от того она не смогла сдержать удивления. Увидев реакцию Эктори, ученик лекаря принялся объяснять:
— Оно у меня довольно длинное, все поражаются, когда его слышат. Просто моя мать была не ария, я вообще долго не знал, что один из вас, считал себя простым смертным. Отец, вроде бы, хотел назвать меня просто Кор, но сложно переспорить женщину.
— Смешение крови — крайняя мера, — ответила Эктори, словно по заученному, и только потом поняла, что такие слова — обидны.
Юноша продолжил работу молча, на все попытки Эктори завести хоть какой-то разговор ничего не отвечал, и Эктори сдалась. От нечего делать она принялась разглядывать кабинет, но полки с однообразными склянками быстро надоели. Она пыталась смотреть на рану, но не отводить взгляд удавалось недолго, потом накатывало необъяснимое чувство страха, смешанного с отвращением, накрывало с головой.
Когда в комнату вошёл лекарь, сопровождаемый Гэо, Эктори почти подорвалась с места, и готова была уже бежать, лучше уж пусть её ругают, как маленькую девочку, чем смирно сидеть на стуле и маяться от безделья.
Лекарь оглядел почти уже зашитую рану, отвесил ученику подзатыльник:
— Что ты шьёшь?
— Рану, сквозную, — не понимая в чём причина гнева учителя поспешно ответил Роктвик.
— А что ты её шьёшь, как поверхностную? Ты основу срастил?
— Забыл, — виновато буркнул Роктвик, откладывая иглу в сторону.
— Забыл он, остолоп. Удавить тебя мало.
Эктори, не выдержав, вмешалась:
— Хотите сказать, что нужно сейчас распарывать и ещё вечность всё переделывать? А давайте вы мне просто дадите, чем замотать, чтобы рубашку не запачкать, да я пойду.
— Сиди, — негромко и очень спокойно произнёс лекарь, и у Эктори пропало всякое желание куда-то идти.
Лекарь с её рукой возился совсем недолго, и когда закончил, принялся наставлять нерадивого ученика.
Эктори тихо предложила Гэо:
— Пошли, что ли?
— Тебя понести? — абсолютно серьёзно спросил Гэо, и когда Эктори кивнула, подхватил её на руки, дал время устроиться поудобнее, и шагнул через дверь во дворец.
Хафэр, сидевший в кресле с книгой в руках, немного подался вперёд при их появлении. Эктори, только её ноги коснулись пола, подбежала к нему, не сдерживая слёз воскликнула:
— Прости, пожалуйста, прости!
Хафэр посмотрел на неё холодно, от этого взгляда Эктори стало очень неуютно, и отвернулся.
Гэо поднял съёжившуюся Эктори на руки, усадил в кресло рядом. Только теперь она заметила, что в комнате был ещё и Советник, он спокойно произнёс:
— Теперь Вы расскажите, что произошло.
Шмыгнув носом, Эктори ответила:
— Таково было желание Судьбы. Книга… — она не смогла договорить дальше, ещё раз всхлипнула и замолчала.
— Я же просил Вас не лезть. Вы же обещали, — всё также спокойно, и от этого немного пугающе, сказал Советник.
— Да, но таково было желание Судьбы. Это было необходимо для спасения миров!
— Какого спасения? О чём Вы?
Эктори только пожала плечами, она не знала, от чего нужно было спасать миры, но у неё была точная уверенность, что то, как всё произошло, было единственно верным развитием событий, всё было правильно.
Советник ушёл, ничего не сказав.
Эктори поднялась и собиралась уже тоже уйти, но остановилась, услышав вопрос Хафэра:
— Уверена, что это именно для спасения миров?
Эктори кивнула:
— Мне это показала Книга. А тот, кто мне это сказал, — один из нас, ведь мы не умеем врать.
— А в чём есть спасение? — философски поинтересовался у неё Хафэр.
Эктори пожала плечами:
— Для каждого своё.
Ход синий: Глава 21: Лучший враг, злейший друг
Эктори ходила кругами по комнате, расстёгивая рубашку с мешающимися пышными рукавами, снимая неудобную юбку, с нетерпением ждала, когда дневная звезда поднимется из-за леса, при её свете было спокойнее, она словно могла защитить. С появлением первого луча, Эктори помчалась через терминал на крышу.
Увидев упыря при свете дня, она заметила, что тварь женского пола, хотя отвратительный скрипящий голос никак в её сознании с этим не согласовывался, «упырица» — отметила ария про себя.
— Ты пришла, — прошептала вампирша на ухо Эктори и тут же отскочила, проговорила: — Я нэсу, я принесу тебе смерть.
Эктори выставила перед собой левую руку с обнажённым кинжалом, увидев, как упырица приготовилась к прыжку, завела правую за спину, в её голове всплыли слова: «Огонь спасёт тебя, если попросишь, или сожрёт если ослабишь хватку. Опасайся огня», Эктори произнесла про себя слова на Первом языке, которым её кто-то научил: «Дитя звёзд прошу — или может быть — просит защиты». Она почувствовала приятное тепло, расползавшееся от правой кисти по всему телу. Немного осмелев, Эктори разжала пальцы левой руки, выпустила кинжал, проговорила:
— Я не буду с тобой сражаться. Я не хочу тебя убивать.
У
пырица поднялась на задние лапы. Клыки укоротились, пасть занимавшая половину морды превратилась в маленький аккуратный рот, передние лапы стали в изящными ручками, пара длинных острых шипов, торчавших из предплечий, вошла обратно под кожу, задние лапы укоротились, вампирша опустилась на всю стопу. Теперь перед Эктори стояла маленькая миленькая девушка, её большие глаза поблёскивали словно кукольные, ядовито красные волосы, заплетённые в аккуратную косу, трепал слабый ветерок.
— Сумасшедшая, — на удивление приятным голосом проговорила упырица, опустившись на землю и скрестив ноги.
Эктори облегчённо выдохнула, поблагодарив силы миров за защиту, сжала огонёк, разгоравшийся на лодони.
— Ну ты и сволочь, — прокомментировала вампирша, немного улыбнувшись.
— Вам веры нет, — убеждённо отрезала Эктори и села напротив упыря также скрестив ноги.
Какое-то время они пристально изучали друг друга. Вампирша заговорила первой:
— Я конечно знаю кто ты, но давай знакомиться. Моё имя Сабирия, — самодовольно оскалясь, взглянула на Эктори в ожидании реакции.
— Моё имя Ар, но прошу звать меня Эктори.
Сабирия удивлённо моргнула, подалась вперёд:
— Нет, ты не поняла, моё имя Сабирия! Та самая, Сабирия!
— Не надо на меня тут кричать, не глухая. Я тебя прекрасно поняла, но если ты надеешься, что это имя мне хоть о чём-нибудь скажет, то заблуждаешься.
— Ну там, вампиры. Матриархат. Предатель. Королева. Ты не слышала эту историю? Ты ли не была её частью? Ты обо МНЕ не слышала⁈ — с каждым новым словом по лицу упырицы расползалось всё большее разочарование.
— Я о тебе не помню.
Сабирия улыбнулась:
—
