
